Майкл Холл - Полный курс НЛП

«О ком конкретно вы говорите?»

После того как человек сообщил нам до­полнительные детали своей карты, мы мо­жем нанести эту карту на ментальный экран нашего сознания. Репрезентативный перенос используемых символов позволяет нам точно слышать и кодировать то, что фактически говорит другой человек. Однако это редкое умение, овладеть которым нелегко. Умение точно слышать, что человек говорит и как он использует символы, не привнося в его слова иных смыслов, требует времени, терпения и длительной практики. Репрезентативный пе­ренос позволяет нам не поддаваться гипноти­ческому воздействию слов наших клиентов, деловых партнеров и друзей.

«Такое унижение действительно вогнало меня в глубокую депрессию».

В этих словах содержится много неясно­стей. В номинализациях «унижение» и «де­прессия» заморожены некоторые совокуп­ности действий и форм поведения, которые кодируются так, будто они являются вещами. Структура причинности, при которой одна номинализация вызывает («вогнало меня в») другую номинализацию, представляет собой еще один плохо сформулированный аспект картирования. Мы метамоделируем эти неясности, когда задаем вопросы к зри- тельным-слуховым-ощущаемым референтам употребляемых терминов.

«Кто кого унизил, каким образом, откуда вы об этом знаете...? Каким образом эти унизительные действия заставляют, при­нуждают или побуждают вас входить в депрессию?»

«По какому именно поводу вы угнетаете себя? Как конкретно вы это делаете?»

Хотя метамоделирование начинается с этого, оно этим не заканчивается. Сначала мы дополняем недостающие детали, рефе­рентный опыт, который не был полностью картирован. На этом уровне мастерство НЛП предполагает понимание того, почему мы делаем это, и почему это важно.

Так почему?

Ах да, это же запрещенный в НЛП во­прос — на уровне практика. Но теперь, на уровне мастера, мы задаем этот вопрос и исследуем его. Как же так; мы можем иссле­довать вопрос «почему» сейчас, но не могли делать этого раньше? Раньше вопросы почему способствовали бы неясности и плохой фор­мулировке нашего картирования. «Почему вы оказались в таком положении?», «Почему вы это сделали?»

Такие вопросы не смогли бы выявить под­робности того, что произошло: они побудили бы дающего ответ искать поводы, объясне­ния и рационализации. Это ничего бы не прояснило. Это только сгустило бы туман. Но после того как мы узнали подробности, после того как мы заполнили недостающие элементы карты, так что процессы картиро­вания стали более полно репрезентировать нейро-лингвистическое картирование, мы можем исследовать высшие фреймы причин, пониманий и даже оправданий и рациона­лизации. Если бы мы спросили почему, на­ходясь на уровне практика, нам недоставало бы осознания того, что представляют собой ответы, и мы оказались бы захваченными содержанием, упуская саму структуру опыта. Однако вопрос «почему?» на уровне мастера означает, что теперь мы способны услышать подкрепляющие фреймы и исследовать их как структуру.

Например, некто говорит:

«Критика просто ранит меня. Я чувствую себя раздавленным, когда меня несправед­ливо критикуют».

Мы метамоделируем это сообщение, спра­шивая: «Что вы понимаете под критикой [номинализацией]?»

«Ну, понимаете, негативные коммента­рии».

«И как вы узнаете, что эти комментарии негативны?»

«Ну, если слова оскорбляют меня...»

«Такое случалось в последнее время?»

«Да, не далее как вчера. Мой шеф сказал, что я запорол отчет».

«И эти слова были "оскорбительными" и "негативными", а потому являлись "кри­тикой", которая вас ранит?»

«Ну, дело-то не в словах: дело в интонации. Понимаете, дело в том саркастическом и резком тоне, которым он это произнес».

«Итак, негативная критика, которую вы пе­реживаете как оскорбление, предполагает саркастический и резкий тон?»

«Да, именно так».

«Значит, если бы он произнес эти слова сухим бесстрастным тоном, они не были бы критикой?»

«Верно. Я воспринял бы это как его пони­мание и оценку моего отчета».

«И вы чувствовали бы себя в достаточно ресурсном состоянии, чтобы принять эту оценку?»

«Конечно».

«А что, если бы он сказал резким и сар­кастическим голосом: "Вы очень хорошо потрудились". Это было бы критикой?»

«Конечно».

Метамоделирование выявляет подроб­ности структуры опыта, подпадающего под категорию «критики». Представьте себе, что произошло бы, если бы мы сразу начали с вопроса почему.

«Почему вы так чувствительны к крити­ке?»

«Ну, потому что когда я был маленький, отец обращался со мной...»

В этом случае человек пустился бы копать­ся в своей личностной истории, как будто это состояние вызвали его история и личный опыт, а не его карта. И тогда было бы очень просто заблудиться в подробностях его личных воспоминаний, что явилось бы под­креплением и его карты и его состояния. На­сколько иначе звучит вопрос «почему», когда мы задаем его с уровня мастера. После получения структурных деталей, описываю­щих, как человек форматирует и фреймирует «критику», мы можем спросить «почему».

«Как, по вашему, почему вы связываете саркастическую и резкую тональность с категорией "критики"? Какие положи­тельные стороны вы можете найти в таких проявлениях?»

Вопрос «почему», заданный в поисках намерения, представляет собой совершенно иной вопрос, чем «почему» в поисках истоков. Он также отличен от «почему» в поисках цен­ностей и результатов. «Почему вы хотите этого?», «Почему это важно для вас?» Эти вопросы «почему» направлены на получение совершенно различной информации. Они выявляют управляющие фреймы, структур­но поддерживающие опыт. Таким образом, мастерство использования Метамодели пред­полагает знание того, какие вопросы «почему» следует задавать, когда их задавать и к чему прислушиваться в ответах.

Упражнение «Отработка различных вариантов вопроса "почему"»

Заведите записную книжку и отмечай­те все вопросы «почему», которые вы сами и другие люди будут задавать в течение дня. Запишите вопросы «почему», а затем разбейте их по категориям информации, на получение которой направлены эти во­просы.

Разработайте набор вопросов «поче­му», позволяющий вам исследовать значи­мые метауровни.

Овладение пресуппозициями Метамодели

Высший логический уровень Метамодели сигнализирует нам о структурном каркасе многочисленных пресуппозиций — напри­мер, пресуппозиций существования, време­ни и пространства. Настроить свой слух на восприятие этих пресуппозиций означает научиться вслушиваться на метауровне в предполагаемую конструкцию, лежащую вне и сверх слов. Для этого мы должны, так сказать, отступить от слов на шаг назад и заинтересоваться пресуппозициями, скры­вающимися в этих словах.