Фернандо Намора - Огонь в темной ночи

— Продолжайте допрос, — благосклонно кивнул судья прокурору. Тот перекинул плащ через вытянутую правую руку, пародируя излюбленный жест опереточных адвокатов, и пояснил:

— Пират, пресмыкающийся, гомункулус — это хозяин притона, где с излишней старательностью записываются наши долги за неудобоваримую пищу и алкогольные напитки.

— Ведите допрос, — повторил судья. — Нечего здесь устраивать занятия по ликвидации неграмотности. Пусть подсудимый занимается этим дома.

— Отпустите меня, — взмолился Абилио. И его голос, в котором звучали слезы, напоминал голос обиженного подростка. — Мне кажется, игра слишком затянулась.

— Игра?! Как вы расцениваете, ваше превосходительство наиусатейший судья, такую дерзость?

— Все это будет учтено при вынесении приговора, — заявил судья. — За свою непочтительность обвиняемый заплатит кошачьими языками.

— Свиными! Свиными языками с гарниром из отбивных котлет.

— Не возражаю. Продолжайте.

— Какие вам известны португальские писатели-классики?

Защитник запротестовал:.

— Ваше превосходительство, вы злоупотребляете метафизическими вопросами. Мой подзащитный наверняка осилил лишь самые популярные вирши нашего доморощенного гения Поэта-Самоучки.

Свидетель обвинения стукнул кулаком по столу, возмутившись, что речь адвоката снова прервали, и от его дерзкого движения упали две бедренные кости, скрещенные над ночным горшком.

— Инсинуация, только что достигшая моих ушей, содержит умышленное оскорбление другому мастеру-рифмоплету, которому наша славная газета «Вести из провинции» присудила поэтический скипетр. А ведь это поэт, создавший, подобно упомянутому выше классику, изысканные четверостишья, одно из них я с благоговением позволю себе здесь воспроизвести:

Поэт, создавший этот шакально-пожарный шедевр, повторяю, имеет право быть упомянутым раньше, чем наш довольно-таки подзабытый Поэт-Самоучка. Хотя я не желаю, конечно, умалять его достоинство.

— Правильно!

— Но обвиняемый должен назвать иных классиков. Это так называемые истинные классики, другими словами, те, что писали свои несравненные произведения гусиным пером. Это…

Студенты хором ответили:

— Антонио Дуарте Феррейра, автор «Метрической зубочистки» [10] «Метрическая зубочистка» — название книги, повествующей в полушутливой, иронической форме о традициях и обычаях Коимбры. и прославленный анонимный создатель «Сельскохозяйственного календаря».

— Книги книг… — провозгласил свидетель обвинения.

— Однако наш суд не должен забывать и авторов записных книжек домохозяек, хоть они и пользовались женским пером, стало быть, пером гусыни. А также изобретателей гроссбухов и чековых книжек.

— Великолепно!

— Насколько я могу судить, наше собрание, как и все законные ассамблеи, скрытые от общественного мнения, отличается трогательным единодушием взглядов. Остается только надеяться, что подсудимый искренне постарается ответить на предъявленные ему в ходе допроса обвинения.

— Но я не понимаю, что вы от меня хотите, — простодушно признался Абилио.

— Он еще смеет возражать, негодяй! Птенец должен отвечать не задумываясь, как народ во время плебисцита в нашем демократическом государстве. Перейдем к ботанике… Какое животное является исключением из законов всемирного тяготения?

— Что-то я не встречал животных в ботанике.

— Кощунство, господин судья! — вмешался свидетель обвинения. — Желторотый птенец осмеливается подвергать сомнению догматы нашего трибунала!

Абилио посмотрел на свидетеля обвинения затуманенным взором. Он был так взбешен, что еле удерживался, чтобы не броситься на него с кулаками. Слезы унижения жгли ему глаза, и в этом студенте, казалось ему теперь, воплотились все его горести и неудачи. Сейчас он вопьется зубами ему в лицо или совершит еще что-нибудь ужасное.

Но Абилио снова поймал на себе осуждающий взгляд товарища, который, изображая в фарсе защитника, конечно, сочувствовал новичку, вкладывавшему излишнюю горячность в простую забаву. Он понял душевное состояние Абилио, и прежде, чем тот успел взбунтоваться, защитник уже стоял перед свидетелем обвинения и говорил:

— Вы перестарались, ваше превосходительство! Подобные теологические спекуляции не входят в учебную программу. Первокурсник не обязан их знать. Если мы проявим излишнюю требовательность, птенчик подумает, что не подчиняющиеся закону всемирного тяготения животные — это как раз те, что ведут себя на нашем заседании весьма легкомысленно.

— Это что же, издевательство? Над кем вы смеетесь, надо мной или над птенцом? — вскипел свидетель обвинения, покраснев до корней волос.

— Каждый может принять это на свой счет, — невозмутимо проронил защитник.

Свидетель обвинения так и взвился. И Абилио, мучаясь сознанием своей вины, увидел, как он с воинственным видом направляется к защитнику. Судья поспешил вмешаться:

— Эти опереточные забияки роняют достоинство суда! — посетовал он, и накладная борода его чудом не свалилась на пол. — В конце концов, это мы доставляем птенцу удовольствие.

Студенты растащили по разным углам свидетеля обвинения и его противника. Издали они все еще продолжали грозить друг другу.

— Надо напоить этих ребятишек липовым чаем! Итак, мы остановились на животных-эквилибристах, — продолжал судья, откашлявшись и возвращаясь к прерванной теме. — Так и быть, из сострадания я прочищу окаменевшие мозги обвиняемого. Это животное — муха, дуралей, она какает на потолок, вместо того чтобы это делать на пол. Есть ли большее оскорбление для закона всемирного тяготения? И так как ты безнадежный болван, не будем зря расходовать время и перейдем к оглашению приговора. Мы и так выжали из допроса все, что можно. — Он снова торжественно откашлялся. И, поглаживая бороду, прочел: — Пункт первый. Птенец приговаривается к испытанию зрелости. За восемь дней он должен определить на чистейшем местном наречии университета, кто такая зазноба и кто такой «зулус». Это все, что я требую от тебя по грамматике. Что касается чтения, я приговариваю тебя обрить голову и читать по ночам на университетской башне. По химии ты должен вывести нам формулу мягкого рога, известного под названием отросток желторотых птенцов. По ботанике пусть опишет цветок геморроя, его вид и подгруппу растений, к которой он относится…

— Хватит издеваться! — крикнул кто-то.

— Нет. Мы еще не коснулись физики, а это самая главная дисциплина в программе. Обвиняемый должен доказать теорему Архимеда с помощью горящей свечи, воткнутой в задний проход.