Любовь Паршина - Сильфиды, виллисы и прочая нежить. [История чёрного серебра]

***

На следующий день в театре полным ходом шли репетиции балета «Зефир и Флора», в котором Делии досталась роль одной из граций.

Вернувшись после в гримерную, Делия с досадой обнаружила, что, во-первых, у нее отчего-то разболелась стопа, а во-вторых – что на полу возле столика ее соседки лежит увядший букет. Какой-то поклонник прислал, а девица просто забыла его в гримерной.

– Дура, – прошипела Делия, стягивая с ноги пуанту. Соседки в комнате, разумеется, не было – бегала где-то в образе нимфы. – Дура…

Она встала на больную ногу – осторожно, затем увереннее. Боли не было. Показалось. Конечно же, показалось. У нее не могут просто так болеть ноги, ей всего двадцать четыре.

Накануне спектакля Мадлен Альбер вдруг сама нанесла Делии визит. Делия была удивлена и немного недовольна – она и без того чувствовала крайнее нервное напряжение перед предстоящим спектаклем и к тому же взялась лишний раз отработать несколько движений из партии Флоры. На всякий случай.

Но, накинув поверх легкого балетного платья персидский халат, Делия вышла к гостье и приветливо с ней расцеловалась.

– Мадлен, дорогая, какой неожиданный визит.

– Не беспокойся, милая, я всего на четверть часа. У тебя ведь завтра важный день, я помню.

Служанка подала красный чай из лепестков розы и ягод, который Делия так любила, и подруги устроились на диване в гостиной.

– Как твои дела? Как Мишель? – любезно поинтересовалась Делия, разливая чай.

– Все прекрасно, благодарю, – отвечала Мадлен, глядя на алую горячую струйку, наполняющую чашку. – Я узнала кое-что крайне интересное. Коль скоро де Брильи и правда слегка не в своем уме, я навела справку через своих знакомых. Хочешь верь, хочешь – нет, но Кьяре Безаччо никак не меньше пятидесяти лет.

– Мне казалось, что мы договорились не поднимать более эту тему… – отметила Делия, прикидывая, не могла ли Мадлен как-то узнать о ее разговоре с Кьярой. О самом визите – вполне, если милашка Жюль проболтался.

– Пойми же! Опомнись, пока не поздно. У нее действительно есть средство, которое может отсрочить наступление старости.

– Тогда почему бы тебе самой не спросить у нее?

– Она достаточно сдержанна в общении со мной. Я пыталась заглянуть к ней вчера, но ее служанка сказала, что госпожи нет дома.

– Может, она и правда еще не вернулась в Париж?

– Вернулась. Я проверяла. И завтрашний спектакль она, будь уверена, не пропустит. Кажется, ты ее чем-то очень заинтересовала. Подумай – если у тебя есть шанс получить секрет продления молодости, возможность обмануть старость – может, стоит заинтересоваться поэзией Сафо 1 1 Сафо – древнегреческая поэтесса с острова Лесбос, воспевавшая в своих стихах любовь к девушкам. ?

Делия опешила. Что там – онемела, как если бы Мадлен вместо последней фразы вылила ей на колени весь кипяток из чайника.

– Что за мерзость ты говоришь?! С чего ты вообще решила, что Сафо имеет какое-то отношение к этой итальянке?

– Как минимум пятнадцать лет она не замужем, хотя и выглядит прекрасно, намеренно и тщательно сохраняя свою молодость. За все это время у нее было множество юных поклонников, которых она не отталкивала, но и не приближала – ни одного, насколько мне известно. И она с удовольствием проводит время в компании Жюля Серро. Similis simili gaudet 2 2 Подобное радуется подобному (лат.) , – ухмыльнулась Мадлен и тут же сделалась серьезной и взволнованной: – Сохранить молодость, Делия! Молодость и красота для таких, как мы, значат все! Я была бы готова на что угодно, но она не желает со мной общаться. А с тобой – желает. Она завтра будет в театре. Просто прошу тебя – за нас обеих, ради будущего – если будет шанс, не упусти его. Поэзия Сафо , в конце концов, не так уж ужасна по сравнению с нищенской старостью, – Мадлен пригубила чай и поднялась, поправляя оборки на платье. – Прощай, дорогая. Благослови тебя Терпсихора.

Кьяра Безаччо на следующий вечер действительно сидела все в той же ложе, но уже без вуали, в платье из синего бархата и со спутником. Его легко можно было принять за студента-семинариста – изможденного и голодного.

В фойе эту странную пару многие провожали взглядом. В том числе и Анри де Венсен.

– Милый мой маркиз, – обратилась к нему Делия, желая привлечь внимание, – вы заставляете меня ревновать.

– Не говорите ерунды, мадемуазель, – отмахнулся маркиз.

– Хорошо, мсье, как прикажете. А как я понравилась вам сегодня в роли грации?

– Вы были весьма грациозны, мадемуазель.

На следующее утро, едва Делия проснулась, горничная подала ей письмо. Лениво, но по привычке мило зевая, Делия сломала печать и развернула лист плотной бумаги. Вначале она решила, что содержание письма – не более чем продолжение сна…

« Мадемуазель Дево,

Если вы действительно желаете продолжить беседу о скоротечности жизни за чашечкой горячего шоколада, то я буду рада видеть вас в моем загородном доме. Вечером, ровно в семь часов вас будет ждать у подъезда мой экипаж.

Кьяра Безаччо

P.S. У меня гостит мой давний друг. Но уверяю вас, он – добрый христианин и кроток как ягненок. К тому же в мой дом мы с вами и он прибудем порознь, так что ваша репутация не будет задета в глазах общества никоим образом. »

«До чего удачно все складывается!» – торжествующе подумала Делия, вновь и вновь пробегая взглядом по строчкам.

– Колетт, подавай завтрак! – крикнула она горничной.

Ровно в семь часов под окнами Делии стоял экипаж. Возница, седой, похожий на беглого каторжника, поднялся наверх, чтобы помочь мадемуазель Дево с багажом. Не зная, на сколько она едет, Делия взяла с собой пару саквояжей и шляпную картонку.

Горничной она велела отвечать всем, кроме маркиза де Венсена, что мадемуазель Дево нездорова. Самому маркизу она оставила письмо, где сообщала, что вынуждена срочно уехать – ей не здоровится, и она не желает утомлять его своими жалобами.

– Прости, милый, – шепнула она, сбрызгивая письмо духами. – Ты должен понять, что это ради тебя.

В экипаже Кьяра Безаччо уже ожидала свою гостью.

– Добрый вечер, мадемуазель. Рада вас видеть.

– Здравствуйте, сеньора. Мне было очень приятно получить ваше приглашение. Но, тем не менее, позвольте узнать, сколько продлится наше пребывание в вашем доме? Не следует ли мне сделать более долгосрочные распоряжения для прислуги?

– Я планирую пробыть там довольно долго – все неотложные дела в Париже я закончила. Но вы можете оставаться столько, сколько сочтете нужным. Мой экипаж будет к вашим услугам в любое время дня или ночи.

Тронулись в путь, и Делия призадумалась – как же вести себя дальше? В том, что Кьяра Безаччо питает к ней определенный интерес, сомнений не оставалось. Но как дать понять, что она не имеет ничего против подобного интереса? Каким образом стоит кокетничать с другой женщиной?