Рита Эллис - Kidnapping tendre, или Люби меня на рассвете

И как же сейчас Фабрис хотел убить мистера Бабкоп за то, как он повёл себя с Кастодией! И он лишил бы его жизни голыми руками, если бы рядом не было девушки, если бы он не слышал её испуганных всхлипов.

Сон Кастодии тоже не был спокоен. Ей снились кошмары настолько правдоподобные, что несколько раз за ночь она просыпалась от своих криков и слёз. И в этих снах не было ни намёка на счастливое спасение, всё было окутано мраком.

– Вот же негодник! – закричал Фил так, что пробудил весь дом. – Немедленно приведите ко мне Кастодию!

Он бросил письмо на пол и злобно пнул лист ногой. Содержимое письма привело его в бешенство, нарушило все планы! Он так надеялся на этот союз, что теперь, когда всё рухнуло, Фил был готов на любой подлый поступок.

В письме мистер Бабкоп сообщал о том, что теперь ни о какой помолвке нет и речи. Кастодия в сговоре с неким патлатым здоровяком, и по её приказу этот великан избил его, ни в чём неповинного. Мистер Бабкоп выразил надежду, что больше никогда не увидит Фила, привёзшего его к сумасшедшей племяннице, и саму Кастодию, так жестоко его унизившею.

Фил понял, что «здоровяк» – это новый раб.

Горничная разбудила спящую Кастодию и передала наказ явиться к Филу. Не имея понятия, что от неё хотят, Кастодия поспешно накинула пеньюар на сорочку и стала спускаться.

Дядя встретил её пощёчиной, от которой девушка едва устояла на ногах. Откинув упавшие на лицо пряди волос, она посмотрела на Фила взглядом, вместившим всю злость, всю обиду, всю ненависть и всё презрение, которое она испытала в этот момент.

– Как ты посмела так меня опозорить?! – закричал Фил.

– Я понятия не имею, в чём вы меня обвиняете, – стараясь сохранять хладнокровие и достоинство, ответила Кастодия.

Фил захотел ещё раз ударить племянницу, но, увидев её глаза, не осмелился.

Он знал этот взгляд. Отец Кастодии был очень опасным человеком. Он спокойно мог сносить все оскорбления и унижения, не подавая виду, что уязвлён. Но через время, в самый неожиданный момент, он жестоко мстил. И сейчас взгляд Кастодии был такой же, как у её отца, когда он не собирался оставлять обидчика без расплаты.

Фил всегда чувствовал, что в этой дружелюбной, порой наивной, но непреклонной и своенравной девушке сидят черты её отца.

– Мистер Бабкоп сообщил, что ты приказала его избить, – более спокойно продолжи Фил.

– А мистер Бабкоп сообщил, что он полез ко мне со своими мерзкими поцелуями и не обращал внимания на мои просьбы это прекратить? Он забыл упомянуть, что если бы меня не спасли, он бы меня изнасиловал? – с голосом, полным холодной любезности, спросила Кастодия.

И Фил понял, что если бы племянница была посговорчивее, уже сегодня была бы объявлена помолвка.

– Я же говорил, что он – важный человек, его нужно обхаживать! Ты понимаешь, что наделала? – кричал Фил. – Теперь всё, всё пропало!

– Мне ровным счётом безразлично, что вы были намерены получить от него, но какими бы великими не были ваши планы, ради их исполнения я никогда не лягу под мужчину!

– Ради их исполнения ты будешь делать всё, что я скажу. В другой раз я не позволю меня ослушаться.

С этими словами Фил покинул комнату.

Кастодия резко опустилась на диван, обхватив голову руками. Неужели дядя хотел, чтобы она позволила этому проклятому гостю сделать всё, что он хотел? Неужели он не беспокоится о её женской чести? Отцы и братья вызывают насильников и любовников дочерей на дуэль, чтобы защитить девушку и вернуть утраченную репутацию, а её опекун готов отдать её тело ради удовольствия гостя.

Кастодия ждала тот день, когда ей исполнится восемнадцать лет. Тогда она выплатит дяде долг за опекунство и запретит вступать на порог её дома.

Фил же направился в конюшню вершить правосудие. Он собирался схватить Фабриса за шкирку, словно пса, и избить его кнутом. Но вблизи, оценив его рост и сложение, решил устроить наказание по-другому.

– Привяжи его спиной ко мне, – приказал он конюху.

Конюх тоже решил, что это не безопасно и подозвал себе на подмогу несколько рабов. Ему нисколько не было жалко мужчину, напротив, конюх был рад, что с зазнавшегося раба, смотрящего на него свысока, собьют спесь.

Когда Фабрис был привязан, Фил с улыбкой взял плеть. Обычно он не занимался такой грязной работой, поручая её другим, но в этот раз сам хотел совершить наказание.

Француз не боялся боли, он привык к ней, находясь в рабстве у прежнего хозяина. Фил хотел сломить его дух, но это не удастся. Спасая девушку, Фабрис знал, что будет наказан.

Услышав удар плетью, Кастодия побежала в конюшню. Увидев залитую кровью спину Фабриса, она в ужасе вскрикнула. Лучше бы мистер Бабкоп вчера сделал то, что собирался, чем из-за неё будет страдать Фабрис!

Она подбежала к дяде, схватив его за руку, но он грубо оттолкнул племянницу и продолжил.

– Прекратите немедленно! – крикнула она.

Но Фил по-прежнему не обращал на неё внимания.

– Вы его убьёте!

Кастодия не видела выхода. Каждый удар по спине Фабриса причинял ей невообразимую боль. Не задумываясь над тем, что делает, Кастодия побежала к нему и накрыла собой.

Фил, поражённый происходящим, не успел остановить удар, и плеть коснулась плеча девушки. В ужасе он наблюдал, как шёлковая ткань разорвалась, и из раны потекла кровь.

– Вы не имеете права бить моих людей, – не дрогнувшим голосом сказала она.

– И его ты привела в дом? – спросил Фил. – Этого зверя? Когда он окрепнет, я верну его на плантацию. А лучше – продам на галеры.

– Вы не имеете права бить моих людей, – властным голосом повторила Кастодия, – тем более за моё спасение от ваших подлых друзей. И с этого момента я не позволю ни одному вашему знакомому переступить порог моего дома.

Смерив племянницу злобным взглядом, Фил сплюнул под ноги и вышел.

– Убирайтесь! – приказала Кастодия наблюдающим рабам и конюху, – и не смейте здесь появляться!

Судорожно девушка стала отвязывать Фабриса. Когда он, шатаясь, обернулся, Кастодия попросила его оставаться здесь и побежала за водой и чистыми тряпками.

Вернувшись, она обнаружила Фабриса, сидящего на земле с закрытыми глазами.

– Фабрис! – упала она перед ним на колени. – Ты слышишь меня?

Медленно он открыл глаза.

– Зачем ты сделала это? – проведя рукой возле её раны, спросил француз.

– Ты сам знаешь, зачем, – поправив сползающий рукав, улыбнулась Кастодия, – ляг на сено, я вымою твои раны.

Фабрис подчинился.

Всё то время, что он провёл в имении Кастодии, он не задумывался о девушке. Она казалась ему разбалованным ребёнком, который всегда лезет туда, куда не просят. Но этот поступок заставил Фабриса взглянуть на неё другими глазами и попытаться понять её. То, что она сделала для него, показало мужественность Кастодии, решительность. Он не ожидал, что молодая, незакалённая тяготами жизни, девушка может быть такой сильной духом.