Алекс Ведов - Вверх по течению. Записки аутсайдера

Это выраженные «люди хаоса», которых я ещё опишу, но также с большой червоточиной дисгармонии (с тем её аспектом, который Зигмунд Фрейд называл «танатосом» – неосознанной тягой к смерти). Многих из них отличает склонность ко всевозможным авантюрам, неоправданному риску, азартным играм, экстремальным видам спорта и развлечений, поступкам с необратимыми разрушительными последствиями и вообще ко всякому «переступанию черты», в том числе и черты закона. Также для них характерно заводить сомнительные связи, увлекаться наркотиками, производить над собой и другими сексуальные эксперименты и отдаваться каким-нибудь мелодраматическим страстям типа всепоглощающей неразделённой любви. Бывает, что они сами создают тяжёлые проблемы себе и другим из ничего, на пустом месте.

Похоже, нормальная жизнь не даёт им достаточно впечатлений, и они делают всё, чтобы уйти из неё пораньше. Таких любителей балансировать на краю бездны вряд ли можно перетянуть к жизни, а не в сторону от неё, и лучше предоставить их самим себе. Но плохо в них то, что они, как кандалы, тащат за собой всех, за кого сумели зацепиться.

Яркий пример такой роковой личности – герой известного фильма «Сибирский цирюльник». Достоинства и недостатки самого фильма обсуждать не буду. Я о центральном персонаже, юнкере Андрее Толстом. Казалось бы, образ положительный. Но что бы он ни делал – и ему самому, и всем имеющим дело с ним становится плохо. И главным образом, в результате его сумасбродных поступков. Словно некий злой рок довлеет над ним изначально и неотступно, и более того – движет и руководит им. Впечатление, что он выполняет заложенную в него программу разрушения жизни – и своей, и тех, с кем соприкасается.

Таковы же главные действующие лица не менее известной киноленты «Табор уходит в небо». Тоже вроде не злодеи: более того, оба пользуются авторитетом и уважением в своей среде. Тем не менее жизнь у всех, кто с ними оказывается тесно связан, так или иначе идёт под откос. И сами они, несмотря на страстную любовь, вспыхнувшую между ними, неотвратимо (будто бы от них это не зависит) ведут друг друга к трагическому и столь же бессмысленному финалу.

В области литературы не будем далеко ходить за примерами. На страницах романов Достоевского мы встретим немало героев, которые по всем признакам таковы. И, конечно, лермонтовский Печорин – типичная «роковая личность». Да и сам создатель этого образа, вероятно, имел черты подобной личности. Во всяком случае, и преобладающий дух творчества великого поэта, и дошедшие до нас отзывы его современников, и его конец позволяют это предположить.

Вот когда вы распознали подобную персону в своём окружении – лучше свести к минимуму все контакты с ней. Здоровые отношения не должны требовать жертв.

*

Посещение медицинских учреждений . Не знаю, как в других странах – не был, но у нас это удовольствие куда ниже среднего. Я имею в виду, конечно, муниципальные больницы и клиники. В частных, наверное, не так, но в них я тоже не имел сомнительного счастья побывать.

Всякий, кто имеет мало-мальский опыт хождения по отечественным поликлиникам, знает, сколь изматывающим может быть это занятие. Настоящее мытарство! Даже если только надо получить какую-нибудь несчастную справку. Помимо того, что сама причина посещений не может радовать, посетитель в большинстве случаев сталкивается со стороны персонала с тем же отношением, которое традиционно наблюдается и во всей нашей сфере обслуживания. Нет надобности долго это расписывать: наверное, в нашей стране нет человека, кто хоть раз не испытал это на себе. (Справедливости ради надо отметить, что в последние годы ситуация стала получше. Всё-таки сказываются повсеместная компьютеризация и общее повышение профессиональной культуры).

Я до умопомрачения не люблю ходить по больницам, поликлиникам и диспансерам. Это для меня по-настоящему психологически трудное испытание, которого я всячески избегаю. Сама атмосфера этих заведений, начиная с регистратуры, всегда оказывала на меня гнетущее впечатление, даже один больничный запах. Заставить меня пойти туда может только суровая необходимость типа прохождения медкомиссии или какие-либо действительно серьёзные проблемы со здоровьем. Если я заболеваю (что бывает редко) и можно вылечиться самому, я справляюсь сам. Справляться по возможности самостоятельно желаю и другим.

И меня поражают люди, которые часто ходят по врачам без особой нужды. Есть и те, у кого это превращается в своего рода хобби. Обычно у пенсионеров, излишне озабоченных состоянием своего здоровья. Но встречаются индивиды помоложе, я знал одного такого ипохондрика-любителя. По-моему, иначе как тяжёлым извращением подобное пристрастие не назвать. Главная проблема со здоровьем у такого человека находится, вероятнее всего, в голове.

Беготня по инстанциям для оформления документов . Тоже характерный компонент и советской, да и сегодняшней российской действительности. Вездесущая и всепроникающая бюрократия у нас как-то упорно не сдаёт свои позиции. И сейчас, чтобы получить какой-нибудь документ, даже не слишком важный, надо изрядно побегать и пообивать пороги в присутственных местах. И очень хорошо, если всё проходит с первого раза, без заморочек, несостыковок и недоразумений. Без необходимости что-то выяснять, доказывать, нервничать, париться в очередях, подстраиваться под «приёмные часы и дни», переписывать трижды какую-нибудь бумажонку и терпеть высокомерные, а то и откровенно хамские манеры чиновников и прочих ответственных работников.

У меня в таких случаях всегда складывается впечатление, что все эти утомительные процедуры придумали какие-то скрытые садисты, которым нравится подвергать людей измывательствам и унижениям. Если бы я был всемогущ и мог сотворить ад наподобие Дантового, где каждый получает сообразно своим заслугам, то создатели такого бюрократического царства там были бы осуждены бегать по инстанциям со всеми перечисленными прелестями. Не вечно (я не столь жесток), но очень долго, чтобы как следует прочувствовали, каково это.

Теснота и скученность. Российская жизнь издавна полна парадоксов. Один из них, на мой взгляд, в том, что в России более чем достаточно пространства, однако его-то как раз часто не хватает. А в советской жизни (не злопыхательствую, а констатирую факт) теснота была одной из определяющих черт повседневности. Общее неудобство и неустроенность были связаны с повсеместным дефицитом не только вещей, но и жизненного пространства. Почему-то на нём тоже всегда экономили. Может, так воспитывали у строителей светлого будущего чувство здорового коллективизма? Не знаю…