Абдулла Кадыри - Скорпион из алтаря

— Мы тоже так думаем… Теперь вся надежда на бога. Надеемся, что выйдет так, как мы хотим.

— Дай-то бог!

— Значит, таксыр [34] Таксыр — господин. , мы поручаем вам уговорить Анвара, — повторил еще раз Султанали.

— Будьте спокойны, — отвечал уверенно махдум, — я сумею убедить неблагодарного.

Султанали попросил махдума ничего не говорить Анвару о его посещении. Несмотря на усиленные приглашения махдума отобедать с ним, Султанали отказался и попрощался с хозяином.

Махдум торжественно проводил гостя до самых ворот, что отнюдь не было у него в обычае.

Погруженный в сладкие мечты, махдум совершал омовение, готовясь к предзакатной молитве. Совершая омовение, необходимо строго придерживаться правил, преподанных пророком Мухаммедом, но на этот раз махдум нарушал их и даже путал слова молитвы.

Кое-как закончив омовение, махдум пошел в ичкари. Нигор-аим укладывала манты на деревянные круги и ставила их в котел над паром. Рано сидела на айване с младшими братьями.

Как только из крытого прохода показался отец, Рано взяла на руки Масуда, встала, сняла с вешалки халат, чалму и подошла к краю айвана. Ребята, увидев отца, присмирели.

— Твой брат Анвар еще не пришел, — сказал махдум, надевая халат и чалму. — Посидела бы ты, Рано, пока на супе, а я схожу на молитву.

— Хорошо, отец.

Как только он ушел, Рано с младшим братишкой на руках направилась в сад. Вслед за ней побежали Махмуд и Мансур.

— Рано-апа! Рано-апа! — кричал Мансур, жалуясь на Махмуда, который старался обогнать его. Рано уже подошла к супе. Мансур кричал все сильнее, и Рано пришлось побранить старшего мальчика.

— Ах, Махмуд, Махмуд, глупый Махмуд!

Обогнав брата, Махмуд наконец остановился. Огорченный Мансур сел на землю и стал кричать не своим голосом. Рано подняла его, отряхнула пыль с его одежды.

— Не плачь, братик, не плачь, — сказала она. — Вот придет отец, даст Махмуду шлепки… Погоди, Махмуд, думаешь, я не расскажу отцу?

Мансур быстро успокоился и, держась за сестру, влез на супу.

Старший брат не ожидал, что дело обернется для него так плохо.

— А что может мне сделать отец? — спросил он издали.

— А вот посмотришь… Ты забыл давешний прут?

Махмуд ничего не ответил, но лицо его выразило обиду и страх.

Рано с младшим братом на руках села на супу. Мальчуган, прижавшись к плечу сестры, насмешливо поглядывал на Махмуда.

Этого Махмуд не мог снести. Он решил отомстить Рано.

— А ты жена муллы-ака! — закричал он, приплясывая. — Жена ученого брата! Ай-ай-яй, ай-яй-яй!

Рано засмеялась.

— Ты — дразниться? Ну постой, невоспитанный мальчишка! — Она угрожающе двинулась к Махмуду.

— Жена муллы-ака, жена муллы-ака! — повторял Махмуд, удирая в ичкари.

Рано, улыбаясь, оглянулась на Мансура.

— Так, значит, я — жена муллы-ака? — спросила она.

Вместо ответа Мансур глянул на ворота и сбежал по лесенке с супы, радостно крича:

— Мулла-ака пришел! Мулла-ака пришел!

Рано покраснела, перебросила на спину растрепавшиеся косы и поправила платье. Молодой человек, выйдя из крытого прохода, шел по дорожке к супе. Стройный, в шелковом халате в мелкую черную полоску, Анвар выглядел красавцем. Не отрывая черных, будто насурьмленных глаз от Рано, он присел на корточки посреди дорожки и раскрыл объятья бежавшему к нему навстречу Мансуру. Поцеловав мальчика, Анвар взял его на руки и направился к супе.

Рано поднялась ему навстречу и приветствовала его улыбкой.

— Добрый вечер!

— Спасибо!

Анвар поднялся на супу, посадил на нее Мансура, сняв кавуши, подошел к Рано, поцеловал в щечку маленького Масуда. Малыш потянулся к нему, и Анвар взял его из рук девушки. Очутившись на руках у Анвара, Масуд запрыгал и весело закричал. Рано протянула руки и стала манить братишку к себе. «Иди ко мне, ко мне!» — звала она. Но мальчик отвернулся от нее и уткнулся в грудь Анвара. Рано засмеялась: «Ну, погоди же ты, маленький изменник!»

Держа на руках Масуда, Анвар уселся на супе. Мансур тотчас прижался к нему, Рано села рядом. Некоторое время они вместе ласкали малыша. Потом Анвар отдал ребенка девушке, снял свою серую шелковую чалму, бросил ее на подушку и вытер платком черные как смоль усики. Рано смотрела на него.

— Все ли спокойно дома? — спросил Анвар.

— Совсем неспокойно, — сказала Рано, смеясь.

— Ну, значит, все в порядке… Да, кстати, — сказал Анвар, оглядывая супу, — сегодня что-то здесь красиво убрано, что-нибудь готовится?

— Ждем гостей.

— Не выдумывай, Рано, — сказал Анвар, улыбаясь. — Какие гости?

— Откуда мне знать? Слышала, что должны прийти люди читать фатыху [35] Фатыха — «Открывающая» — первая сура (глава) Корана, которую принято читать как молитву в начале какого-либо обряда, в том числе при обручении, свадьбе. .

— По какому поводу фатыха?

— Не знаю.

Анвар задумался, потом, улыбнувшись, сказал:

— Не о тебе ли будут читать фатыху?

— Какая же может быть обо мне фатыха, — ведь я еще живая.

— Не увиливай, Рано! Может быть, тебя собираются выдать замуж?

Рано покраснела, сказала шутливо:

— Кто на мне женится?

— На тебе? — засмеялся Анвар. — Да кто же, кроме хана, может на тебе жениться?

Рано, устремив взгляд на ребенка, которого держала на руках, сказала:

— Ну что ж… раз вы так говорите… что ж мне остается делать?.. — И обратилась к Мансуру: — Вставай, Мансур, идем отсюда.

У нее был обиженный вид. Анвар смутился.

— Рано! — позвал он.

Она остановилась на лесенке.

— Скажи, это правда, что будут гости?

— Правда, ждем гостя, и он уже пришел, — сказала Рано серьезно.

Анвар удивился:

— Гость уже пришел?

— Пришел.

Анвар оглянулся вокруг.

— Где же он?

Рано показала на него.

— Вот гость!

Анвар засмеялся.

— Разве я гость?

Рано ответила многозначительно:

— Конечно. Вы для нас — гость.

Анвар опять засмеялся, но смех его прозвучал уже принужденно.

— Я для вас — гость?!

Улыбаясь, Рано снизу вверх посмотрела на Анвара и, покачивая, стала успокаивать ребенка, который вдруг закапризничал у нее на руках.

— Не знаю…

Но притворная строгость уже исчезла из ее глаз.

Анвар от недомолвок решил перейти к делу.

— Рано, — сказал он, — ваш гость проголодался. Надеюсь, что для такого уважаемого гостя вы приготовили что-нибудь вкусное. Может быть, вы будете так любезны и сообщите мне, чем вы меня угостите?

— Гостю надлежит, — ответила Рано, — вести себя с достоинством: сидеть и кушать, что подадут, и все расхваливать.

— Вы правильно говорите, дорогая наставница, — сказал Анвар. — Однако если и сегодня вы будете угощать меня, как вчера, одной лапшой, то не исключена возможность, что, похвалив ее, как надлежит, я откажусь от угощения.