Константин Пархоменко - Вселение и изгнание дьявола

В торжественном чинопоследовании Крещения, совершавшемся тысячу лет назад в Константинополе, после молитв на изгнание из пришедших темной силы, Патриарх, словно прозревая бешенство злых сил, которых отсылают прочь, говорил: «Ныне на западе стоит диавол, скрежещет зубами, рвет на себе волосы, ломает (от злости) руки, неистово кусает губы, рыдает о своем опустении»35.

После положенных молитв крещаемый поворачивался лицом на запад, в сторону, как тогда считалось, сатаны, и произносил отречение от диавола.

Священник спрашивал: «Отрекаешься ли ты от сатаны, от всех дел его, от всех ангелов его, от всякого служения его и от всей гордости его?»

Оглашемый: «Отрекаюсь».

От чего отрекался в Древней Церкви крещаемый и от чего сегодня отрекается приходящий к Крещению?

Отрекаюсь от сатаны!

«Отрекаюсь ... от всех дел (с греч. ergis - дело, работа) его». Мы отрекаемся от всех богомерзких дел сатаны, в которых, по духовной слепоте, принимаем участие. Мы обещаем, что никогда не будем творить дела диавола, но только лишь дела Божии. «Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил» (1 Ин. 3, 8).

«Отрекаюсь ... от всех аггел» - здесь речь идет об отречении от всех бесовских сил, ангелов, от всех демонов, которых в древности (и, увы, сегодня тоже) люди любили призывать себе на помощь. Нынешние обращения к экстрасенсам, колдунам и знахарям - тот же поиск помощи на стороне, вне Бога, вне Церкви. Но для христианина, плюющего на диавола, обращение к потусторонним силам в обход Бога представляется немыслимым. Мы отрекаемся от всех ангелов сатаны, темных духов, бесов, нас теперь поведет по жизни Христос.

«Отрекаюсь ... от служения». И в этом отречении продолжается тема разрыва с сатаной и всеми его духами. Слово «служение» (с греч. latria) означает почитание иных богов, принесение жертв идолам.

«Отрекаюсь ... от всея гордыни (греч. - pompi) его». Первоначально слово pompi означало триумфальное, торжественное шествие в честь языческих праздников или богов. Эти процессии нередко совершались язычниками либо в честь своих богов, либо для того, чтобы обрести покровительство богов. В более позднее время слово pompi стало означать роскошь, языческое празднование.

Христиане отрекались именно от этого языческого торжества, вакханалии бесовских ритуалов и мистерий, чествований бесов, надмений горделивого человеческого ума36.

Древний мир кичился богатыми и роскошными зрелищами, индустрией утонченных развлечений и увеселительного времяпрепровождения. Для древних христиан все это было не более, чем тщетной земной суетой, ведущей к погибели. Весь блеск мира, не знающего и знать не хотящего Бога, - гордость сатанинская...

После отречения священник требовал: «Дунь на сатану». И оглашаемый, как бы извергая все дурное из себя, дул в сторону запада.

Обычай заклинать всех приходящих ко Крещению появился уже во втором веке, и около четвертого века принял вид, близкий к сегодняшнему. Около 580 года, в Иерусалиме, готовящихся ко Крещению заклинали все сорок дней Великого поста. Происходил этот чин рано утром, сразу после окончания утренней службы, в храме Воскресения. «Не презирай врачевства заклинания; не ропщи на его продолжительность, - увещевает оглашаемых св. Григорий Богослов, - это есть испытание искренности, с какой приступаешь ко Крещению»37. После заклинания оглашенные приступали к изучению основ православной веры. Такой интеллектуально и психологически подготовленный христианин, человек, который участвовал в драматическом и торжественном действии отречения от сатаны, был способен жить в мире, но не подчиниться плохому, бесовскому, что есть в мире.

Сегодняшний чин оглашения и отречения от сатаны практически идентичен древнему чину. Некоторые элементы на практике не соблюдаются, например, обнажение оглашаемых, ввиду изменившихся культурных и практических условий.

Если в древности оглашение предшествовало Таинству Святого Крещения, то сегодня и отречение от сатаны, и Крещение происходят в один день.

Кроме того, сегодня отрекающиеся от сатаны, и дуют, и плюют38 на него.

Следует помнить, что внешне простое и незатейливое действие, которое иногда вызывает у пришедших улыбку39, на самом деле является событием, совершающимся лишь раз в жизни, событием, которое имеет отношение ко всей жизни (и земной, и вечной) человека.

Вдумайтесь: отречение от сатаны означает ссору с сатаной, вызов сатане. «И можно не сомневаться, что сатана не забудет этого отречения, этого вызова. «Дунь и плюнь на него!» Война объявлена! Начинается битва, исход которой - либо вечная жизнь, либо вечная гибель», - пишет известный православный богослов отец Александр Шмеман40.

Автору достоверно известен случай, произошедший в середине 90-х гг. в Казанском соборе г. Санкт Петербурга. В то время в соборе, бывшем в советские годы музеем религии и атеизма, уже совершались богослужения. Экспонаты музея частью были спрятаны в запасниках, самые громоздкие составили в одном из приделов собора. В этом приделе как раз и совершалось Таинство Крещения. Во время отречения от сатаны, священник попросил всех повернуться на запад. Так получилось, что перед лицами повернувшихся на запад людей оказались составленные в угол и накрытые материей статуи каких-то античных богов.

«...И дунь и плюнь на него...», - продолжал таинственное действие священник. Оглашаемые дунули, плюнули и повернулись обратно, лицом к священнику. В тишине храма послышался тихий треск, как будто что-то лопнуло, и через мгновенье из-под материи, накрывавшей языческие статуи, вывалился и с грохотом упал на пол кусок головы одной из статуй... Впоследствии музейные работники обвиняли священнослужителей в порче музейного имущества.

Закончим мы введение в тему словами преп. Симеона Нового Богослова, мистика, жившего немногим более тысячи лет тому назад. В этой цитате, как в зерне, заключено все, что имеет сказать Церковь против сатаны и всех его действий на человека. «Диавол с демонами, после того, как через преслушание сделал человека изгнанником из рая, отлученным от Бога, получил доступ мысленно колебать разумную силу всякого человека и днем, и ночью, иного сильно, иного не очень, а иного слишком сильно. И не иначе можно оградиться от этого, как непрестанной памятью о Боге, которая, запечатлевшись в сердце силою Креста, утвердит ум в непоколебимости. К этому ведут все труды мысленного подвига, которым должен подвизаться на поприще веры каждый христианин, и если не так у него идет дело, то напрасно проподвизается. Ради этого подвига предпринимаются и все разнообразные духовные упражнения каждым христианином, ищущим Бога путем произвольных лишений, чтобы преклонить благоутробие Всеблагого Бога, и Он снова даровал подвижнику прежнее достоинство, и чтобы Христос запечатлелся в уме его, как говорит апостол: «Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!» (Гал. 4, 19)»41.