Миклош Залка - Осада

Она сокрушенно вздохнула, так как ей уже надоело разыгрывать из себя решительную личность.

— Мышеловку ты сейчас можешь купить, а все остальное позже, и не у нас, а на луне. Эрзац-кофе и тот пропал. Вчера я была на Бульварном кольце… в лавках хоть шаром покати… Что у нас на сегодняшний день осталось из продуктов, то нужно постараться растянуть подольше. Как-нибудь проживем… — Тут она внезапно замолчала, так как дальше с языка ее снова готовы были сорваться слова Андраша, которые тот обычно говорил в таких случаях: «Как-нибудь проживем… Не может быть, чтобы не прожили. Только поясок пока придется затянуть потуже…» В душе у Вонецне снова поднялось чувство раздражения на Андраша, которому и на самом деле пора было бы вернуться домой, пока она вконец вся не извелась.

— Секула в убежище немного потеснил нас, чтобы и другим жильцам место досталось.

— Потеснил? И ты ему разрешила? Там и так уже не повернешься… А он не говорил, как мы там все поместимся?!

— Он объяснял, что в убежище хватит места для всех, кто прописан в его доме. Кого же сейчас здесь нет, тот получит место только тогда, когда заявится. Вообще он был в таком настроении, что я не осмелилась вступать с ним в спор.

— Где он найдет место… — Вонецне скорчила недовольную гримасу. — Вот вернется Андраш и тогда мигом наведет порядок в убежище.

Катица помешивала ложечкой чай в кружке.

— Трех неразлучных сестер из нашего дома мы наверняка нескоро снова увидим, — заметила Вонецне тоном думающего вслух человека. — Они не допустят, чтобы их раньше времени выписали из больницы домой. Однако хоть небольшое местечко нужно закрепить и за ними… «Вот вернется Андраш…» — снова назойливо лезла в голову мысль. — Ну чего ты стоишь с чаем? Сядь! — безо всякого перехода набросилась она на Катицу.

— Вы тоже стоите, — девушка растерянно улыбнулась. — Зачем вы со мной ссоритесь?

— Ну, сели. — Хозяйка усмехнулась и пояснила: — Я какая-то нервная стала. Тотне уже лучше?

— Лежит она, уснула, наверное, — Катица пожала плечами.

— Ее бы в больницу устроить, — вздохнула Вонецне, — но сейчас туда никого не берут…

Внезапно хозяйка замолчала и нахмурилась, словно задумавшись о том, что бы она сделала на месте Тотне. И в тот же миг в голову ей пришла мысль, а вдруг сейчас кто-то постучится в дверь и скажет: «Вашего Андраша забрали нилашисты…» Не объяснит ни почему, ни где, а просто забрали, и все. Вонецне вздрогнула при одной только мысли об этом, а по спине у нее пробежали мурашки.

— Мерзну я что-то. Подложи-ка еще в печку дров, — попросила она Катицу и, чувствуя, что голос прозвучал как-то странно, откашлялась и добавила: — Словом, впятером мы будем…

Катица открыла дверцу печки и заглянула в нее.

— В печи полным-полно, мама. Нужно немного подождать, пока прогорит. — Закрыв дверцу, Катица повторила: — Впятером… Если все вернутся.

Слово «если» неприятно подействовало на Вонецне, и она, словно успокаивая себя, быстро выпалила:

— Вернутся!

Девушка молча пила горячий чай, делая маленькие глотки.

«Если» не выходило из головы встревоженной женщины, ей хотелось поскорее забыть это слово.

— Разумеется, они вернутся, — более твердо сказала хозяйка. — За Андраша вообще бояться нечего: он где хочешь пройдет. Старик Тот, правда, немного размазня, но он уже перерос призывной возраст. А паренек, слава богу, еще не дорос до него. Его не возьмут, если только… — и она внезапно замолчала.

Вонецне с целью назвала Гаала последним, внимательно следя за Катицей, которая так низко нагнулись над своей кружкой, что лицо ее нельзя было разглядеть.

— Если только… — повторила Вонецне и снова внезапно замолчала, подула на чай, а сама не сводила глаз с лица девушки.

— Бомбы не разбирают, куда падают, — тихо заметила Катица. — Правда, Секула всех успокоил, сказав, что подвал у нас глубокий и потому очень крепкий. «Дамы и господа, да будет вам известно, что вам предоставлено вполне надежное убежище…» Он прямо так и сказал. Потом он еще долго ораторствовал, говорил что-то о чудо-оружии, о несгибаемом хунгаристском духе, потом еще черт знает о чем, а под конец заявил, что нам на выручку движутся крупные силы немцев. Тут я уже не выдержала и ушла из подвала…

«Не то ты говоришь, девонька… совсем не то…» — Вонецне чуть было не улыбнулась.

— Если только… — произнесла она в третий раз, делая ударение на слове «если».

Катица снова наклонилась над кружкой с чаем. Руки ее дрожали.

«Вот тебе и Катица… Да у нее это, как я посмотрю, серьезно… — Вонецне была удивлена собственным открытием. — А я-то думала, что это просто шутка, вернее говоря, посчитала, что Катица снова попала в затруднительное положение, в котором она нередко бывала в последнее время. Я, конечно, допускала мысль, что у нее мог быть мужчина. Однако здесь, в нашем районе, ее ни разу ни с кем не видели, пока я сама своими глазами не усмотрела…»

Однажды Вонецне случайно проходила мимо ближайшей гостиницы и вдруг увидела, как из ее дверей вышла Катица, которая, к счастью для себя, не заметила квартирной хозяйки. Вонецне, охваченная любопытством, пошла вслед за жиличкою, стараясь держаться от нее на приличном расстоянии.

«Ну и покажу же я ей! — мысленно негодовала хозяйка. — Выгоню ее с квартиры! Мне в квартире только шлюхи и не хватало…»

Вонецне вспомнила, что накануне девушка попросила у нее отсрочки: денег, чтобы заплатить за угол, у нее не было, а зарплату она должна была получить только через две недели.

Катица тогда так быстро шла по улице, что хозяйка с трудом поспевала за ней. К дому он подошла, сделав большой крюк. Когда Вонецне вошла в квартиру, Катица уже успела снять пальто. Выглядела она на удивление измученной, под глазами темные круги, будто она не спала всю ночь. Увидев хозяйку, Катица полезла в сумочку и, вынув из нее деньга, отдала ей весь долг. Отдавая деньги, она держала бумажки двумя пальцами, словно они были ей противны.

«Начинающая!» — решила про себя Вонецне и, в душе пожалев девчонку, не прогнала ее с квартиры. Сначала она подумала, а не сказать ли девушке о том, что она все знает, но решила ничего пока не говорить, так как вряд ли та станет заниматься этим ремеслом, а на этот раз ее, видимо, толкнула сильная нужда.

Работала Катица упаковщицей в типографии, а в свободное от работы время по вечерам вязала перчатки, шапочки, шерстяные наушники, чем занималась и сама Вонецне. В Сегеде у Катицы был младший брат, который учился в гимназии и жил в общежитии, но содержала его полностью Катица.

Вонецне не раз чувствовала, когда девушка оказывалась на мели; заметить это было совсем нетрудно, так как все было написано у Катицы на лице.