Е. Соколан (ред.) - Поминайте наставников ваших. Архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Наум (Байбородин) в воспоминаниях современников

Однажды нечаянно, вырубая заросли кустарников, Батюшка срубил деревце метра полтора высотой.

Надя Винокур заметила:

— Батюшка, это же слива!

— Ах, как жаль! Ну ладно, на войне бывает всякое.

Он работал мотыгой и нас научил ею орудовать. Вообще, о мотыге (мотыжке) мы читали только в «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», преподобный Серафим Саровский работал мотыжкой. А мы привыкли лопатой копать. Окучник более похож на мотыгу, только она несколько массивней. Мы смотрели, как надо работать мотыгой.

Участок шел вверх, и Батюшка снизу вверх ударял по земле, как будто колол дрова. У него все очень быстро получалось, так что этот участок мы в два счета обработали. Помню, 30 июня принесли мелкую плохонькую картошку, мы хотели ее выбросить, но Батюшка эту картошку освятил, прочитал молитвы, и мы ее посадили. Вскоре он пришел и сказал:

— Вы видели, наша картошка дала всходы?

Мы едва смогли рассмотреть единичные листочки картофельных всходов. Потом он благословил нам под каждый корень вылить по стакану воды — «вот будет картошке радость!».

Радость эту картошке мы дарили практически каждый день. Вода была только внизу, и надо было в ведрах таскать ее на высоту. А осенью с этого участка собрали великолепный урожай, нам его хватило на всю зиму.

Так и наши неплодные души Батюшка возделывал, очищал покаянием и орошал своими молитвами, чтобы принесли мы хоть какие-то плоды.

В алма-атинском аэропорту был у нас один хороший знакомый из военных, звали его Владимир. Он был комендантом аэропорта по перевозке пассажиров и часто помогал нам с билетами. Его молодая жена Наталья (24 года) пожаловалась мне на постоянные головные боли, да и сын у них тоже заболел, поэтому я пришла к ним домой осмотреть больных. От нестерпимых головных болей ни таблетки, ни уколы Наташе не помогали. Доктора предлагали ей операцию, говорили, затылочный нерв воспален.

Когда мы ездили в отпуск, то всегда заезжали к Батюшке. В один из таких визитов я спросила его о Наташе: стоит ли соглашаться на операцию? Врачи считают ее несложной — надо пересечь и удалить нерв. Батюшка сказал, что операцию делать не надо, пусть ходит в храм и молится. Потом я поехала к Любушке и у нее про Наталью спросила. Она тоже сказала:

— Ни в коем разе! Пусть берет масличко от преподобного Сергия, помазуется им, в храм ходит каждое воскресенье и каждый праздник. — Затем повторила: — Ни в коем разе! — даже постучала по столу.

По возвращении в Алма-Ату я встретилась с Наташей, и она мне сказала:

— Вы знаете, меня ведь уже в больницу положили. Я лежала в палате, и меня готовили к операции. Вдруг пришел мой хирург и сказал:

— Наташа, хоть я ни в какую мистику не верю, но сегодня мне приснился странный сон, и я тебе операцию делать не буду. Снилось мне, будто захожу я в операционную, и ты лежишь на столе. Я мою руки, все как обычно, и вдруг слышу голос: «Операцию Наташе делать не надо, ей будет лучше». Проснулся я и думаю: «Как странно, сегодня как раз среда, у меня плановая операция, именно Наташу должен оперировать». И решил не делать операцию.

Потом я сопоставила время и поняла, что именно в эти минуты я была у Батюшки и мы говорили о Наташе.

Правда, было поставлено еще одно условие: ходить в храм, молиться, причащаться. К сожалению, она этого не делала. Отец Александр повенчал их с Владимиром прямо у них дома, причастил Наташу, но свою жизнь они не изменили. В храм не ходили, даже ребенка не причащали.

Долгое время мы не встречались с этой семьей. И вот в 1992 году Владимир позвонил нашим соседям — своего телефона у нас не было — и попросил меня прийти к ним, сказал, что сын очень болен, а Наташа в больнице, ей сделали операцию.

Я прихватила гостинцы, молочка взяла, у нас же корова своя, и побежала к ним. Возле подъезда встретила Наташу, она сказала, что ее уже выписали. Однако затылок она поддерживала рукой.

— Как же так, Наташа, — говорю, — ведь не надо было делать операцию.

— Да, но хирург сказал, что операция совсем не сложная. Надо только удалить веточку затылочного нерва, и все будет в порядке.

Мы поднялись на третий этаж, я посмотрела мальчика, определила у него скарлатину, назначила лечение. Володя тоже был дома.

Наташа мне говорит:

— У нас есть фильм о том, что происходит с душой после смерти. Хотите посмотреть?

— А чей фильм?

— Итальянский, католический.

— Ясно, про индульгенции… — вздохнула я.

Я помнила проповедь на эту тему, которую слышала на богослужении в Лавре, ну и рассказала им о том, где, по церковному преданию, обитают души после смерти. Первые три дня душа находится возле тела, но может перенестись в любое место, куда захочет. В третий день она проходит мытарства и идет на поклонение Богу. Шесть дней душе будут показывать райские чертоги, а с девятого по сороковой день — обители ада (насколько же ад, получается, больше рая!). Довольно подробно все им рассказывала. Потом мы еще немного поговорили, и я ушла.

Утром прибегает соседка:

— Наташа умерла! Володя просит тебя прийти.

Я бегом к нему. Он кинулся мне навстречу, слезы — ручьем:

— Наташа умерла!.. Не надо было делать операцию, ты же говорила…

Потом уж рассказал мне:

— Когда Наташа лежала в больнице, в ночь перед операцией я проснулся оттого, что кто-то смеется, нагло так, глумливо. Открыл глаза и вижу — промелькнула чья-то тень. Никого не видел, только слышал смех и видел тень. Я испугался, схватил сына, прижал к себе, а на душе муторно и страшно.

Похоже, бес над ним посмеялся.

Причину смерти Натальи так и не смогли определить. Володя впал в страшное уныние, и отец Александр Осокин повез его к Батюшке.

Отец Наум спросил его:

— Ты комендант по перевозке грузов?

А Володя озлоблен был тогда и довольно дерзко ответил:

— Я — комендант по перевозке пассажиров!

Батюшка помолчал, потом говорит:

— Она-то в раю, а вот ты… Сколько у тебя женщин было — столько? — и называет число.

— Нет, не было столько.

В общем, о чем Батюшка ни спросит, он все отрицает. Кипевший в нем протест принимал форму обиды и раздражения. Но когда он вернулся в Алма-Ату, то позвонил мне и попросил:

— Приди, пожалуйста.

Я пришла, а он мне с порога:

— Это же святой человек!

— Почему вы так решили, Володя?

— Он меня сразу спросил: «Ты по перевозке грузов?» — «Нет, — говорю, — я по перевозке пассажиров». А я ведь был сюда направлен по перевозке грузов. Это я временно был в пассажирском секторе. Потом он сказал: «У тебя столько-то женщин было». Я ответил, что не было столько. А когда назад летели, делать нечего было, начал считать, вспоминать, и число сошлось! У меня волосы дыбом встали — откуда он знает? Все точно сказал! Вот я дурак…