Джон Мильтон - Рай: Потерянный рай. Возвращенный рай

«Теперь, Адам, открой свои глаза
И посмотри сперва на то влиянье,
Которое твой первородный грех
Внес в часть потомства твоего – потомства,
Которое не трогало плода
Запретного, змеей не соблазнялось
И не грешило так, как ты, – однако
Твой грех его испортил и повел
К насильственным делам, гораздо худшим».

И он открыл глаза и пред собой
Увидел поле: половина – пашня,
Возделана, уставлена снопами;
Другая – с загородками для стад,
А посредине – жертвенник высокий,
Простой, из дерна. Вот усталый жнец [196] Вот усталый жнец… – Каин. ,
В поту, принес от жатвенного сбора
На жертвенник плоды труда, притом
Без всякого порядка: и зеленых,
И желтых он колосьев наложил;
За ним пастух [197] …За ним пастух… – Авель. , на вид не столь суровый,
Принес отборных первенцев от стад,
Заклал их, жир и внутренности вынул
И, травами душистыми посыпав,
На мелкие дрова их положил
И все обряды должные исполнил.
И вот огонь блестящий благосклонно
Сошел с Небес, ту жертву истребил
И благодарным дымом закурился;
Другой же жертвы не коснулся он,
Как принесенной Богу не от сердца.
Жнец, рассердясь, стал спорить с пастухом
И вдруг его ударил в подреберье
Тяжелым камнем так, что выбил жизнь.
Пастух упал и, побледнев смертельно,
Со стоном отдал душу вместе с кровью,
Что хлынула из горла у него.
Когда Адам увидел это, тяжко
Его заныло сердце и поспешно
У Ангела спросил он: «О учитель!
Какое-то ужасное несчастье
Случилось с этим кротким человеком,
Который жертву праведно принес;
Ужель за благочестие и веру
Такую он награду заслужил?»

И Михаил ему – взволнован также –
Сказал в ответ: «Адам, то двое братьев
От чресл твоих, и праведный из них
Неправедным убит. Причина – зависть
За то, что Небо, как ты видел сам,
От брата жертву приняло охотно;
Но отомстится этот грех кровавый,
Другого ж верность Небо наградит,
Хоть он и умер здесь перед тобою
В крови и прахе». И вскричал Адам:
«О горе, горе! Страшное деянье
И страшная причина! Но скажи:
Я, значит, смерть перед собою видел?
Так вот она! Ужель таким путем
Я возвращусь в свою родную землю?
Ужасный, безобразный вид! Ужасно
О том подумать, страшно испытать!»

И Михаил сказал: «Да, смерть ты видел
В том образе, в котором в первый раз
Она постигнет в мире человека.
Но образы ее многоразличны,
И многие различные пути
В ее приводят мрачное жилище.
Но более ужасен вид ее
По внешности, чем внутренняя сущность.
Одни умрут от грубого насилья,
Как видел ты; другие от огня,
От голода умрут, от утопленья;
Но все ж гораздо большее число
Безумная погубит невоздержность
В еде или питье; причина эта
Болезней страшных много породит.
Чтоб ты их знал, я покажу наглядно
Тебе толпу уродливую их,
И ты увидишь, как, начавшись с Евы,
Несчастье это будет вас губить».

И вот явилось быстро перед взором
Адама место мрачное, дом мук,
Как бы больница, где во всех болезнях
Страдальцев сотни корчились – то в спазмах
Мучительных, то в судорогах страшных,
То в агонии сердца, в лихорадках,
Конвульсиях, в падучей, в воспаленьях,
В кишечных язвах, коликах жестоких,
То в бешенстве свирепом, то в тупой,
Недвижной меланхолии, в маразме,
В безумном лунатизме, в истощеньи,
В терзаньях всевозможнейших зараз,
В водянке, астме, тяжком ревматизме;
Ужасны были их движенья, тяжки
Их стоны; их отчаянье влекло
От ложа к ложу, жалких, изнуренных;
И, торжествуя, Смерть свое копье
Над ними колебала, отлагая
Удар свой, хоть они ее к себе
И звали, как надежду и утеху.
Ужасен был их вид; его снести
Могло б без слез лишь каменное сердце;
Адам не удержался и рыдал,
Хоть не рожден был женщиной; что было
В нем лучшего, прониклось состраданьем
И вылилось в слезах, пока, сдержась,
Он не вернулся к мужественным мыслям.
Хотя с трудом он находил слова
Для выраженья чувств, он молвил скорбно:

«О, жалкий человеческий наш род!
Как низко пал ты, до каких несчастий
Дойти ты должен! Для чего нам жизнь,
Когда ее так грубо отнимают?
И для чего такая нам судьба?
Когда б мы знали, что мы получаем,
Мы жизни дар отвергли бы иль скоро
Просить бы стали взять его у нас
И отпустить нас с миром. Образ Божий
Так дивно, так возвышенно воссоздан
Был в человеке; для чего ж теперь,
Хоть мы и согрешили, он унижен
В страданиях таких невыносимых,
В бесчеловечных муках? Отчего,
Еще отчасти Божие подобье
Имея, не избавлен человек
От этих искажений безобразных,
Хотя бы ради образа Творца?»

И Михаил ответил: «Образ Божий
Покинул их в тот миг, когда они
Унизили его, служа безвольно
Лишь жадности своей неудержимой,
И сами уподобились тому,
Чему служили, – скотскому пороку,
Впав, по примеру Евы, в тяжкий грех.
Итак, хоть вид их кары безобразен,
Но им не образ Божий искажен,
А собственный их образ, или если
В них сохранился след его, то ими
Он искажен, затем что извратили
Они законы здравые природы,
И по заслугам гнусная болезнь
Постигла их, за то, что не почтили
Они подобья Божия в себе».

«Я вижу, что ты прав, – сказал Адам. –
Но разве нет других путей, помимо
Терзаний этих страшных, чтоб дойти
До смерти и с родным смешаться прахом?»

«Есть путь такой, – ответил Михаил. –
Лишь избегай излишества, умерен
Всегда будь в пище и питье, ищи
Лишь сытости, не угожденья чреву.
Тогда ты можешь много лет прожить,
Чтоб наконец, как плод, вполне созревший,
Спокойно в лоно матери упасть;
Тогда легко, без резкости суровой
Рукою смерти сорван будешь ты.
Тот поздний возраст старостью зовется.
Но для того утратить должен ты
И молодость, и красоту, и силу,
Увянешь, станешь телом слаб и сед,
И чувства все твои тупыми станут,
Утратишь к удовольствиям весь вкус
И юности веселую всю бодрость,
Надеждами питавшую тебя,
И холод грусти в кровь твою вселится,
И будет ею дух подавлен твой,
И наконец бальзам иссякнет жизни».

Ему наш предок отвечал: «Итак,
Не буду я ни убегать от смерти,
Ни тщиться жизнь свою продлить; хочу
Я только одного: путем легчайшим
Сложить с себя то горестное бремя,
Которое я вынужден нести
До дня, определенного судьбою,
И буду терпеливо ожидать
Дня разрушенья моего». Архангел
Ему ответил: «Жизни не люби
И не питай к ней ненависти также,
Но праведно живи, пока живешь
Тот срок, который Небо позволяет.
Теперь иное видеть будь готов».

Адам взглянул, и перед ним открылась
Широкая равнина, а на ней
Шатры цветов различных [198] …пред ним открылась широкая равнина, а на ней шатры цветов различных… – описываются потомки Каина, живших «в шатрах со стадами» (Книга Бытия, 4: 20–22). ; между ними
Паслись стада; из некоторых слышен
Был мелодичный инструментов звук –
Арф и органов, – и виднелись также
Игравшие на них. Прикосновенье
Перстов их легких порождало тоны
Высокие и низкие, и стройно
Они, сплетаясь, составляли фугу.
Поодаль некий человек стоял
Пред горном и работал: сплавил вместе
Две глыбы меди и железа он
(Которые нашлись, когда случайно
Огонь сожег леса долин иль гор,
Открыл земные жилы и, расплавив,
Погнал поток горячий в пасть пещер;
Иль вымыты они водою были);
Затем наполнил жидкою рудой
Заране приготовленные формы
И разные орудья изготовил,
А с помощью орудий этих – все,
Что можно из расплавленных металлов
В различных формах сделать иль сковать.
Затем спустились к ним другие люди
С соседних возвышавшихся холмов,
Где были их жилища. Их наружность
Была пристойна; добрыми они
Казалися, способными чтить Бога
И явные Создателя дела
И охранять все то, что человеку
Дает свободу и желанный мир.
Недолго те пришельцы по равнине
Одни ходили; вскоре из шатров
Явился пышный хор красивых женщин
В роскошных ожерельях и нарядах,
При звуках арф, с любовной песнью сладкой
Танцуя, к ним приблизились они.
Мужчины, хоть серьезными казались,
На них смотрели; взоры их вокруг
Блуждали; наконец, любовной сетью
Охвачены, все стали выбирать
Подруг себе, каких кому хотелось,
И о любви беседа их пошла,
Пока звезда вечерняя, как вестник
Любви, не появилась; с жаром все
Зажгли свой брачный факел и призвали
Впервые Гименея, бога брака,
И огласились пестрые шатры
Все музыкой и шумным брачным пиром.
Веселым этим зрелищем любви
И юности прекрасной, звучным пеньем,
Гирляндами цветов – пленилось сердце
Адама: от природы склонен был
К веселью он и так с отрадой молвил: