Ирина Филева - Демон государственности. Роман

Британская морская блокада привела к острой нехватке сырья и продовольствия в Германии. В то же время Антанта получала помощь из колоний и США, а Россия располагала немалыми ресурсами. Германия в декабре 1916 года обратилась к США с просьбой передать союзникам ноту с предложением о начале мирных переговоров. Антанта давно разработала собственные планы и секретные соглашения относительно военных репараций и раздела территорий. Союзники усмотрели в демарше попытку развалить коалицию накануне победы, отвергли предложение Германии, с расплывчато-либеральной фразеологией, что мир невозможен «до тех пор, пока не обеспечено восстановление нарушенных прав и свобод, признание принципа национальностей и свободного существования малых государств».

В те дни, Рождественским постом, вездесущий Филя принес в собрание домовых очередную нехорошую весть из Таврического дворца:

– В Думе предательство. Избранцы придумали, что им уготована миссия спасителей армии и отчества, и с некоторыми генералами замыслили правительственный переворот. Они торопятся провернуть дело до начала решающего наступления, даже ценой отсрочки победы, иначе при новом патриотическом подъёме и перемене настроений в народе дело станет невозможно. Думцы оправдывают себя тем, что, мол, народ сам расправится с монархией, если они выпустят инициативу из рук. Они уверяют, что нужно открыть клапан народного раздражения, что залог хорошего управления – достойные министры. Они хотят установить конституционную монархию, типа британской, и мечтают о некой власти, облеченной народным доверием и ответственной перед Думой. Имена достойных министров не называют, мол, не время; но сложно догадаться, кого имеют в виду! Охранному отделению уже известно, как они предварительно между собой распределили портфели. Князь Львов обсуждает с заговорщиками, как бы похитрее и дипломатичнее предложить великому князю Николаю Николаевичу отстранить государя от престола и принять корону. При этом раскладе императора вынудят дать отречение и за себя, и за малолетнего наследника; императрицу предлагают заключить в монастырь или выслать за границу. Другой вариант – посадить на престол малолетнего цесаревича Алексея при регентстве мягкосердечного великого князя Михаила Александровича, брата государя. Избранцы похожи на школяров, мечтающих отстранить от управления начальника гимназии и назначить из своих рядов ответственную администрацию. Гучков из Государственного Совета злопыхает, что с начала войны еще не было такого критического момента; мол, остановка многих заводов, в том числе и работающих на оборону, серьезные продовольственные затруднения, угнетенное состояние духа в широких кругах населения – все это может стать моральным ударом по армии… Ещё заявляет, мол, армия может быть спокойна, пока Дума говорит за неё в тылу и борется с правительством за Россию! Некоторые избранцы хотя и догадываются, но не хотят себе признаться, что сейчас, в момент напряжения всех сил ради победы, радикалы могут использовать столкновение Думы с правительством, чтобы захватить власть. Некоторые сами настроены революционно и под шумок надеются на установление республики. В такой-то империи, да в невиданную войну! Несчастные слепые кроты! Радикалы пустят их на шкурки.

– А государь-то догадывается?

– Министру внутренних дел не раз докладывала охранка, государю говорили приближённые, с письмами обращались. Николай, видите ли, хоть и невысокого мнения о думцах, но ему угодно верить в здравый смысл и патриотизм народных избранников; он и мысли не допускает, что Дума может пойти на государственный переворот во время войны. Он не желает прислушиваться к предупреждениям и не решается временно приостановить деятельность Думы – это, чего доброго, взволнует общественность и может неблагоприятно отразиться на фронте. Говорит, мол, после весеннего наступления, когда окончится война, тогда можно будет заняться внутренней жизнью и реформами. А сейчас все помыслы следует посвятить исключительно армии и фронту, победа близка, через три, четыре месяца.

– А что же армия и великие князья?

– Военные и придворные круги в Петрограде чувствуют, что надвигается буря, только представляют это себе как дворцовый переворот с объявлением конституционной монархии, и многие из них сами настроены либерально, – подтвердил Гоша. – На хозяйстве осталась государыня с Распутиным, и государь так часто меняет министров по её наущению, что это вызывает ненависть к правительству и сеет недоверие в армии… Преданные люди умоляют Николая удалить Распутина, как крупного козыря в руках оппозиции. Даже правые монархисты ушли в оппозицию, думают, что непременно следует отстранить от дел императрицу-немку со всей компанией распутинского назначения. Её и Распутина подозревают в близкой связи и в шпионаже в пользу Германии.

В другое время домовые отнеслись бы к думским интригам, как очередному вздору, но из разговоров по своим жилищам они знали, непременно что-то стрясётся. В декабре 1916 года предвестием стало убийство Распутина. Распутин приобрёл влияние на императорское семейство благодаря тому, что несколько раз останавливал кровотечения у неизлечимо больного наследника. Если царевич доживёт до совершеннолетия, убеждал хитрый мужик, то выздоровеет от гемофилии. Распутину приписывали дар провидения и способность подчинять себе волю людей. Царица, несмотря на аристократическое английское воспитание и степень бакалавра философии от Гейдельбергского университета, впала в суеверный мистицизм простонародного толка; приблизив Распутина к своей семье, она полагала, что сближается с народом-богоносцем. Александра Фёдоровна до того уверовала в духовный дар и прозорливость мужика, что заставляла супруга прислушиваться к его внушениям при принятии государственных решений. Малограмотный проходимец устраивал отставки министров и назначения своих протеже на высшие должности в государстве. Однако он явно плохо разбирался в людях; вокруг него, главным образом, ради личных выгод, толклись и сановники, и банкиры, и спекулянты, и офицеры, и духовенство, и великосветские дамы, и проститутки, и явный сброд; при всём том он компрометировал трон скандальными выходками в высшем свете и кутежами c оргиями, известными всему Петрограду. Двусмысленное положение мужика при дворе до того возмущало многочисленную царскую родню, что в убийстве принял непосредственное участие один из великих князей. К растерянности Николая II, когда всё открылось, члены семейства обратились к нему с письмом, просили снисхождения для Дмитрия Павловича. Несмотря на перелом в ходе войны, под конец года общий фон настроения в столице не способствовал празднованию Рождества. Новогодний приём в царском дворце прошёл натянуто, без традиционных подарков родственникам.