Дмитрий Вишневский - Рассказы о большом мире

И захотелось позвать. Но ведь, прислушиваясь к себе, если по-честному – из жалости, из жалости захотелось. Не нужно. Так лучше. Наверное.

Она тогда напилась. Дома, в одиночестве, обнимая сеттера, подняв ему ухо, пела ему песни из старых советских кинофильмов. Она последний раз так напилась на выпускном в школе.

* * * * *

Решение созрело постепенно. Дикость его её не пугала. Она верила в то, что благодаря этому в неё начнут видеть личность. Небольшая пластическая операция, в результате которой она станет чуть менее красивой. Записалась по телефону. Пришла, объяснила. Направили к психологу.

Классический советский врач. На вид – лет сорок пять – пятьдесят. Халат белый, заметен недорогой костюм, седина на висках, очки в железной оправе, небольшая бородка. И так внимательно смотрел. Выслушал.

– Извините, нет.

– Что значит «нет»?

– То и значит. За этим идите в другое место. Я же могу вам прописать курс антидепрессантов и порекомендовать хорошую клинику. Всё.

– Почему?

– Потому что «красота спасёт мир».

Оторопь. Вот чего-чего, а этого она не ожидала услышать здесь.

И всё. И как-то по-детски. В голос. Не стесняясь.

А он голову склонил и смотрел на бумаги, разложенные на столе, на медицинские карты, на бланки.

И захотелось рассказать. Про то, как тяжело порой быть такой. Как некому рассказать об этом. Потому что женщины кивают головой, но думают «мне бы твои проблемы, дура», а мужчины стараются обнять, прижать к себе и чувствуется при этом не сострадание, а возбуждение и оттого больнее только.

Про то, что нет друзей. Про то, что страшно.

А он слушал, сжав губы. Она закончила, вытерла остатки слёз. Он посмотрел на неё внимательно.

– Хотите, я Вам прочитаю одну сказку?

– Что? – она подумала, что ослышалась.

– Сказку. Это не входит в мои обязанности. Но я подумал о том, что это может Вам помочь.

Она кивнула.

– Я сейчас найду её в Интернете. Подождите пожалуйста.

Вышел, вернулся через несколько минут с ноутбуком, включил, поколдовал немного.

– Готовы слушать?

– Да, – как школьница, сумку поставила на пол, у ног, руки сложила на коленях.

Он откашлялся, посерьёзнел лицом.

– Жила на свете одна женщина. У нее не было детей, а ей очень хотелось ребеночка. Вот пошла она к старой колдунье и говорит:

– Мне так хочется, чтоб у меня была дочка, хоть самая маленькая!..

– Чего же проще! – ответила колдунья. – Вот тебе ячменное зерно. Это зерно не простое, не из тех, что зреют у вас на полях и родятся птице на корм. Возьми-ка его да посади в цветочный горшок. Увидишь, что будет.

– Спасибо тебе! – сказала женщина и дала колдунье двенадцать медяков.

Потом она пошла домой и посадила ячменное зернышко в цветочный горшок.

Только она его полила, зернышко сразу же проросло. Из земли показались два листочка и нежный стебель. А на стебле появился большой чудесный цветок, вроде тюльпана. Но лепестки цветка были плотно сжаты: он еще не распустился.

– Какой прелестный цветок! – сказала женщина и поцеловала красивые пестрые лепестки…

Она слушала. Просто слушала. И ей было хорошо. Потом поблагодарила, взяла визитку и ушла.

Они не виделись около двух недель. Потом, когда проезжала мимо, задумалась и остановила машину. Набрала номер. Вечером смотрели спектакль.

Они женаты уже семь лет. Если вы спросите её – счастлива ли она, вполне возможно, она улыбнётся и кивнёт, прижимая к груди очаровательную дочурку. Неисповедимы пути Господни, что уж там.

Аромат любимой женщины

Аромат любимой женщины

- Я парфюмерией занимаюсь уже лет десять, молодой человек. Этот аромат сексуален сам по себе. А если он «пойдёт» той, для которой Вы хотите его приобрести… Это очень чувственный аромат, очень… Именно классический вариант самый мощный, потому он и породил столько вариаций. Нотки бобов тонка, орхидеи, ванили, мандарина, лилии…

– Спасибо, я в курсе.

– Хорошо. Если что – обращайтесь.

* * * * *

– Я прошу тебя, не надо так.

– А как? Как?!

– Не знаю. Нежно.

– Я груб. Я не умею быть нежным. Я сказал то, что думаю, без фальши. Если начну подбирать слова – это буду не я.

– «Я, я, я»… Игорь, милый, мы ведь…

– Мы?

– Да, ты прав. Извини.

Он сжал губы.

Она вытерла слёзы.

– Я пойду? – всем своим видом она кричала «Не отпускай меня! Не отпускай…»

Он кивнул, хотя меньше всего хотел, чтобы она ушла.

Но она ушла. В дождь.

После он сидел в кафе, смотрел на чашку с остывшим кофе и думал о том, какой он идиот. Потом безрезультатно звонил. Был пьян. Друзья, шлюхи, кабаки, таксисты. С утра стало хуже.

Шли месяцы. Грудь сжалась до размеров яблока, дышать было сложно. Всё чаще, вечерами, он не мог заставить себя включить компьютер, почитать книгу, посмотреть фильм. Просто лежал на диване, повернувшись к стене, и смотрел на узор на обоях. Со временем ему стало безразлично, как он выглядит, насколько поистрепалась его одежда, обувь. Он постепенно умирал от тоски.

Впрочем, тоска сменилась апатией, полным безразличием ко всему. С работы ушёл, просто встал из-за стола в середине рабочего дня, сложил вещи и вышел из офиса, чтобы больше никогда туда не вернуться. Друзей избегал. Почувствовав это, они звонили всё реже, пока не перестали вовсе. Бутылка водки стала ежедневной нормой.

Незаметно пролетел год.

В сентябре ему стало плохо, он вызвал скорую.

Около двух недель лежал в больнице. Перед самой выпиской в палату забежала молоденькая, симпатичная девчонка-медсестричка, с янтарного цвета волосами и синими-синими глазищами. Ещё не успевшая очерстветь от врачебного цинизма, она поправила подушку, на которой он лежал. И его словно шарахнуло мощным ударом, да так, что он, сжав кулаки, воткнул нестриженные ногти в ладони, содрав кожу, и словно рыба, выпучив глаза, пытался вдохнуть. Девчонка испугалась, убежала за врачом.

Выписку задержали на сутки. Его трясло. Било нервной дрожью. Медсестричка пахла почти так же, как она.

– Анатолий Борисович…

– Да? – брови врача взлетели над очками, замерев в ожидании вопроса.

– Тут… Девушка вчера приходила… Медсестра…

– Да?

– Вы не могли бы спросить у неё, какими духами она пользуется?

– Хорошо. А почему Вы сами не спросили?

– Постеснялся.

– Я узнаю.

– Спасибо Вам.

* * * * *

Игорь кивнул. Женщина-консультант тактично отошла в сторону.

Замерев, с минуту он смотрел на флакон, словно боялся прикоснуться. Затем аккуратно достал блоттер из вазочки, несколько раз пшикнул на него из пробника, медленно поднёс к носу. Ноздри его расширились, словно у хищника перед решающим прыжком – да, он. Взял с полки упаковку, оплатил на кассе, вышел на улицу. Осенний ветер освежил лицо.

«Анж у демон»…