Авантюристы, иллюзионисты, фальсификаторы, фальшивомонетчики

Стоит, наверное, сказать и о сотрудничестве Игоря Кио с Аллой Пугачевой, о его незаурядном педагогическом даровании, которое помогло артистке буквально «на ходу» освоить сложнейшие трюки и с таким куражом преподнести их зрителям, будто она только этим всю жизнь и занималась.

Те из читателей, кто видел эстрадно-цирковое шоу «Аттракцион-82» по телевидению (в этом шоу функции ведущих выполнял дуэт Пугачева — Кио), помнят, наверное, сюжетный поворот передачи, когда оказывается, что запас ассистенток, предназначенных для «сжигания», исчерпан и Пугачева предлагает себя в качестве «жертвы». И она, действительно, «сгорает» на наших глазах в пламени, причем не в пиротехническом, а самом настоящем. Чтобы оценить храбрость, ловкость Аллы Борисовны, достаточно сказать, что из двадцати двух ассистенток Кио только одна, да и то после длительной подготовки, решается на этот трюк. А артистка пошла на «сжигание» после одной репетиции!..

Перед тем как достать из «пустого» ящика медвежонка, Алла для установления «контакта» подкармливала его предварительно печеньем. Во время съемок, очутившись на манеже, Мишка тоже ожидал угощенья. Не получив его, в отместку цапнул Пугачеву за руку. Она, не растерявшись, «сыграла обиду», а на самом деле здорово испугалась. «Я даже маленьких собачонок боюсь», — откровенно сказала потом артистка.

А ведь ей пришлось провести какое-то время в клетке с настоящим хищником (трюк «Девушка и лев»)! Но она пошла и на это. После призналась: «Первый раз в жизни почувствовала себя съедобной».

Отдавая должное смелости и артистичности Пугачевой, можно с полным основанием предполагать, что только опыт Кио и его мастерство позволили ей с таким блеском проявить себя в этом представлении.

Эмиль и Игорь Кио то и дело дополняют творческое наследие отца собственными находками, всячески разнообразя свои аттракционы. Между ними постоянно идет негласное состязание, дружеское соревнование братьев-соперников. Побежденных нет и не будет. Выигрывает зритель, побеждает искусство, то самое, о котором поэт сказал:

Амаяка Акопяна знают все и в то же время — никто. Потому что мы видим лишь маски, которые артист примеривает на себя. Сам же он загадочен и непредсказуем. Как, впрочем, и положено всякому приличному чародею.

Фокус! Похоже, жить без него он вообще не в состоянии. Первый «обман» в своей жизни он продемонстрировал дня через два после появления на свет. Счастливый папа пришел в роддом за сыном. Главный врач торжественно вынес младенца, распеленал — надо же перед отцом во всей красе представить. Разжимая кулачок новорожденного, обнаружил в нем свое… обручальное кольцо. И, потрясенный, сказал Акопяну-старшему: «Да, это ваш сын».

С тех пор Амаяк и работает обманщиком. Объездил 50 стран, обманывал шведов и шведок, англичан и англичанок, но после долгой практики понял, что гораздо приятнее обманывать своих. Вот теперь и дурит нашего брата, как хочет. Однажды — не поверите — экстрасенса обхитрил. Предложил ему взглядом карандашик передвинуть. «Сенс» долго упирался, ссылался на объективные и субъективные причины, но, поломавшись немного, все же согласился. Пыжился-пыжился, да так ничего и не вышло. Зато у Амаяка получилось. Правда, это был не телекинез — обычный фокус, секрет которого он потом разоблачил перед друзьями. Но экстрасенс все равно не поверил. Подумал — обманывают.

На каждого обманщика есть суперобманщик. Управа на Амаяка отыскалась в… Испании, куда он отправился вместе с Анатолием Карповым и другими представителями существовавшего некогда Фонда мира. Приехали, повыступали дней десять и домой засобирались. Прошли таможню в аэропорту Мадрида и выстроились гуськом к окошку — менять испанские песеты на доллары. Когда очередь дошла до Амаяка, улыбка, неизменно сияющая на лицах испанского чиновника и его помощницы, заметно поблекла, а карабинеры, стоявшие несколько поодаль, вдруг оказались за спиной Амаяка. А фокус-то был прост: деньги, которые он хотел обменять, оказались фальшивыми. «Фокусники» из города Ла-Манчи подсунули. С великим трудом вся советская делегация отбила нашего замечательного иллюзиониста у местных блюстителей закона. «Он обманывает только на сцене, — говорили все в один голос. — Ав жизни — честнейший человек».

Как оказалось, не совсем. Потому что во всей этой шумихе Амаяк успел одну купюру незаметно прихватить — для опознания на родине. А вдруг настоящая? Оказалось, фальшивка. «Тоже мне, горе-мастера! — рассказал Амаяк. — У нас лучше делают. Особенно когда в нашей тюрьме, например, встречаются два армянина. И один другому говорит: «Знаешь, я могу такую стодолларовую купюру нарисовать — никто от настоящей не отличит». «Так чего ж не рисуешь?» — спрашивает другой. «Да вот оригинал никак найти не могу».

Так уж устроен этот человек — шутит со всеми, кто под руку попадает. Даже с зэками. Как-то в Нефтюганске пришел к нему местный карточный король Гия и попросил показать фокус с картами — только помедленней, чтобы догадаться, что и как. Амаяку это не впервой: на всех гастролях карманники и щипачи к нему на консультацию ходят. Продемонстрировал свое мастерство, а потом Гия показал, на что способен. И на прощание подарил карты, сделанные зэками из хлебного мякиша и газеты. И сказал доверительно: «Знаете, я почти двадцать лет в совокупности сидел…» «Теперь понимаю, почему вы в совершенстве показываете карточные трюки, — нашелся Амаяк. — Ведь у вас был такой большой репетиционный период. Я вам кое-что новенькое подкинул — теперь еще на двадцать лет можно уходить репетировать».

Но, как говорится, не все коту масленица. Потому что однажды он чуть не обманул сам себя! К счастью, все закончилось хорошо, но могло быть и хуже. Случилось все в Мисхоре, на празднике Нептуна. Настроение было хорошее, да и уверенности в себе — хоть отбавляй. Поэтому и решил Амаяк повторить трюк великого американского иллюзиониста Гарри Гудини. Фокус-то, в общем, «несложный»: тебя заковывают в цепи, надевают смирительную рубашку и бросают с пирса в воду. Гудини мгновенно всплывал на поверхность. А вот у Амаяка не получилось. Хотя он так же, как и великий иллюзионист, незаметно взял у друзей отмычку и спрятал ее в плавки. А перед этим несколько дней тренировался. Но — в собственном номере, на суше, а не на воде. Роковая ошибка едва не стоила ему жизни. Вытащить Амаяка, к счастью, успели, но акции волшебника в тот день, как вы уже догадались, в Мисхоре котировались не слишком высоко.