Дмитрий Павлюкевич - Лайфхаки для грешника

Можно сказать: я не вижу Бога, так как я слишком мал. Но можно и так: я не вижу Бога, потому что Он недостаточно велик.

Да, я маленький. Да, много людей. А если бы Он был высоким или если бы Он залез на дерево ради меня – я бы Его отовсюду увидел. А так – Сам виноват.

Но я вам скажу по секрету – не поможет. Архиепископ Кентерберийский во время дебатов с атеистами спросил, какие им нужны доказательства бытия Божия. Один из атеистов замялся и честно ответил: «В общем-то даже если небеса разверзнутся и Бог явится мне, я скорее приму это за галлюцинацию, чем поверю в Него».

Можно ругать свет за то, что ты его не видишь. Но можно хотя бы открыть глаза. Нет, конечно, если ты барин или Вий, то да – нужно ждать, пока тебе поднимут веки.

А Господь все же залез ради нас на дерево. Только это была совсем не смоковница.

Кто не знает знаменитую притчу о мытаре и фарисее… С одного из них нам надо взять пример. Вот только с кого?

Так вроде все ясно: фарисей – плохой, мытарь – хороший. Фарисей – это чванливая свинья, которая умудрилась даже из молитвы устроить перформанс по восхвалению самого себя.

Просто человеку в детстве мама песен не пела, вот он теперь и самоутверждается за счет других.

А мытарь – скромный. Он осознает всю глубину своих грехов и молится тихонько в сторонке.

Но, во-первых, если я вам садану по голове и тоже осознаю всю глубину, у вас будет меньше болеть?

Во-вторых, мытарь по тем временам – не просто налоговик. Он собирает подати не на национальную, а на оккупационную власть. Разница такая же, как между полицейским и полицаем…

С такого человека, пускай и скромного, брать пример не так уж просто, правда?

Но дело в том, что Иисус вообще так не ставил вопрос: быть мытарем или не быть?

В чем состояла ошибка фарисея: молясь, он с благодарностью перечисляет грехи, от которых его избавил Бог (грабеж, обида, прелюбодеяние), но каким-то образом этот список замыкает название… профессии.

В нашем обществе тоже есть заведомо грешные (гаишник, таможенник) и заведомо святые профессии (врач, пожарный). Нередко точно так же мы делим нации на духовные и загнивающие. Даже эпохи разделяем на Святую Русь и демократическую Россию.

И логика фарисея такова: раз я принадлежу к правильной партии и не принадлежу к неправильной, то я – праведник.

Но Христос показывает, что праведность – это не достояние нации, профессии или эпохи. Праведность – это достояние личности.

А рассуждая в такой плоскости, совершенно все равно, мытарь ты или нет. Важно, какой ты человек.

В прошлом году воскресенье, когда читается притча о мытаре и фарисее, совпало с праздником новомучеников и исповедников Церкви Русской.

Неоднозначная дата. Можно ли после того, как одни русские убивали других русских за их веру, гордиться, что ты русский?

Но если помнить сегодняшнюю притчу, то ответ прост: не важно, что ты русский. Важно, с убийцами ты или с их жертвами.

Мне не нравится название притчи о блудном сыне. Она не о блудном сыне. А о мудром отце. Хотя так сразу и не скажешь.

Подумайте сами: всех этих блудов и свиных рожков можно было бы избежать, если бы отец не отдал сыну часть имущества.

Он что, слепой? Не видел, кому деньги дает? Ну, попросил сынок, так что? Интересно, а в 3 года он давал ему с ножом поиграть, когда тот просил?

Так вот, я уверен, что он это сделал именно потому, что хорошо знал своего сына. И сделал это в наказание ему. Хотя сегодня выражение «наказать рублем» имеет противоположный смысл…

Потому что мы привыкли, наказание – синоним боли, насилие или даже лишение свободы.

Но в данной притче наказание – это предоставление полной свободы. И, как видите, оно сработало. Необычно, правда? Но наказание и должно быть таким… изощренным. Оно должно быть продумано и исполнено самым утонченным, вычурным, изобретательным и творческим способом.

Я не садист. И я не про тумаки и подзатыльники. Лупить – проще всего. Но лупцевание – как памперсы – придумано не для комфорта детей, а для спокойствия родителей.

Для этого же, кстати, придуманы наши тюрьмы: для спокойствия одних граждан – но не для исправления других. Надел памперс, дал по заднице, посадил в тюрьму – и можно спокойно смотреть телевизор.

Но мы забываем, что смысл наказания не в причинении страданий (хотя оно может быть с этим связано), а в исправлении. Даже термин «пенитенциарная система» происходит не от слова «дубинка», а от слова poenitentia – «раскаяние».

А вот для того, чтобы после наказания остались не только синяки, но и это самое раскаяние, наказание и должно быть творческим.

Потому что наказание – это искусство.

Прочел недавно: одна мама не могла заставить дочку читать. Та приносит двойки, получает выговоры от учителя и т. д. Тогда мама стала читать ей сказки перед сном, но обрывала на самом интересном месте! А через пару дней заходит к ней ночью в комнату, а девочка с фонариком узнаёт, чем там все закончилось.

Вот не могу никак научить дочку нормально есть в садике. Уже и так, и сяк, и уговорами, и угрозами, и лишением конфет (в случае неуспеха), и их же наделением (в случае успеха). Боюсь, что привыкнет есть абы как и заработает себе язву. Может, лучше самого себя лишить конфет за неудачную педагогику? И ответ быстрее найдется.

Как могла бы закончиться притча о блудном сыне в наше время?

В доме отца пир. Все радуются возвращению сына, кроме его старшего брата.

Стук в дверь.

– Здравствуйте, мы из органов опеки. Нам стало известно, что ваш сын питался свиными рожками.

– Но мы его не заставляли. Он ест, что хочет.

– Вот как наплевательски вы относитесь к его питанию! Неудивительно, что он сбежал из дома.

– Но он же потом вернулся!

– Мы сейчас из дома алкоголиков. Там тоже дети уходят и приходят, когда хотят.

– Но я же первый вышел его встречать!

– И довели его до слов: «Я недостоин называться сыном твоим»! Это мерзкая манипуляция на чувстве вины.

– Да мне не нужно это признание! Я сразу же одел его в лучшую одежду и дал на руку перстень.

– Вы просто хотели раздавить его своим моральным авторитетом и милосердием. Так поступают люди с комплексом неполноценности – самоутверждаются, унижая других!

– Но уйти из дома было целиком его решением!

– То есть вы хотите сказать, он сам виноват?! Может, вы еще считаете, что жертвы насилия провоцируют насильников?

– Я хочу сказать, что ему уже 28 годиков.