Альбер Франк–Дюкен - Что тебя ожидает после смерти

Хотя «все люди должны воскреснуть в своём теле», воскресение, о котором мы здесь говорим, обещано только верным. Это особенная привилегия людей, которые питаются Иисусом Христом через приятие Его тела: Он заставит их появиться из земли в последний день (Ин 6:54). Таково это «воскресение из мертвых» ( exanastasis hê ek nekrôn , Фил 3:11; Chasles переводит: вне–воскресение из мертвых), которого Святые алчут таким голодом, который ничто не может утолить здесь на земле; разделяя Его страдания, сообразуясь Христу в Его смерти, они стараются достигнуть его. Они будут иметь таким образом, опытно, сладостное познание о «том, что может Воскресение Христа». (Фил, 3:10). Это воскресение касается следовательно только «усопших в Господе». И не надо смешивать, у Апостола, это «вне–воскресение из мертвых», которое выводит верных из их умершего условия (существования), с «воскресением мертвых», где те предстают пред Богом, будучи таковыми.

"Злые люди", действительно, хотя они должны выйти также из чисто духовного состояния, останутся среди мертвых. Именно как мертвые , так сказать, и чтобы оставаться мертвыми , они воскреснут. Эта "жизнь", которую приносит Христос, совсем не для них. Если они остаются в бытии, то это — противо–бытие, эквивалентное «вечной погибели далеко от Лица Господа и от славы Его могущества», животворящего и воскрешающего (2 Фес 1:9). Тела, которые они получат, будут соответствовать их духовному и моральному условию, и его выразят; они не смогут, следовательно, способствовать тому, чтобы сообщить им свободу, полноту жизни, но напротив проявят их внутренний упадок, противоречивость, анархию и застывшую ветхость, из которых они сделали их закон, их энтелехию. Это будет образно говоря реанимация трупов, как трупов . С другой стороны, если мы присоединимся в самой буквальной интерпретации довольно темного текста, кажется, что некоторые люди, чересчур продвинувшиеся по пути естественного тления, чтобы мочь даже согласиться на «воскресение осуждения» (Ин 5:29), смогли бы видеть себя назначенными к компромиссу: они продолжили бы вести бесплотное существование, отделенное от людей, но не абсолютно отрезанное от Бога (1 Петра 4:6). Действительно, «было благовествуемо мертвым вот для чего: для того, что в том, что касается их плоти» — их тела, которое они должны были бы восстановить в Воскресении — «они подверглись бы суду по человеку», как действовали бы люди, «но что, в том, что касается духа, они жили по Богу»… Возможно это — концепция близкая к тому, что желал выразить Господь наш, когда Он говорил отех, которые не вошли бы "целыми" в " Жизнь " «грядущего века», но «увечными, хромыми или одноглазыми» (Мк 9:42). Во всяком случае, сама внешность воскресших откроет что‑то из их прошлой истории.

Эта последняя ново–заветная концепция «спиритуализировала» некоторые понятия, распространённые у Евреев, современных Спасителю. Для одних, чей тезис любопытно предвосхищает тезис некоторых современных спиритов (Sir Oliver Lodge, например, в Raymond ), мы должны воскреснуть, нося те же одежды, как здесь в этой жизни во время нашей смерти ( Kethubhôth , 35A); другие, напротив, это отрицали. Явление Самуила Саулу внушало другим убеждение, что воскресшие имели бы точно тот же вид, как в течение их земной жизни, в том числе увечья, паралич, слепоту или глухоту (см. 1 Царств 28:14). Мотив: если Бог их вылечил между смертью и воскресением, то можно было бы сомневаться, что эти были те же люди (Midrasch на Бытие, Bereschîth Rabba , 95). В итоге, Евреи верили в то, что Le Roy, в Догме и критике , называет «реанимация трупа», тогда как Бог не будит мертвых, но, говорит Апостол, их "изменяет". «Грядущий мир» не воспроизведет нынешний «образ мира, который преходит»: почему заставлять его "преходить", чтобы затем вывести его таким, какой он есть, из небытия? Есть, говорит Новый Завет, "новое бытие", восстановление и обновление. Что касается тела, в которое мы облечемся, оно будет подобно телу небожителей, Ангелов. Когда действительно св. Павел противопоставляет «земные тела» "небесным", речь у него не о звездах: эта концепция абсолютно неизвестна еврейским и греческим авторам Нового Завета. В 1 Кор 15:40, sôma обозначает именно организмы, служащие чтобы проявлять духи. Только лишь в стихе 41 Апостол начинает говорить о звездах. Итак, «в Воскресении… люди — Ангелы Божии на небе», они яв ляются «ангельскими»: isaggeloï =равноангельны, как Церковь "православная" называет Константина Великого isapostolos =равноапостольным: почти–апостол (Мф 22: 30; Мк 12:25; Лк 20:36). Понятно, что почти для всех Отцов Ангелы обладают также «небесным жилищем», аналогичным жилищу людей после Воскресения.

Если следовательно наше поведение должно быть в Olam habba поведением небесных воинств, то из этого следует, что наши средства выражения будут способны с этим согласоваться. Всё "земное": грех, тление и их последствия исчезает; то, что у нас есть уже инхоативно (начинательно) вечного продолжает существовать. И «сила Божия», как говорит Иисус Саддукеям, преобразует земное в небесное, уничижение в славное великолепие. Таково будет завершение всех вещей этим Всемогуществом, которое подчинит Себе творение, когда его победа поглотит смерть. И вот достоинство человека, в силу Искупления обещанного и начатого с Падения: он может согласиться на это обновление, на это завершение. Он на это способен, он в состоянии к этому приспособиться. Что касается «силы Божией», то она состоит в том, что Он нас "со–оживил" со Христом, так что отныне в этой жизни слабости и искушения, Церковь получает, через Крещение в Иисусе Христе, умершем и воскресшем, зачаток Воскресения, позже питаемый, укрепляемый, развиваемый верой, укрепляемый, стимулируемый, мощно "удобряемый" — это — язык Псалмов! — жизненным причастием Тела и Крови Христа в Евхаристии. Конечно, Христос, через Его собственное Воскресение дарует всем людям переход из «состояния смерти» к истинной Жизни. Но Крещение, через симбиоз, который оно нам сообщает с двумя природами Спасителя — различными, но жизненно, нерасторжимо соединенными — даёт возможность появиться в нас "зерну", ростку славного тела. И получение Святых Тайн способствует вызреванию в нас, невидимо, этого организма, который должен проявить однажды нашу сверх–жизнь воскресших. Несомненно, эта концепция отнюдь не встречается у св Павла, но, начиная с Иустина Мученика и св. Иринея, она приобрела право гражданства в христианской мысли. Церковь Востока дала ей уже в течении восемнадцати веков самые определённые разработки. Можно признать за этой концепцией по меньшей мере высокое правдоподобие.

Что будет тогда с этими связями, которые, на земле, нам одновременно ценны и священны (Eф 3:15)? Ответим, что все то, что «исходит от Отца» (там же 3:14; Иак 1:17), является хорошим, следовательно предназначенным продолжаться в «будущем веке». Но то, что в этих отношениях является чисто земным, будет преобразовано вместе с телом. Мы узнаем друг друга не только благодаря интуитивным сходствам душ, но — так как здесь в этой жизни дух уже отпечатлевает свой знак на чертах, но несовершенно, так как он здесь не господствует над материей — благодаря на этот раз нашему организу, ставшему «излучением нашей славы», «отпечатком нашей сущности». Душа выскажется полностью через физический аспект: видеть тело будет значить видеть душу, без того чтобы ничто в ней не смогло остаться сокрытым. Следовательно тогда только мы узнаем, мы действительно обнаружим, в их глубокой реальности, наконец обнажённой, тех, кого мы знали на земле лишь очень смутно, как бы путем сбивающего с толку символа. Мы их увидим как бы лицом к лицу, мы их узнаем, как мы познаны. Всё, что у них было земного, исчезнет; всё, что у них было божественного, следовательно истинного, хорошего, реального и положительного, достигнет полной зрелости, достигнет этой совершенной адекватности сущности и формы, которая называется красотой.