Вильгельм Мах - Агнешка, дочь «Колумба»

Балч наблюдает за этой сценой с нескрываемым удивлением.

— Ну и ну… Такой дикий зверек — и послушался… Вам бы надо в цирк.

— А вам!..

— Знаю… Вы мне уже сказали. Клянусь, злость вам очень к лицу, мне нравятся такие глаза. А веревка мне сперва нужна была для лошадей. Как ковбою. В конце войны, да и после нее вокруг бродило много бездомных лошадей. Мои люди не сразу научились ловить рыбу, охотиться… А есть-то надо было. Потом это лассо служило главным образом для собак. Одичали здесь собаки, тоже из-за войны. Издалека — ловлю. Вблизи — луплю. И они соблюдают приличия. Вот та-ак.

И после паузы:

— А что вы Уликой головы испугались — это не удивительно. Ужасная мерзость, кому захочется на такое смотреть… Вот та-ак, дорогая учительница.

— Веселый вы человек, как я погляжу, — нарушает Агнешка затянувшееся молчание. — Ну, на сегодня шуток хватит. Я бы хотела приступить к занятиям сразу же.

— Ради бога! А вечернюю школу вы организуете? Я сам запишусь.

— Покажите мне, где что находится. Моя школа, квартира…

— Все поблизости. Я вас провожу.

— Надеюсь, не на веревке.

— К вашим услугам. Это весь багаж?

Агнешка, поспешив опередить Балча, бережно подымает с травы кретоновый мешочек. Этот невольный жест не ускользает от его внимания.

— Сокровища? Что-то их немного…

— Остальные вещи и книги прибудут позже.

— Здешняя почта — тоже Балч. У меня есть грузовик, все будет сделано.

— И в магазин мне бы хотелось попасть еще сегодня. Тетради у вас есть? И письменные принадлежности?

— Для вас кое-что найдется.

— Не для меня. Для детей.

— Дети — ваше дело. А мое дело — вы.

— Я постараюсь вам доказать, что это не так.

— Посмотрим. Во всяком случае, наш магазин в вашем распоряжении. В том числе и кредит. Потому что магазин — тоже… ну, угадайте сами.

— …Балч. Верно? Абсолютная власть.

— С вами приятно поговорить. Интересно почему?

— Потому что я вас не боюсь.

— Может, и так. И это мне нравится. — Подумав, он добавляет: — Могло бы понравиться.

— Изменение наклонения с утвердительного на условное.

— Что? Ах, грамматика… черт с ней. Я не верю в вашу смелость. У вас тоже есть спина…

— О да! После этой прогулки я ее особенно хорошо чувствую — все кости ломит.

— …и защитники.

— О да! Флокс.

— И только?

— Мне казалось, этого достаточно.

— Неужели никто не предложил сопровождать вас?

— Мне никто не нужен. Сама справлюсь.

— Так вы и сказали? — В холодных глазах Балча вспыхивают веселые огоньки. — Кому же? Школьному начальству или, может быть, в комитете?

— Вы так удивляетесь, словно я приехала из пустыни. Неважно кому.

— Мне бы хотелось с самого начала знать, кому вы пошлете первую жалобу. И с кем я буду драться из-за вас.

Агнешка, опережая Балча, хватает Флокса, берет его на руки и решительно ступает на истлевшую доску помоста. От увязшего в иле танка ветерок доносит запах мокрой ржавчины.

— Вы очень нежны.

— Смотря с кем.

— Ну, с детьми, с собаками…

— Что ж, вы верно подметили. Советую это запомнить.

— Вы уже мысленно составляете первую жалобу. Так или нет?

Агнешка стремительно поворачивается к Балчу, и он вынужден остановиться на узкой доске. Они впиваются друг в друга взглядами: Балч — с самодовольно-злорадной ухмылкой, Агнешка — закусив губу, чтобы сдержать гнев.

— Хотите сбросить меня в болото?

— У вас мои чемоданы. Мне их жалко.

— Необыкновенная забота о человеке!

— Пан Балч, вы меня все время провоцируете. Это отвратительно. Вы пользуетесь тем, что я здесь одна. А я так хотела. Потому что считаю, что и те, кто меня прислал, и вы, и я… что все мы вместе… — Агнешка уже не может справиться с растущим раздражением, но обрывает фразу, то ли заметив насмешливое выражение на лице Балча, то ли устыдившись собственных слов. — Поставьте чемоданы.

— И меня в болото? Так, что ли?

Балч делает вид, что испугался, и Агнешке в первый раз вдруг хочется рассмеяться. Она сдерживает себя, пытаясь сохранить надлежащую серьезность, и, не произнеся больше ни слова, продолжает свой путь по узкому мостику. Решено. Она не станет отвечать на придирки, не взглянет на него до самой деревни. Он ужасный. Грубый. Противный. Противный как-то по-своему, пришло ей в голову, не так, как бывают противны другие. Он опасен. Пожалуй, он настоящий враг. И очень плохо, что ей захотелось рассмеяться. Смех внутренне разоружает. Нужно быть начеку. Флокс, сиротинка, ты прав: это опасный, чужой человек.

Через несколько дней, словно далекое прошлое, Агнешка будет вспоминать, как она шла по деревне. И, вспоминая, еще раз увидит новые картины и новых незнакомых людей — хотя нет, в точности все повторить она уже не сможет, потому что каждый новый человек успеет по-своему запечатлеться в ее сознании.

И в первую очередь Тосек Варденга и Элька Зависляк.

Плотина сворачивает в сторону от озера, становится ниже и в конце концов переходит в истоптанную глинистую дорогу. Агнешка и Балч входят в изрезанный заболоченными ложбинами перелесок, отделяющий поселок от полей. Балч останавливается под развесистым, обросшим бородой мха тополем, покрытым нарывами наростов, паразитами, пучками грибов на бледных, чахлых ножках, обвитым высохшим хмелем. Тополь похож на дерево из страшной сказки. К нижней ветке привязан железный рельс и медный пестик от ступки.

— Вот болван Семен! Ну и болван! — вполголоса ворчит Балч. — Кажется, я ему приказал, а что толку? Тут же все и забыл.

Схватив пестик, он собирается ударить в гонг. Агнешка резко толкает ржавый рельс, и Балч промахивается.

— Вы уже второй раз поступаете мне наперекор. Буду считать до трех…

— Простите. Я помешала вам совершенно невольно… Но к чему все это? Зачем бить тревогу?

— Всех на сбор. Так я приказал. Мы так встречаем дорогих гостей.

— Не понимаю. Сбор? Но ведь это же деревня, а не лагерь.

— Поймете. У нас военный порядок — либо вообще никакого. Других порядков здесь никто не установит. Советую вам это запомнить.

— В таком случае можете бить во все колокола.

— В таком случае прошу вас не давать мне указаний. Пошли.

Но далеко уйти им не удалось. Где-то впереди слышится шум, громко галдят дети, лает собака. Неожиданное зрелище поражает Агнешку, словно удар грома, — вдруг обессилев, она застывает на месте. На сухом островке пылает костер, а рядом, в кругу детей и подростков, мечется на цепи ошалевший от страха пес. Он привязан к торчащей посреди островка обломанной осине. Дети размахивают горящими факелами. Их самозабвенные протяжные вопли заглушают вой и визг животного. То и дело какой-нибудь факел, описав огненную дугу, летит в несчастного пса. Мрачным, как языческий обряд, развлечением руководит рыжий прыщавый парень. Агнешка прижимает к себе Флокса. Она пытается превозмочь слабость в ногах, хочет броситься вперед, но чувствует на плече крепкую руку Балча, которая ее удерживает. Даже крикнуть она не в силах, слова застревают в горле. Но вот пришла помощь. На поляну с противоположной стороны влетает девочка с льняными косичками; она расталкивает малолетних мучителей, разгоняет их березовым веником и кричит срывающимся дискантом: