Lib.ru/Современная литература: Евпланов Андрей Яковлевич. Коллекционер

подопечного, и выправил ему паспорт на имя Алексея Ситникова. Потом

зачислил его в штат, правда, не на должность механика, а подсобным.

Впрочем, какое это имело значение - Алеше и зарплаты подсобного с лихвой

хватало, чтобы заплатить хозяйке за квартиру и за еду, а больше ему и не на

что было тратить деньги.

Шеф определил Алешу жить к пожилой немногословной женщине. Она

никогда не спрашивала его про прошлую жизнь, зато, как все грузинки,

хорошо готовила, так что Рублик вскоре округлился и порозовел.

Вообще грузины оказались очень добрыми и отзывчивыми людьми,

никто здесь не называл Алешу ублюдком или дегенератом, хотя, по сути, он

таковым и был. Все ему улыбались, дружески похлопывали по плечу,

угощали фруктами и чурчхелой. Для них он был просто чудак, как все

русские, ну может быть немного чудаковатее других, но это ведь не повод

для того, чтобы унижать человека.

И на работе Алеше нравилось, хотя он и не понимал, зачем его здесь

держали, но ведь если б ему платили за то, что он не умеет, во всей Грузии не

хватило бы денег на его зарплату. Каждое утро кто-нибудь из шоферов

подъезжал к его дому и он, умытый и позавтракавший, в чистеньком

комбинезоне, выскакивал на крыльцо.

- Гамарджоба, Алеша, - здоровался шофер.

- Ага, - отвечал Рублик и залезал в кабину.

На автобазе у него было не много работы. Все его обязанности

сводились к "утреннему обходу". Механики по очереди заводили машины, а

Алеша слушал и ставил диагноз каждому механизму. Остальное время он

проводил во дворе в обществе жирного кота Муцико. О родном доме он

почти не вспоминал, разве что иногда зимой, когда выпадал снег.

Так он и жил бы еще долгие годы, сытно и безмятежно, совсем как его

полосатый друг Муцико, но вот в Грузию пришли новые времена, и судьба

Рублика опять стала дыбом, как те горы, которых он когда-то испугался.

Нодар Константинович хотел приватизировать автобазу, но у него оказались

могущественные соперники, которым автобаза тоже была позарез нужна.

Шефа застрелили, когда он обрезал розы в собственном саду. Какая чудесная

смерть - он упал на траву, с огромной охапкой цветов в руках, и наверно

сразу отправился на небо. Впрочем, Алеше от этого легче не стало, новые

хозяева автобазы решили закупить новое диагностическое оборудование, а

заодно и избавиться от лишних людей. Алешу уволили. Несколько месяцев

он сидел без работы, но каждое утро умытый и позавтракавший, в

чистеньком комбинезоне он выходил к калитке, и здоровался с

проезжавшими мимо шоферами.

Они ему:

- Гамарджоба, Алеша!

А он им:

- Ага.

Наконец, один знакомый водитель, который купил старый автобус и

возил на нем в Москву челноков, позвал Рублика ездить с ним. Автобус был

допотопный, все время в нем что-то ломалось, вот хозяин и решил возить с

собой "передвижную диагностику", благо это почти ничего не будет стоить.

Такая работа Алеше тоже пришлась по душе - два дня туда, день в

Москве и два дня обратно. Столько всего интересного попадалось в дороге.

Раз встретилась машина, которая везла лошадей. В другой раз прямо на

глазах столкнулись сразу шесть машин. Водители и пассажиры высыпали из

них и громко кричали друг на друга, размахивали руками. А в Москве, на

площадях ставили высокие деревья, украшенные блестящими шарами и

разноцветными лампочками. Алеша хотел посмотреть поближе, но хозяин

разрешал ему выходить из автобуса только в туалет, и, только в его

сопровождении.

Как-то раз они выехали из Москвы, и тут водитель вспомнил, что забыл

купить батарейки для приемника. Он остановил автобус и спросил первого

попавшегося пешехода, где тут можно купить батарейки, тот сказал ему, что

хозяйственный магазин есть в поселке - первый поворот направо, за

переездом.

У Алеши была хорошая зрительная память. Он не умел связать то или

иное место, где он бывал в какую-то систему, оттого и мог заблудиться в

двух шагах от дома, но он хорошо помнил места, где бывал. Вот и на сей раз,

он вспомнил, что здесь он уже бывал и даже неоднократно. Вот

хозяйственный магазин, а напротив палатка с надписью "Продукты" и вечно

закрытый газетный киоск. Определенно он здесь уже когда-то бывал.

Какая-то неодолимая сила заставила Алешу, вопреки запрету выйти из

автобуса. Да, он определенно здесь бывал прежде. Вот хозяйственный, а на

той стороне остановка автобуса, вечно закрытый газетный киоск, палатка с

надписью "Продукты"...

У палатки стояла женщина в зеленом пальто и пуховом платке с

хозяйственной сумкой в руках и пристально смотрела на него.

- Алеша! - сказала она тихо, одними губами, потом закричала, что есть

сил, - А-ле-ша-а-а!

Рублик шагнул ей навстречу и тут же получил жесточайший удар, от

которого он мгновенно потерял сознание, отлетел на несколько метров и

распластался посреди дороги.

Шофера машины, которая его сбила, к великой досаде родителей

пострадавшего, которые хотели содрать с него тысяч пять компенсации,

признали невиноватым. Рублик внезапно выскочил из-за стоявшего на

обочине автобуса, шофер не мог его видеть. Хорошо еще, что скорость была

небольшая, оттого и травма оказалась не слишком серьезной - несколько

ушибов тела, сотрясение мозга. В общем, можно сказать, что парень легко

отделался, полежал неделю в больнице и оклемался.

Родители очень радовались, что Рублик вернулся. Отец с матерью

ушли на пенсию. Они были не старые и могли бы еще работать, но дела для

них в поселке не нашлось, а ездить в город, чтобы мыть подъезды или

сторожить стройку - себе дороже. Дочка вышла замуж и уехала на Урал, а

старший сын летом перебивался случайными заработками у дачников, а в

остальное время сидел у телевизора злой как черт. Ах, как пригодились бы

им сейчас Алешины рублики.

Дебют назначили на субботу. Ровно в полдень один из новых дачников

подогнал к Алешиному крыльцу свой черный "бентли". Рублик вышел в

своем уже порядком потрепанном, но чистеньком комбинезоне в

сопровождении отца и брата, и это было очень похоже на выход профессора

с ассистентами. "Профессор" ответил своим "ага" на приветствие клиента и

положил руку на капот, потом почесал в затылке и опять положил руку на

капот, и так несколько раз, но ничего не почувствовал, ровным счетом

ничего. Дар определять неисправности механизмов по слуху и вибрации

покинул бедного Алешу Рублика так же внезапно, как и появился.

Мать с отцом, конечно, расстроились, а брат даже обрадовался, ну,

каково было бы ему здоровому мужику сидеть на шее и у полоумного