Геноцид и массовые репрессии

Мао замечает: «Говорить неосторожно невелико искусство, нужно быть осторожнее. Хорошо еще, что крепкое здоровье позволяет нести бремя ответственности. Это лучше, чем какая-то скорбь и безутешность. Но выдвижение обвинений по важным вопросам требует осторожности. Кое-кто также выдвинул три крупных обвинения: по народным коммунам, выплавке стали и генеральной линии… Я действительно иду напролом, как Чжан Фэй (легендарный герой из классического произведения «Троецарствие», но я умею и лавировать. Я говорю, что в народных коммунах существует система коллективной собственности, что для процесса перехода от системы коллективной собственности к системе коммунистической, общенародной собственности период двух пятилеток слишком короток, возможно, потребуется 20 пятилеток».

Итак, раньше для построения «коммунизма» в деревне достаточно было 45 дней, а теперь — не меньше 100 лет (20 пятилеток). «Маятник» сознания Мао снова резко качнулся в другую сторону.

В апреле 1958 г. Мао с большой горячностью говорил: «Нет ничего плохого в том, чтобы стремиться к величию и успеху. Нет также ничего плохого… в том, чтобы немедленно получить вознаграждение за усилия. Надо ковать железо, пока оно горячо. Лучше одним рывком добиться чего то, чем прозябать. Революция должна следовать за революцией…»

Во многих выступлениях того времени Мао повторяет, что главное — это поддерживать на высоком уровне энтузиазм народных масс. «Я был свидетелем потрясающей силы и энергии масс. На таком фундаменте можно решить любую задачу», — восторженно говорил Мао в сентябре 1958 г.

Первые симптомы поражения политики «скачка» и «народных коммун» появились очень быстро. Это позволило противникам экстремистской линии активизировать свои действия. На 6-м пленуме ЦК КПК, который состоялся в Ухане (в ноябре — декабре 1958 г.), была принята пространная резолюция «О некоторых вопросах, касающихся народных коммун». Внешне она, как это принято в КПК, где тщательно заботятся о сохранении «лица», вовсю трубила о победах: «В 1958 г. над бескрайним горизонтом Восточной Азии взошло солнце, солнце новой формы организации общества — народной коммуны…» Но на самом деле уханьская резолюция била отбой и давала сигналы к отступлению. Всем своим содержанием она была направлена против «забегания вперед», подвергая критике людей, которые «переусердствовали, думая, что построение коммунизма — «дело совсем несложное». Резолюция подтверждала постепенность процесса перехода к коммунизму, указывая, в частности, что процесс «насаждения коммун» займет не меньше 15–20 лет.

(Ф. Бурлацкий Мао Цзе-дун и его наследники. М. 1979) Руководство народной коммуны — этого огромного целого, объединявшего в среднем три десятка прежних кооперативов, от 20 до 60 тысяч человек (а некоторые коммуны объединяли даже до 400 тысяч человек), — организовывало и распределяло рабочую силу в централизованном порядке. В тот период каждый китаец был обязан в той или иной мере трудиться у маленьких примитивных домен, выплавлять чугун и сталь. Во время осенних уборочных работ «эра маленьких домен» достигла своей кульминации.

«На юго-западе провинции Хэнань, — писал французский журналист Ж. Видаль (кн. Куда ведет Китай группа Мао Цзе-дуна. М. 1967), — в уезде Ю, у подножия одной горы, мне довелось осмотреть такой «центр производства стали». Из соседних коммун сюда стянули 20 тысяч крестьян, чтобы они добывали руду и по «местному способу» превращали ее в чугун, а затем в сталь. Издалека на сотнях тачек и лошадей доставлялся уголь. Все эти люди и транспортные средства были нужны на полях. В 1959 г. официально объявили, что произведенная таким образом сталь непригодна для промышленного использования. Ее даже не стали учитывать в показателях выполнения плана. Часть металла пошла на изготовление лопат и мотыг, себестоимость которых оказалась непомерно высокой.

На обратном пути из уезда Ю, следуя по провинции Хэнань, я пересек огромные хлопковые поля» Урожай гнил на корню».

Во всем Китае на строительство и эксплуатацию «маленьких домен» было мобилизовано около 60 миллионов человек. Таким образом, сельское хозяйство полностью лишилось этой крайне необходимой ему рабочей силы.

В декабре 1958 г. Центральный Комитет КПК, собравшись в Учане, принял резолюцию «О некоторых вопросах, касающихся народных коммун». Подтвердив положения августовской резолюции, этот документ все же содержал некоторые важные уточнения.

«Основываясь на обильных урожаях, — говорилось в последней резолюции, — многие народные коммуны применяли систему вознаграждения, сочетающую бесплатное снабжение с денежной оплатой… Семьи, для которых вопрос ежедневного пропитания некогда был предметом весьма серьезных забот… отныне могут «есть и ничего не платить». Иными словами, теперь к их услугам самая значительная и надежная общественная помощь».

Увы, эта помощь продолжалась всего несколько месяцев. 1959, 1960 и 1961 годы прошли под знаком тяжелых недородов. В резолюции вновь говорилось о «коммунистических факторах, значение которых по необходимости должно постепенно нарастать. Разумеется, нельзя игнорировать или тем более задерживать этот ход развития и отодвигать коммунизм в какое-то далекое будущее». Однако несколько дальше в резолюции отмечалось:

«В целях поощрения трудового энтузиазма членов коммун, а также более полного удовлетворения совокупности всех их повседневных нужд коммуны должны постепенно увеличивать своим членам заработную плату. Всякая преждевременная попытка отойти от принципа «каждому по труду» и заменить его принципом «от каждого по потребностям», то есть попытка прийти к коммунизму, когда условия для него еще не созрели, является, безусловно, утопической концепцией, которая не может привести к успеху».

В период 1958–1962 годов народные коммуны, хотя и сохранившие свое название, не были полностью реорганизованы. Произошла эволюция, совершенно противоположная той, какую предсказывали в пору их образования.

В 1958 г. народная коммуна и даже более того. Газета «Жэньминь жиабо» ставила в пример коммуну «Чанч-жэнь» (провинция Аньхой), где «все крестьянские дома принадлежат коммуне». В начале осени 1958 г. такая «коммунизация» личного имущества была проведена во многих районах страны.

«Временный устав коммуны «Вэйсин», который приводился в качестве типового образца, предусматривал, что «члены сельскохозяйственных кооперативов, переходящих в коммуны, передают последней все участки земли, находящиеся в их личном пользовании, а также сдают ей в общественную собственность все принадлежащие им средства производства… строительные участки и так далее».