Гуайта Джованни - Жизнь человека: встреча неба и земли

Я знаю, что многие люди, оказавшись в ситуации, в которой им казалось, что они потеряли всякую поддержку, обрели в своей душе забытую веру. Сердце христианской веры — в воскресении, в вести о том, что смерть не конец всему, потому что Христос победил смерть. Эта вера воодушевляла апостолов, первых христиан и мучеников, она помогала им противостоять гонениям и смерти. Это великое открытие христианства, которое превосходит нашу логику.

Я хотел бы здесь привести один эпизод из истории сопротивления нашего народа религии маздеизма. В 451 году, в том году, когда состоялся Халкидонский Собор, «царь царей» персов-маздеистов позвал к себе армянских князей. В то время они были союзниками во всех битвах против варваров на Северном Кавказе, и князь Вартан даже спас ему жизнь. Итак, царь говорит армянам: «Как такие доблестные и мужественные воины, как вы, следуете за Христом, Который был настолько слаб, что не смог даже защитить Себя и освободиться из рук нескольких евреев?» Армяне удивились: «Откуда Вы знаете эту историю?» Он ответил: «Я приказал моим маздеистским жрецам и магам прочесть из вашего Священного Писания». Тогда самый молодой армянский князь, которого, между прочим, звали Гарегин, возразил: «Ваше высочество, почему Вы не попросили Ваших магов продолжить чтение? Тогда бы Вы узнали, что Иисус, Которого распяли, — воскрес!»

Христос воскрес! Эту волнующую и необыкновенную весть я хотел бы сообщить тем, кто находится на смертном одре. Мы говорили о причине страдания. Сколько чернил было изведено на решение этого вопроса, который всегда занимал философов, поэтов и богословов... Но все эти интеллектуальные усилия не дали однозначного и удовлетворительного ответа на вопрос — откуда взялось зло, страдание и смерть. Как бы то ни было, страдание и смерть составляют часть нашего человеческого бытия, и мы не можем их избежать...

Если не верить в воскресение, смерть, действительно, становится концом всему, уничтожением человеческой личности. Но христианин верит, что человек может преодолеть смерть, потому что Христос уже победил ее. Одному из наших богословов и историков V в. Егише принадлежат такие слова: «Смерть, смысл которой не понятен — это, действительно, смерть; смерть, смысл которой ясен — бессмертие». Бог дал нам жизнь на этой земле, но она здесь не кончается. Виктор Гюго сказал, что если человеческое тело обретает в могиле свое вечное упокоение, то душа обретает в ней крылья вечности. Вера в воскресение стала живительной силой для нашего народа. Эта же вера остается действенной и по сей день, и останется такой навсегда для тех, кто хочет следовать за Христом.

Ваше Святейшество, выступая на Европейском экуменическом собрании в Граце, Вы сказали: «Мир меняется, и это не ново. Он менялся и будет меняться. Мы сами включены в процесс изменения мира, однако мы не объекты его, а действующие лица, не жертвы этого процесса, но его активные участники». Одним из важных аспектов постоянно меняющегося мира является прогресс. На этом фоне какой Вы видите нашу эпоху, наш сегодняшний мир?

Это действительно большой и сложный вопрос, на который не ответишь в двух словах. Тем не менее, я попытаюсь показать тот аспект нашего времени, который мне кажется наиболее для него характерным. Наш мир в этом веке стал свидетелем великих достижений в науке, технологии, промышленности и экономике. И это, несмотря на две мировые войны, которые принесли с собой столько зла, страдания и горя.

Тем не менее, говоря обо всем мире, надо уточнить, что мы под ним подразумеваем. Современный мир не монолитен. Европейские и другие индустриальные страны — это один мир, экономически слаборазвитые страны — другой. Я думаю, что в богатых странах прогресс вселил в человека чувство всемогущества: возможность достичь Луны, приблизиться к Марсу, управлять атомом подвергает человека искушению самодостаточности: он считает себя хозяином мира. Это прямо ведет к такому виду секуляризма, при котором Бог отодвигается на второй план или вовсе исключается из нашей жизни.

Напротив, многие великие ученые и деятели науки считают, что новые научные открытия явно указывают на то, что мир — это тайна, и мы узнали о нем сегодня лишь самую малость, по сравнению с тем, что нам предстоит еще открыть. Я помню день, когда в Советском Союзе запустили спутник. Я учился в то время в Оксфорде, и один ученый, профессор, который в обсерватории Джодрел Бэнк ловил сигналы спутника из космоса, приехал к нам в университет, чтобы провести конференцию. Он сказал нам, что чем больше мы углубляемся в познание макро- и микрокосмоса, тем больше мы убеждаемся в существовании силы, которая превосходит нас.

Я настроен оптимистически и думаю, что развитие науки и прогресс помогут нам установить новые, более глубокие отношения с Богом.

В Вашей книге В поисках духовной жизни есть такие слова: «История — это не нечто установившееся, неизменное. История и человеческая жизнь — это всегда движение, изменение, я бы сказал, возрастание. [...] Мы творцы истории, а не только ее зрители».

Человек «творец истории», «хозяин своей судьбы» — эти определения были свойственны светскому гуманизму итальянского Возрождения конца XIV в., рожденного в некотором смысле в противовес историческому фатализму, характерному для средневекового христианства. Вы сторонник христианского гуманизма?

Говоря о человеке как об активном участнике истории или «творце истории», я не отделяю его от Бога. Часто христиане, основываясь на идее всемогущества Бога, Божественного промысла, определяющего историю и судьбу каждого человека, приходили к фатализму, пассивности и покорности судьбе, что не имеет ничего общего с подлинным духом христианства. Сущность христианства в любви, которая предполагает, прежде всего, участие, обязательства, действие. Если бы все было решено и установлено заранее, мы были бы всего лишь марионетками. Но Бог дал нам свободу, и мы несем ответственность как свободные творцы истории. Динамизм, творчество, активность — вот важнейшие качества христианина.

Мы часто ждем изменений социальных институтов или просто ситуаций; мы ждем, когда изменится мир, забывая, что для этого в первую очередь мы должны измениться сами. Это изменение состоит в переходе от разобщенности к единству, от равнодушия к интересу, от апатии к действию, от частного к всеобщему... Вот с каким духом мы должны вступать в XXI в.

Чтобы ответить на Ваш вопрос более конкретно, я бы сказал, что верю в гуманизм, который не противостоит христианской вере, потому что, находясь в руках Бога, мы в то же время обладаем полной свободой и несем ответственность за свои действия.