Кристина Рой - Мечтатели

Окаменев от горя, стоял барон Рейнер у гроба своей жены. Яркие солнечные лучи падали на его обнажённую голову, но он этого не замечал. Лицо его казалось совершенно безжизненным.

Петру было жаль, что он не мог подойти к инженеру и выразить своё соболезнование. Он стоял далеко от барона, да и как ему. бедному мужику, решиться при всех подойти к такому барину. «Если бы он только взглянул вверх, – думал Пётр, – он, наверное, увидел бы меня…»

Желание его исполнилось. Во время пения инженер поднял голову, и, как ни огромна была толпа. Пётр увидел, что барон заметил его. На лице Петра можно было прочесть искреннее глубокое сочувствие, и барон разглядел это. В знак благодарности он слегка кивнул головой, давая понять, что увидел Петра и рад его присутствию.

Пение умолкло, и похоронная процессия двинулась в сторону станции. Пётр тоже пошёл со всеми, но увидеть барона ему больше не удалось. Со станции Пётр и Степан пошли навестить провизора Урсини. Дома его не оказалось, и им пришлось ждать. Придя домой и увидев друзей, Урсини несказанно обрадовался.

– Сам Господь привёл вас сегодня ко мне. приветствовал он друзей, – так как сегодня я

особенно нуждаюсь в духовном подкреплении.

Его лицо было бледно и печально. Он попросил Степана прочесть что-нибудь из Слова Божия. Степан открыл Евангелие и прочёл несколько стихов, которые так подходили к сегодняшнему дню. Петру казалось, что Степан так вдохновенно ещё никогда не говорил. После чтения они склонились в единодушной молитве.

– О, как безмерно благ наш Господь! – сказал Урсини. вставая с молитвы. – Он видел, что душа моя жаждет подкрепления. Он знал, что я изнемог бы, если бы вы не пришли сегодня ко мне. И вот Он подсказал вашим сердцам приехать в П.

Друзья рассказали Урсини о намерении инженера относительно Петра. Провизора это очень заинтересовало и обрадовало. Пётр высказал опасение, что инженер в своём горе может забыть его дело. Но Урсини заверил его в обратном, и Пётр решил спокойно и терпеливо ждать известий от инженера. Друзья также говорили и о молодом Николае Каримском сыне аптекаря. В последнее время Степан, а затем и Пётр часто навещали его в Боровске и в тёплые дни выносили на носилках в лес. После похорон матери его снова должны были перевезти на дачу; там он чувствовал себя всегда лучше. Николай всегда радовался приходу молодых людей, особенно нравился ему Степан. Дружба между ними росла с каждым днём.

От Николая Каримского Степан узнал, что жена инженера умерла в полном мире, как дитя Божие. Это сильно обрадовало молодых людей. Они теперь с большим усердием молились об инженере, чтобы он также познал Спасителя и мог с радостью ждать встречи с женою в вечности.

17. ЛЮБОВЬ, СКОРБЬ И ПОБЕДА

Вечерело. Степан возвращался домой из Боровска, куда ходил навестить бабушку. Он задумчиво шёл через лес. О многом нужно было ему сейчас подумать. Он с радостью узнал, что Каримский передал свою аптеку провизору Урсини – – на благоприятных для последнего условиях. Кроме того, Николай Каримский предложил Степану за свой счёт отстроить помещение для собраний.

Степан был рад, что так хорошо устраивались дела Урсини. В дни испытаний Урсини сумел прославить Бога. Но как он будет служить Господу в других, лучших условиях жизни? Будет ли и теперь прославляться Бог в его жизни и делах?

Степану вспомнилось также посещение подруги сестры Николая Каримского. Степан заметил взгляд. которым Николай проводил уходившую. «Она ему также дорога, как дорога мне Марьюшка, – подумал про себя Степан. – Я тоже счастлив при одном её появлении. Сам Бог влагает в наши сердца любовь к окружающим. Я, слава Богу, люблю всех людей и готов для них всё сделать, но Марьюшка мне дороже всех».

Степан остановился. Он проходил как раз мимо мельницы. На этом месте он впервые после долгой разлуки встретился с Марьюшкой. Здесь он и свидетельствовал ей о полученной благодати. Как всё, однако, изменилось вокруг за это время! Тогда всё было покрыто льдом; теперь вода в изобилии стекала на поросшую зеленью и цветами плотину. Толстый слой снега покрывал тогда кусты и деревья; теперь свежая зелень блестела на солнце. Тогда тут было так тихо, что, казалось, можно было слышать своё собственное дыхание; теперь из лесу доносилось пение птиц, жужжали пчёлы, разные насекомые кружились в воздухе, бабочки весело перелетали с цветка на цветок.

Всюду была жизнь! «Зима уже прошла, мысленно повторял про себя Степан стих из Библии.

– дождь миновал, перестал; цветы показались на земле,., и голос горлицы слышен в стране нашей. Смоковницы распустили почки, и виноградные лозы, расцветая, издают благовоние. Встань, возлюбленная моя, прекрасная моя, выйди!« (Песни Песней 2, 11-13) «Что это я? – прервал свои мысли Степан, укоризненно качая головой. – Это ведь прообраз Небесного

Жениха и Церкви. Так может только Он говорить душе. Как я мог применить эти слова к человеческим мыслям?» Господи, прости меня – тихо произнёс он, закрывая лицо руками. – – Я не могу справиться со своими чувствами, во мне такая же весна, как и вокруг меня. Думаю, что и это от Тебя, Господи!

Тут в кустах запел соловей. Всё громче и громче звучала его песня; счастливая птичка пела гимн любви. Степан увидел, что соловей сидит над гнёздышком, свитым на ветке над самой водой, в котором притаилась его подруга. Повернув в его сторону головку, подруга слушала далеко раздававшиеся трели. «Они любят друг друга! Всё в природе дышит любовью; всё и… я! Да, я люблю Марьюшку и жажду её любви. О, если бы мы принадлежали друг другу, как эти птички!«

Степан с усилием заставил себя уйти с этого места, так много говорившего его сердцу. Он поспешил выйти на луг. Вслед ему неслась песнь соловья. Степан пошёл прямо через луг, чтобы напиться студёной воды из родника, вытекавшего из скалы и служившего границей соседних владений. Здесь он однажды повесил кувшин, чтобы прохожий мог утолить жажду. Люди не знали, кто это сделал, но в душе благодарили неведомого благодетеля.

Рядом с ключом росло дикое вишнёвое дерево, а по обеим его сторонам возвышались две ёлки. Какой это был живописный и красивый уголок! Прислонившись к скале, Степан залюбовался чудным Божьим миром. Но несмотря на все усилия сосредоточить свои мысли на чём-либо другом, Степан снова и снова возвращался мыслями к Марьюшке.

Вся долина представлялась ему раем, блаженным обиталищем первых людей – Адама и Евы. Как, должно быть, любил Адам Еву! Как безмятежно могли они жить друг для друга пред лицом Божиим! Ему пришла в голову мысль, что хорошо было бы и ему построить здесь небольшую избушку. Это избушка была бы его собственностью, и в неё он ввёл бы Марьюшку. Степан решил вскоре спросить Марьюшку, согласна ли она с ним разделить радость и горе, став его женою.