Григорий Луч - И мы солдаты...

— Мне туда ни к чему, — отрезала Ира. Она хотела сказать, что комсомолка, но вовремя сдержалась.

— Ты что, думаешь, немцы закроют церковь? Как бы не так! Посмотрим, сама к нам прибежишь. У нас и еда, и денег во! Только будь умной, а то пеняй на себя.

Он сердито хлопнул дверью и ушел.

…В сумерках вернулся Араслан.

— Мам, на хуторе не сегодня-завтра немцы! Бежать надо отсюда. Староста — ненадежный человек, — выпалил он на пороге.

— Да не зверь он! Сердитый только, — сказала старуха.

— Эх, бабуся! Мы по дороге чего только не навидались, — горестно вздохнула мать. — Немцы с самолетов свинцом поливали безвинных людей — стариков, женщин, детей. Бомбами уничтожали, жгли. Никого не жалели…

— Боже храни вас. Неужто они и бога не боятся? — Старуха концом фартука вытерла глаза.

На другое утро Араслан спозаранку побежал в дом старосты: повели с Мишкой коров в лес. Хозяйка положила им в сумку два куска хлеба и бутылку пахты.

Скоро ребята совсем освоились на хуторе. Целыми днями пропадали в лесу — пасли коров, вспоминали…

— Помнишь, как ты плюхнулся с плота в речку? — смеялся Араслан. — А потом меня еще пугали тобой, говорили — вот задаст тебе Косой! А ты и не косой вовсе и совсем не страшный.

— Мы с тобой теперь друзья по гроб! — вставил басом Мишка.

…Прошла неделя, другая, третья.

Однажды к вечеру на поляну прибежал хуторской мальчишка.

— Немцы! В хуторе немцы! — закричал он еще издали. — Ищут семьи военных и партизан. Рыщут по домам. Обыскивают всех.

Сердце Араслана тревожно забилось.

— Мишка, смотри за коровами. Я побегу домой! — на ходу бросил он и исчез за деревьями. Мишка только и успел крикнуть:

— Осторожнее. Тебя самого поймают!

Хутор как вымер. Араслан через огороды пробрался в избу. Дома — никого. Мальчик выбежал во двор.

— Мама! Ира! Валя! Где вы?

Молчание.

— Что ты кричишь? — остановил его дед с соседнего двора. — Нету их. Фашисты забрали. Всех троих посадили на грузовик и увезли куда-то. Не только их. И ты беги, сынок. Всех предал Мирон. Рассказал о том, что твой отец командир. Что у тебя есть фуражка с красной звездочкой…

— Мишка! Хозяин — предатель! — кричал Араслан. — Маму, Иру, Валю увезли немцы.

Мишка побледнел, губы у него задрожали, он заплакал:

— Я не виноват! Я не знал! Не виноват я!

— А-а-а! — далеко аукает лес.

— Что ты, Мишка! — бросился Араслан к другу.

— Араслан, прости меня! Я не знал. Хоть убей меня на месте.

— Да что с тобой, Мишка?

— Во всем я виноват! Я! Думал, что он хороший человек, — закрыв лицо руками, опять заплакал Мишка.

— Что случилось, Мишка? — тряхнул его за плечи Араслан. — Расскажи мне.

Вместо ответа Мишка вскочил на ноги. Побежал по полю, закричал:

— Убью я его! Он обманул меня!

— Успокойся, пожалуйста. Прошу тебя, расскажи толком!

Мишка наконец пришел в себя. И вот что рассказал.

Как-то вечером Мирон пригласил его за стол. Весело шутил, смеялся. Хвалил Мишку за то, что привел к нему чужую корову.

— Будешь моим приемным сыном, станешь большим человеком, — говорил староста. — Немцы долго не удержатся, наши все равно их прогонят.

Потом стал спрашивать, откуда Мишка знает Араслана, расспросил про родителей. Вот тогда Мишка не удержался, чтобы не прихвастнуть. Рассказал, как отец Араслана учил их приемам бокса, сказал, что отец Араслана пропал без вести.

Староста заахал, заохал, сказал:

— Сиротам надо помочь. Иру возьмем в церковь, Араслан при деле. Для Вали тоже что-нибудь придумаем. Дядя Мирон не даст людям помереть с голоду…

Молча выслушал исповедь Мишки Араслан. Вспомнил свою фуражку с красной звездой. Эх, как же он не догадался спрятать ее. Сам виноват, недотепа!

— Убью я его! Он обманул меня! — приговаривал Мишка.

— Постой-ка ты, — остановил его Араслан. — Слушай меня. Я не могу остаться на хуторе. Пойду искать маму и сестер. А ты что решишь?

— Куда ты — туда я. Но сначала рассчитаюсь с Мироном.

— Как?

— Вернусь и пришибу чем-нибудь тяжелым.

— Глупый ты, — рассердился Араслан. — Подумал бы своей головой, прежде чем ляпнуть о моем отце. Эх, голова твоя!..

— Прости, Араслан.

— Разве нам справиться со старостой? Он сильнее нас, хитрее. Уйдем лучше. Что делать, там видно будет.

…Шагают мальчики из хутора в хутор. Из дома в дом заходят, милостыню просят. Тем и кормятся. Раз услышали, что в лесу близ Ракитницы обитают партизаны. Решили их разыскать. Побрели в сторону Ракитницы.

Два дня плутали мальчики в дремучем лесу. Пополам поделили последний кусок хлеба, попили водицы в овраге — и снова в путь. Глухо шумит вековечный лес, навевает тяжелые думы.

К вечеру второго дня Мишка совсем устал. Разболелись стертые в кровь ноги.

— Держись за меня, ну, шагни разок. Еще, потерпи еще немного, — шептал Араслан.

— Стой! Кто идет? — раздалось откуда-то сверху.

Ребята остановились.

Из кустов вышел пожилой человек:

— Не бойтесь. Куда путь держите?

— К партизанам, — серьезно сказал Араслан.

Мужчина усмехнулся:

— Какие прыткие! Сами-то вы откуда?

— Из Вишенок.

— Чьи будете?

— Мы пришли туда из Бреста. Беженцы.

— В Вишенках кого знаете?

— Пасли коров у старосты Мирона. Предатель он.

— Знаем. Такие предатели у нас на учете. Придет время, рассчитаемся с ними.

Человек протяжно свистнул три раза.

Вскоре раздался треск ломающихся сучьев, и на поляну выскочила девушка лет семнадцати-восемнадцати.

— Что, пополнение принимаете? — засмеялась девушка. Блеснули синие глаза.

— Отведешь их в лагерь, — сказал человек.

— Ну, ребята, за мной, только не отставать — я быстро хожу! — крикнула она.

Перешли высохший овраг, по извилистым тропкам вышли к землянкам.

Так ребята очутились в партизанском отряде.

— Проводите нас к самому главному командиру! — сказал Араслан, но девушка только улыбнулась и покачала головой:

— Пока я ваш командир и приказываю вам: первое — вымыться, вон какие оба грязнули, а второе — поужинать по-партизански, чтобы тарелки после вас мыть не пришлось, и третье — спать. А завтра посмотрим — утро вечера мудренее!

— Сама почти девчонка, а как командует! — проворчал Мишка, но пререкаться побоялся — еще выгонят из лагеря!

…На следующий день состоялся разговор с командиром отряда — Дядей Колей.

— Хочу мстить за мать и сестер! — сказал Араслан. — Пошлите меня на самые трудные операции.

— Придется с этим подождать, парень. Сначала научим владеть оружием, стрелять, а там…

— А что, думаете, мал я, да? Думаете, я не выдержу? Выдержу, я боксер.

— Это хорошо, что боксер. — Потом задумчиво добавил: — Значит, у старосты пасли коров. У нас тоже есть коровы…