Алекс Ведов - Вверх по течению. Записки аутсайдера

Когда слышишь такого с экрана или читаешь его витийства в прессе, ничего, кроме раздражения, не возникает. Так и хочется спросить: кто тебя, любезный, назначил посредником между чужими душами и тем, что традиционно считается разумным, добрым и вечным? Может, многие понимают всё это совсем иначе, чем ты? А может, им это и вовсе не интересно?

Ты бы, дорогой, сначала этим поинтересовался, прежде чем вещать на весь мир то, что кажется тебе окончательными истинами. А ещё бы лучше задумался: какое есть у тебя право или преимущество, какой особый опыт браться поучать тех, кто не моложе и не глупее тебя, и кто жил уж никак не менее достойно.

Моралисты и морализаторство . Близки к менторам и любители морализировать в кругу ближних, за обычными дружескими или родственными посиделками. Неважно, в бытовой плоскости или на общественно-политические темы. Это тоже, когда сверх меры, я переношу с трудом. А ведь разумная мера всё же где-то есть.

У некоторых, вполне приличных в общем-то людей, есть что-то вроде болезни: хлебом не корми, дай поосуждать какую-то конкретную личность, какие-то группы в обществе или целые государства. Причём это всё часто произносится с таким видом, что если кто тут не согласен, или просто думает иначе, то он тоже немногим лучше осуждаемых.

Вот такого не приемлю совершенно. Раньше ввязывался в такого рода дискуссии, но с возрастом стараюсь просто не поддерживать их. Такой спор очень легко может перескочить на личности, особенно когда он индуцирован хмелем и собеседники неважно себя контролируют. С другой стороны, спокойно слушать и наблюдать некую личность, вошедшую в морализаторский раж и упивающуюся своим праведным гневом, – ну очень большой выдержки требует. У меня, во всяком случае. Всегда хочется наглядно показать человеку в этот момент, чего стоят все эти пафосные надувания щёк и разглагольствования, идущие (мне кажется) от неадекватного понимания своего места в мире. И не всегда удерживаюсь, иногда реагирую тоже не совсем адекватно. Наверное, самая правильная реакция на такое – остроумная и хорошо дозированная ирония. Но это – целое искусство, которое ещё надо в себе вырабатывать.

Необязательные . Есть такая категория людей: с ними можно мило болтать за чашкой чая, но не более того. Их самой устойчивой чертой является ненадёжность во всём. Их слова и намерения (которые они любят декларировать) в дела превращаются очень редко. В основном в тех случаях, когда от этого зависит их собственное благополучие или выживание.

Ничего сколько-нибудь серьёзного, требующего ответственного отношения, им поручать нельзя. Боже упаси одалживать таким деньги или как-то ставить от них в зависимость себя, свои дела и имущество. Ни о чём их лучше не просить, не верить их обещаниям и ни в чём на них не полагаться. Это всё равно что идти по тонкому льду на глубине. Я с иронией говорю о таких, что если он/она может подвести, то обязательно подведёт – вот в этом на него/неё положиться можно.

С людьми, которые зарекомендовали себя как необязательные, я стараюсь не иметь никаких дел вообще. Даже если это в остальном люди вполне приличные. Но вот чтобы распознать это в человеке, к сожалению, приходится не раз чем-нибудь пожертвовать: временем, настроением или средствами.

Изображающие юродивых и общественное внимание к ним . Вроде бы в стародавние времена на Руси принято было в каждой деревне иметь блаженного, юродивого. То ли бог (или боги) их избирали в качестве козлов отпущения за грехи односельчан. То ли через них к людям шли какие-то важные откровения с небесных сфер. Или их содержали для напоминания, что все ходим под богом, и такое может произойти с каждым. А может, и просто потехи ради. Как бы то ни было, они считались «божьими людьми», играющими особую и полезную роль в обществе.

И короли держали при себе шутов с похожими целями. Правда, иные шуты были куда умнее своих властелинов и давали им вполне разумные советы.

Но когда сейчас некто избирает для себя пожизненную роль юродивого, мне это не столь понятно. Времена придворных шутов давно прошли. Но раздражает даже не столько сам этот тип. Не его экстравагантное поведение, не его эпатажные поступки и не его образ жизни, для большинства людей неприемлемый. В конце концов, каждый сам себе волен выбирать, каким ему быть и как жить. Кроме того, никогда точно не знаешь, чем такое вызвано: невменяемостью или гипертрофией актёрских данных.

Раздражает неподобающе большое место, которое ему и его выходкам отводится в общественном сознании. Ну ладно, пусть бы он дурачился сколько влезет, пусть бы забавлял окружающих. Но когда о нём слышишь чаще, чем о людях, куда более заслуживающих известности; когда видишь его и читаешь о нём там и тут, и это вдобавок подаётся под видом важных событий, хочется пожать плечами. Наверное, ведь так бы смог почти каждый, если бы захотел…

В таких случаях вспоминается байка про Диогена – того самого, который жил в бочке. Когда он пытался заводить с прохожими философские беседы, никто не слушал. Однажды он начал верещать по-птичьи, чем сразу же привлёк к себе внимание многих. Когда же собралась большая толпа, греческий циник довольно-таки нелицеприятно высказался относительно интеллектуального уровня всех её участников.

Так вот, когда мы уделяем слишком большое внимание юродивым нашего времени (а им то и надо), не напоминаем ли мы ту толпу, над которой посмеялся Диоген?

Любители жаловаться на жизнь . Вроде и надо бы к такому проявить сочувствие, сострадание, тем более, если это твой близкий знакомый. Но это происходит раз, другой, третий, десятый, а потом понимаешь, что твоим благорасположением откровенно пользуются, если не сказать злоупотребляют. Человек просто избрал себе такое амплуа по жизни. Ему это чуть ли не нравится. А тебе при этом отвёл роль своей индивидуальной жилетки, в которую так приятно бывает поплакаться.

И ведь такое распределение ролей уже поменять трудно: вроде как ты сам на это согласился с самого начала. Иначе и не стал бы его терпеливо выслушивать, сочувствовать, выражать солидарность, увещевать, что всё не так уж плохо, давать советы и т. п. А если ты даёшь понять, что не согласен играть такую роль постоянно, то сразу становишься плохим человеком, не оправдавшим надежд, чёрствым и бездушным, чуть ли не предателем. То, насколько добросовестно и успешно ты играл эту роль до сих пор, не имеет значения, не считается.

Данный тип, скорее всего, воспримет в штыки, если выразить сомнение в его праве чувствовать себя самым разнесчастным в жизни. Он очень дорожит такой возможностью. Отнять её у него – всё равно что отнять у ребёнка его любимую игрушку. Разубеждать его не стоит: дело в том, что сама жизнь не очень-то способна его в этом разубедить.