Е. Соколан (ред.) - Поминайте наставников ваших. Архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Наум (Байбородин) в воспоминаниях современников

Но Господь желает, чтобы подвижники, достигшие чистоты, проповедовали людям покаяние, и поэтому как бы осаживает их, например, с 12-й степени на 9-ю. Некоторые святые в пустыню уходили, а Господь посылал им болезни, чтобы изгнать их из уединенного жития на проповедь к людям.

Помните, как поступил Николай Угодник?

Когда он духом узнал, что хотят казнить невинных воевод, то не стал созерцать, рассуждать: «Ну что же, получат венец». Он побежал прямо туда, на площадь, где палачи стояли, и выхватил из их рук меч большой.

Испугались палачи такой решимости святителя: «Как ты смеешь так поступать? Знаешь, что сам царь приказал нам». — «Доложите царю, что неправедный суд совершается.

А если я виноват — рубите мне голову». Доложили так и так, стали разбираться, и оказалось — действительно, их оклеветали, невинные были воеводы, и отпустили. Кто так боролся за род человеческий и продолжает помогать? Мало таких.

Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их .

Евр. 13, 7

В 1968 году, когда иеромонах Наум приезжал в Пермь к своему духовному отцу епископу Иоасафу, он познакомился со священниками, монахами и мирянами из близкого окружения владыки. Впоследствии многие из них приезжали к нему в Лавру, советовались с ним и обсуждали многие пастырские проблемы. И хотя эти люди имели косвенное отношение к отцу Науму, мы не можем обойти их своим вниманием, потому что помним и чтим их за то, что они укрепляли православную веру и освящали жизнь людей божественным словом истины в тяжелейший период нашей истории — в годы безпрецедентных гонений на Церковь.

Большим другом нашей семьи был Виктор Васильевич Плешков. Он родился в семье русских интеллигентов в уездном городе Оханске Пермской губернии в 1899 году.

После окончания Пермского государственного университета Виктор Васильевич преподавал физику в Пермском мединституте. В то время преподавание и вера в Бога считались вещами несовместимыми, поэтому во время богослужений он молился в алтаре, подальше от любопытных глаз. И все-таки в институте узнали о «темноте и мракобесии» преподавателя физики, и ему пришлось оставить эту работу, несмотря на то что студенты его любили.

Виктор Васильевич устроился в фармацевтическое училище, по совместительству преподавал в вечерней школе. Но и оттуда был вынужден уйти по той же, идеологической причине.

Его не раз вызывали в органы НКВД, и он рассказывал, как это было. Иногда присылали повестки на домашний адрес, тогда он успевал навещать свою духовную мать — схимонахиню Евсевию (Попатенко), просил ее благословения и молитв. А часто ко входу в мединститут подъезжала машина, и ему предлагали проехать в соответствующее заведение. Виктор Васильевич просил позволения хотя бы позвонить жене, но ему говорили, что она потом сама все узнает. Там могли продержать его всю ночь, и что переживала Екатерина Игнатьевна в те безсонные ночи, знает один Бог.

Виктор Васильевич Плешков (монах Виктор)

Был у этих людей из органов такой метод работы — задержанного оставляли одного в комнате и предлагали написать имена всех знакомых, посещавших церковь. Он «вспоминал», но только тех, кто уже был арестован за верность Богу, людей каких-нибудь пожилых, которые уже не представляли интереса для органов. Потом они глумливо спрашивали: «Ну что же вы такой рассеянный? Почему же вы не написали Эмилию Васильевну Попатенко?» — и перечисляли еще имена людей, о которых он хотел бы умолчать. Многие годы Виктор Васильевич жил в таком томительном напряжении. Впоследствии он вспоминал, что у него начинало пульсировать в затылке при виде белых бурок с кожаной оторочкой, какие тогда носили сотрудники «органов».

Все трудности делила с ним его верная спутница жизни Екатерина Игнатьевна, работала она преподавателем математики в школе. Своих троих детей они воспитали отзывчивыми и добрыми людьми. Примером доброты и порядочности для них были прежде всего сами родители.

Трехкомнатная квартира Плешковых в центре Перми всегда была пристанищем для нуждавшихся в помощи и попечении. То были и дети репрессированных священников, и люди, возвращавшиеся из заключения. А потому у Виктора Васильевича был большой круг друзей, благодарных ему за его участие и помощь.

Кроме верности Богу, отличительной его чертой было умение всех примирить. Заповедь блаженны миротворцы имеет к нему самое непосредственное отношение. Он и себе не позволял неприязни к кому бы то ни было, поскольку все люди носят в себе образ и подобие Божие. Святоотеческий завет «Грех ненавидь, а человека люби» был непреложным правилом его жизни.

Дети были уже взрослыми, когда от инфаркта миокарда умерла Екатерина Игнатьевна.

Похоронив ее, Виктор Васильевич спустя какое-то время принял монашество. Постригал его епископ Иоасаф в домовой церкви при Архиерейском доме. Они с владыкой были очень дружны.

Когда после пострига его провели в соседнюю комнату и ненадолго оставили одного, монах Виктор — имя ему при постриге не изменили — посмотрел в зеркало и увидел свое отражение — в рясе, клобуке, мантии…

— Только раз и видел я того монаха, — сказал он мне позднее.

Лишь узкий круг друзей знал о его монашестве в миру, которое в те годы было едва ли не единственно возможной формой аскетического подвижничества.

С иеромонахом Наумом у монаха Виктора было замечательное взаимопонимание. Он неоднократно ездил в Троице-Сергиеву Лавру.

Отец Наум в те годы принимал исповедь в храме Всех Святых — это нижний придел Успенского собора. Очереди к нему на исповедь всегда были огромные. Виктор Васильевич обычно становился возле подсвечника и читал акафист Божией Матери.

Заметив его, Батюшка говорил:

— Позовите-ка мне того человека.

Монах Виктор (Плешков) отошел ко Господу 19 февраля 1977 года.

Виктор Васильевич всю жизнь был дружен с отцом Григорием Ахидовым (1901–1986) — известным пермским пастырем, о котором все, кто его знал, вспоминают с благоговением. К месту его упокоения сейчас приезжают паломники, чтобы почтить память подвижника и попросить его святых молитв.

Протоиерею Григорию выпало столько испытаний, что для их описания формат нашей книги был бы мал. Правда, в православной прессе ему посвящено немало статей, есть и книга его жизнеописания [55] Вяткин В. В . Подвигом добрым подвизался. Пермь: Панагия, 1997. .