Евгений Белянкин - Танец любви

— Вас ищут, вице-сержант Карсавин.

Карсавин не был командиром отделения, но ему недавно присвоили вице-сержанта.

Как прогибался Соловей — птица нелетная перед элитными молодцами, не секрет ни для кого, но тут прапорщик был в ином настроении: когда элита попадала в немилость, прапорщик наглел, забывая вчерашнее подобострастие.

— Я замечаю, Карсавин, что вы здесь, в каптерке, занимаетесь онанизмом.

Карсавин густо покраснел. В глаза хлынула злость.

— Занимаюсь. Вам-то что, завидно?

— Как вы разговариваете, суворовец Карсавин! — повысил голос прапорщик. — Объявляю один наряд вне очереди.

— Есть два наряда вне очереди, — задиристо выпалил Серега, прожигая глазами прапорщика: гнида, ты у меня еще поплачешь!

— Вы, товарищ вице-сержант Карсавин, состоите из одних недостатков.

— Зато вы, товарищ прапорщик, из одних достоинств.

Между тем роту собрали в читальном зале главного корпуса. На этот раз полковника Юферова не было. Вместо него пришел генерал. Он-то и сказал о том, что многие суворовцы, написав рапорта, замахнулись не по силенкам. Всем подавай престижные училища. А кто же будет в тех, где выковывается армейская косточка?

Генерал торопился на какое-то совещание и потому не рассусоливал: рапорт — это лишь информация о желании суворовца. Отбор же — строго по баллам. Высокий рейтинг — твой удел, низкий — твоя забота!

Попытка выгородить Юферова вызвала неудовольствие суворовцев, и генерал, хитрый парень, переменив тон, вывернулся: он же хотел, как лучше…

На следующий день собеседование продолжили, но уже в присутствии генерала. Карсавин получил свой Военный институт. Потом выяснилось, что в престижные училища вкраплены «пристяжные» — это те, кто сверх разнарядки, о них, видимо, и пекся полковник Юферов.

Весна брала свое, не спрашивая разрешения. Кругом зеленело и пахло таким настоем сирени, что кружилась голова. Даже ночью воздух не остывал, напоенный теплом и благоуханием цветов.

Весна задавала тон и будоражила мальчишек.

Денис Парамонов где-то достал переиздание книги, выпущенной еще в 1913 году. Называлась она «Путь к успеху и богатству. Как нажить деньги». Он бегал по роте и тыкал каждому руководством к успеху в жизни.

Ребята отмахивались, но Саня Вербицкий заинтересовался:

— А ну-ка… просвети, Парамоныч.

— Читай. Путь к богатству. «Зоркость и высматривание благоприятных случаев…» Читай дальше… «Сильные люди не ждут благоприятного случая, а делают его».

— Непонятно как-то, — усомнился Вербицкий. — Мысли-то противоречат друг другу. Одна о том, что надо высматривать зорко, другая наоборот — не жди, Денис, благоприятного случая, а делай его сам… Что-то напутано!

— Как же напутано! — заорал Денис. — Одно сказал Аугустин Фелис, а другое сказал Чэпин.

— Сам ты Чэпин! Кто они такие?

— Не знаю, — смутился Денис.

— Не знаешь, а рекомендуешь. Может быть, фальшивка! Какие-нибудь растратчики или рэкетиры…

Денис замешкался, разочарованно пожал плечами. Спорить с Вербицким он не стал и потому быстренько ретировался. Но уже через несколько минут Парамонов насиловал Димку Разина.

— Я же знаю, что ты хочешь разбогатеть…

Димка легко клюнул на Денисову удочку.

— Это здорово, дай-ка взгляну!

— Чур не в руки! Так читай. «Чем значительнее поставленная цель, тем тяжелее нужная для ее достижения работа. Кто хочет добиться высшего успеха, должен заплатить за него назначенную цену. Девиз Йошуа Рейнольда: работай, работай, работай!»

— Эх, — вздохнул Димка. — Это, между прочим, я знаю и без твоего Рейнольда. Так что, Денис, катись-ка ты работать. Завтра экзамены!

— Да это не то. Смотри вот сюда. «Как нажить деньги».

— Понял. Если их нет, то и не будет…

Денис обиделся и, мрачно потрясая книгой, пошел дальше по коридору в поисках новой жертвы. И тут ему встретился именно тот, на кого и была рассчитана эта книга. Стасик Тигранян.

— Все хотят быть богатыми, — важно сказал Тигранян и с любопытством стал перелистывать книжку.

— Дай мне.

— Насовсем?

— Бери деньги.

— Деньги не надо. Теперь, как нажить деньги, я сам знаю. — И Денис выхватил из рук Тиграняна заветное произведение.

— Как хочешь, — вяло сказал Тигранян, — а то ведь немало… червонец ведь!

Тигранян знал себе цену. Как-никак каптеркой ведал. Значит, мог и воздействовать на ребят. В его руках обмундирование, все до мелочей, а суворовцы — народ дотошный, кто не любит лоск! Любишь лоск, иди к Тиграняну! Улыбался он хитро и мудро, показывая щербатые зубы. И обязательно просил принести чего-нибудь вкусненького из дому. Несли ребята, особенно местные. Кто кусок пирога, кто сигареты, кто пиво. И всякую мелочь несли — значки, открытки с голыми девицами, брелки с мудренными надписями…

У Глеба Сухомлинова истоптались ботинки, и он решил их поменять у Тиграняна. Тем более, срок носки вышел и можно даже получить новые. Но Стасик начал водить за нос даже вице-сержанта.

Сухомлинов наконец-то поймал всячески ускользающего Тиграняна.

— Ты что, белены объелся! Мало обираешь ребят?..

— Да у них же родители, не убудет, — засмеялся громко Стасик.

— Охамел ты, Стасик, — ухмыльнулся Глеб. — Может быть, и вице-сержанты обязаны дань платить?

— А что вице-сержанты! — осклабился каптерщик.

— Да, скажу — жизнь у тебя привольная. Прям по книжке Парамона: как стать богатым. — У Сухомлинова перекосилось лицо. — Сегодня командиру роты доложу обо всем.

Стасик страшно испугался, смекнув, что из-за такой глупости можно потерять хлебное место.

— Да ты что, Глеб. Я давно тебе ботинки новые припас. Раньше не было твоего размера. А теперь пойдем ко мне, толковые ботинки, с хрустом.

— Заодно подберешь Димке Разину, — небрежно бросил вице-сержант. — У него тоже износились.

Стасик принес новые ботинки. Они были впору. Почистив их бархоткой, Сухомлинов пошел искать Димку. Тот еще продолжал дуться. Но тут, увидев на Глебе блестящие ботинки, не выдержал:

— Как тебе это удалось, Глеб?

— Я шел к ним, как Ньютон: постоянно думал о них, вот и все. — Глеб засмеялся. — Чудак, иди к Тиграняну. Он ждет в каптерке, как великого князя ждет…

Димка Разин расплылся в улыбке, забота друга подкупила. И это, видимо, было началом потепления с его стороны.

«Вот он, женский характер в мужском облике, — почему-то подумал Глеб. — Много ли ему надо, всего-то внимания…»

Майор Лошкарев оставил второй взвод в классе истории сразу после урока. Перед экзаменами стоило поговорить.

— Вот здесь суворовец Парамонов с книгой одной носится. Понимаете, предлагает разбогатеть… — У майора напряглись мышцы лица, и он обвел всех выжидательным взглядом. Суворовцы оживились, а Саня Вербицкий съязвил: