Иорам Чадунели - Возмездие. Рождественский бал

— Плохо, если боишься. А чего тебе, собственно, тужить: дом битком набит добром, твоей семье только птичьего молока не хватает! А какое доверие оказал тебе Хидурели! Начнем выпускать препарат, и миллионы потоком потекут, наживемся — праправнукам хватит.

— Сердце чует беду! От его препарата бедой несет, он на человечьей крови сделан, — с дрожью произнес управляющий. — И состава препарата не дал Хидурели.

— Черт с ним, с составом! Главное, наркотики будем получать, другим по граммам отпускают, а нам — сколько угодно! Десятки, сотни тысяч рублей заработаем.

Управляющий уже раскаивался, что открылся провизору, — негодяй он и подлец. И все равно сказал, немного подумав:

— Не стоит связываться с Хидурели, Серапион, он с огнем играет. Слышишь, с огнем! Хватит, намаялся я в жизни, не хочу накликать новую беду, не хочу снова сидеть.

— И я сидел. И я натерпелся, но мы завязли, отступать некуда. И нечего прежде времени трястись; пока не поймают, ты не вор, а не вор — не посадят. По этому принципу и живем все. Главное, проворачивать все аккуратно, осторожно, никаких следов не оставлять. Не падай духом. Ты не закона бойся — страшись Хидурели, сам же говоришь — он волчьей породы… Что я вразумляю тебя, сам не младенец, сам все соображаешь.

Управляющий потер лоб, тронул пальцами висок — проверить, бьется ли еще в нем жизнь. Его знобило. Его нервное состояние не укрылось от Серапиона. Развалившийся в кресле провизор зло подумал: «Болван, хапанул жалкие двести тысяч и в штаны наклал со страху! Просчитались мы, нечего было связываться с этим… Поздно сожалеть, остается уговорить олуха».

А управляющий, глядя на провизора, думал: «Совсем совесть потерял, подлец! Что ему от меня нужно?!»

Серапион смотрел на управляющего, будто целился.

— Я вызволил тебя из нищеты, благодарить меня надо! Неужели все еще не уразумел, что между тобой и честностью пропасть пролегла и моста не перекинешь! Так что если держишь на уме какую глупость, выкинь! Примечаю, ты что-то надумал, знай: в живых не оставлю… Сам толкаешь на это.

Управляющий похолодел, сердце больно сжалось. Кое-как дотянулся до бутылки с боржоми.

— Я сам виноват, знал же, что ты хлипкий, подведешь. — Серапион беспокойно заходил по комнате.

— Не отравлять же себе старость!

— А о нас не думаешь?! Мы-то молодые, понаслаждаться хотим жизнью! Ты свое прожил, набил дом добром, нагулял жирное брюхо, а мы чем хуже?

— С кем я связался, боже! Оставь меня в покое, отвяжись! — в отчаянии воскликнул управляющий.

— Хидурели не отстанет! Торопит, говорит, на днях станет директором.

— Какой спокойной жизни лишил себя!

— Тебя ж за человека никто не почитал! Теперь ты деньгам счет потерял, тебя знают, уважают.

— Ты прав, только за это уважение и богатство я каждый миг возмездия жду!

— Опять за свое! Нашелся агнец невинный!

— Как ты не поймешь — я медик и не могу губить людей. Много плохого совершал, есть за что судить, но человека не убивал! Не могу вносить в дом деньги, на которых человеческая кровь! А наркотики?! Разве ты не знаешь, что они страшнее смерти! Лучше убить человека, чем губить его наркотиками! Всему обществу вред! Не отрицаю, — я спекулянт, перекупщик, помогал вам сбывать лекарства, обворовывал вместе с вами людей, наживался, пусть покарают за это, но в этом преступном деле я вам не помощник! Делайте со мной что хотите, режьте, убивайте, а в махинациях с наркотиками участвовать не буду.

«Придется с ним кончать, — подумал Серапион. — От страха помутился рассудок. Донесет, выложит все, что знает, скажет, кто и зачем убил продавца. Он погубит Хидурели, а Хидурели — мой спаситель, моя надежда и опора, погибнет он — пропаду и я. Из-за этого ублюдка второй раз садиться?! Из-за этой падали?! Нет!.. Чего ради?! Он зажрался, не знает, куда деньги деть… Пожил, и будет».

Управляющий словно прочитал его мысли:

— Зачем вы убили ассистента? Думаете, я ничего не знаю?! Вы на все способны!

— Очень храбро чирикаешь — заложил нас?

— Брось! Не понять вам меня! Повторяю, я медик и хорошо знаю, что такое наркотики: мы наживаться будем, а люди умирать, целое поколение погибнет!.. Отвяжись, уходи, не вынуждай заявлять куда следует!

— Шутишь или как?! Мозги отшибло?! — Серапион сверлил взглядом управляющего, а тот вскочил вдруг с места: в комнате появился неизвестный.

— Кто вы, что вам нужно?

— Нужно, чтобы вы были здоровы! — Человек в маске направил на него пистолет.

«Конец, смерть моя пришла!» Но хотя страх и помутил разум управляющего, он сообразил, что мешкать нельзя.

— Не дурак я, понимаю, чем грозишь. Все исполню, только отведи свою игрушку… — умоляюще сказал он, невольно отметив про себя: «Я видел, видел эти зачесанные назад серебристые волосы!» И вспомнил: «В ресторане я познакомился с ним! Зураб Хидурели подослал ко мне мерзавца!..»

— Хорошо, что встречаешь радушно! Хорошо, что ценишь и почитаешь эту игрушку. — Человек повел дулом перед лицом управляющего. — Она подала тебе дельную мысль — поделиться своим богатством! Давай выкладывай деньги — ровно половину.

— А весом с ваше железное чудо устроит? — подобострастно пробормотал полумертвый от страха управляющий.

— Я еще в уме, не ради мелочи пришел сюда! Не хочется проливать кровь, не вынуждай! — пригрозил бандит и приставил дуло ко лбу управляющего.

— Дурак, чего ради себя губишь! Отдай ему, к черту, все, что нахапал! Жить надоело?! — Серапион подошел к управляющему, похлопал по плечу. — Послушай, ты ж привык к бедности, в молодости голодранцем был, а теперь вон какой дворец отгрохал, — владетельный князь позавидовал бы. Твои импортные шкафы от денег ломятся, ты по горло в золоте, чего скаредничаешь? Видишь, благородный он человек, — и указал на бандита. — Другой давно б прикончил!..

— Предаешь меня?!

— Заткнись! Две минуты даю, потом пеняй на себя.

Управляющий бросился к прочному, на заказ сделанному сундуку и вывалил оттуда золотые вещи.

Бандит, а за ним и Серапион налетели на драгоценности.

Управляющий задыхался от ярости. Не сдержался, неожиданно вырвал у бандита револьвер и взревел:

— Кладите все! Маловато тут на троих!

— Спокойно, уважаемые граждане! Верните ценности куда следует…

Все трое онемели: перед ними стояли работники угрозыска.

Мигриаули взял из бессильно повисшей руки управляющего револьвер. Пристально всмотрелся в каждого — провизора и рябого узнал сразу — те самые типы, что провели операцию с его «похищением».

— Батоно инспектор, я как раз собирался явиться к вам с повинной, чистосердечно признаться во всем! — умоляюще пролепетал управляющий, весь дрожа.

Мигриаули с презрением смотрел на людей, ради денег готовых перегрызть друг другу горло.