Джика Ютеш - У нас в Крисанте

На прощание Титина проводила гостью до самой калитки:

— Ой, как красиво вы пели, тетенька Олимпия! Просто чудесно!

Тетка ее обняла и растроганно прошептала:

— Спасибо, голубка! Передай маме от меня большое спасибо, за то что она меня позвала.

Зима началась рано, с мягкими морозами и обильными снегопадами, укутавшими все белым, сияющим снегом.

Тетка немного отошла, оставила на время свой ковер и, словно обрадованная веселым полетом падающих днем и ночью снежинок, принялась бодро готовиться к зимним праздникам.

В дом снова вернулось веселье, и Титина частенько навещала Михэлуку и Бенони.

Дети бегали и резвились, зарывались в самые большие сугробы, и их веселые, счастливые голоса словно манили тетку из дома. Она частенько выбегала на помощь Титине, которой мальчишки ставили на каждом шагу подножки и то и дело валили в снег.

Ребята прибегали домой раскрасневшиеся и веселые, а там их уже ждали шипящие шкварки и свежевыпеченный хлеб с румяной корочкой. Все трое уписывали за обе щеки, а тетка ласково смотрела на них…

Так началась эта ранняя зима. Но вот грянули трескучие морозы, принесшие людям много хлопот.

Накануне зимних каникул. Орестел вихрем влетел в класс как раз в ту минуту, когда Илдика читала ребятам открытку от их бывшего учителя, товарища Нистора. Он лечился на курорте Геркулане, и письмо предназначалось всему классу. «Дорогие ребята! — писал он. — Я чувствую, что здешние ванны мне помогут. Я очень тоскую по школе и с нетерпением жду от вас вестей. Так хочется узнать про ваши успехи!»

— Ну, теперь дело только за вами, — заявила Илдика, пряча открытку в свою красную сумочку. — Постарайтесь не огорчить своего учителя.

Никому, конечно, не хотелось огорчать учителя. Не хотел этого делать и Орестел Урся, но почему-то получалось так, что он регулярно опаздывал на первый урок.

Но на этот раз Орестел не стал ждать, пока Илдика начнет его отчитывать. Сорвав с головы красную вязаную шапочку с длинной кисточкой, он жалобно воскликнул:

— Илдика! — и тут же, прикусив язык, запинаясь, начал снова: — Товарищ Илди… товарищ учительница… — А дальнейшее выпалил единым духом: — На этот раз я уже в семь часов был одет и вышел из дому вместе с папой. И как вы думаете, с кем мы столкнулись на лестнице? С мастером Барани! Я сразу понял, что мастер очень сердит, потому что усы у него топорщились, как у кота. Он вытащил из кармана конверт и отдал его папе.

Илдика закрыла классный журнал так осторожно, словно он был из стекла и мог расколоться.

— Значит, пришел из комиссии ответ, — сказала она, пытаясь говорить спокойным голосом.

— Да, но какой ответ! «Вопрос находится в стадии изучения», — звонко отчеканивая каждый слог, доложил Орестел.

— Значит, вопрос еще находится в стадии изучения, — потухшим голосом повторила Илдика.

— Да, но мастер Барани сказал, что не потерпит больше никакого изучения!

— Вот оно что! — пробормотала Илдика и уже другим голосом скомандовала Орестелу: — А ты, сударь, ступай и садись за парту.

Обращением «сударь» Илдика пользовалась в двух случаях: когда она была очень веселой или очень сердитой. Но сейчас она не казалась ни сердитой, ни веселой, и ребята в недоумении переглянулись.

История нового станка была в классе всем хорошо известна. Ведь Илдика Барани сама водила пионеров на вокзал встречать эту огромную машину, которую с таким нетерпением ждал старый мастер Барани. От магнитогорского завода до их маленькой станции несколько тысяч километров, и все же станок прибыл точно в назначенный срок, а вот те несколько километров, что отделяли его теперь от цеха, оказались почти непреодолимыми, так как железнодорожная ветка от станции до завода еще не была проведена. А ведь станок весил несколько десятков тонн!

Больше всех волновались рабочие, так как весь план их работы был рассчитан на пуск нового станка. И вот главный мастер цеха товарищ Барани предложил свою идею доставки станка с вокзала в цех. Рассмотрев и обсудив эту идею, главный инженер товарищ Урся поддержал ее, но станок по-прежнему оставался на станции. Кое у кого возникли опасения, как бы не осел под давлением такой большой тяжести промерзший грунт дороги. Могут произойти несчастные случаи с рабочими, да и станок надолго застрянет в снежных сугробах.

И вот решено было вызвать комиссию специалистов, которая на месте решила бы, как без риска перевезти машину на завод.

Комиссия вскоре прибыла. Укутанные в толстые шубы специалисты в течение двух дней изучали дорогу от товарной станции, что-то мерили, что-то считали, а мастер Барани неотступно следовал за ними и всячески старался внушить комиссии, что через неделю станок должен быть водворен на место.

Не дав никакого ответа, комиссия укатила обратно в Бухарест, чтобы там тщательно изучить собранный материал. И вот наконец через десять дней пришел долгожданный ответ. И ответ этот гласил: «Вопрос находится в стадии изучения».

Орестел Урся, который все время был в курсе дел, так как старый мастер Барани не раз заходил к ним домой, чтобы потолковать о перевозке станка, считал себя непосредственным участником всех событий.

— Я сказал папе, чтобы он разрешил мастеру Барани уложить дорогу из песка, — с важным видом заявил он. — Мы ведь тоже поможем, все пионеры помогут. Мы этот песок утрамбуем, несколько раз польем и дадим замерзнуть как следует. Будет дорога потверже асфальтовой!

— А что сказал товарищ инженер, когда ты выдвинул это предложение? — спросила с улыбкой Илдика.

— Сказал, что, если в ближайшие дни от комиссии не будет ответа, он так и сделает, — заверил ребят Орестел.

И вот теперь, после такого ответа специалистов, ребята решили, что они должны прийти на помощь мастеру Барани.

С вахтером, что дежурил у первых ворот, договориться было невозможно. Ни уговоры, ни ласковые слова, ни хитрые ребячьи выдумки не помогли.

Как только ребята подходили к калитке, окошко справочного бюро приоткрывалось и раздавался ворчливый голос вахтера:

— Опять пожаловали? Сколько раз я вам уже говорил, что товарищ главный инженер распорядился чужих на завод не пускать! — И окошко снова захлопывалось.

— Этот вахтер, наверное, родной брат начальника строительства, — фыркнул Мишу Велизар.

— Но, товарищ вахтер, нам обязательно надо попасть на завод! Мы же сюда по делу пришли, а не баловаться, как вы говорите! — ринулся в наступление Корнелиу Лупеш, нетерпеливо колотя в закрытое окошко.

Угрюмый вахтер снова высунул голову и мрачно спросил:

— Вас командировали на завод? Тогда покажите командировку!

Но тут, видно, ему все-таки стало жалко зябко переступавших с ноги на ногу ребят, то и дело растиравших покрасневшие носы и уши. Да, такое зрелище могло разжалобить даже человека с каменным сердцем. Убедившись, что ребята и не думают уходить, вахтер стал их уговаривать по-хорошему.