Майкл Уити - Убеждай и побеждай! Гайд по безукоризненной риторике и железной логике

ПРИМЕР

«Почему вы не верите, что среди нас ходят инопланетяне, пока мы тут с вами разговариваем? Чем вы докажете, что это не так?»

ПРИМЕР ИЗ РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНИ

В 1950-х годах в Америке сенатор Джозеф Маккарти организовал печально известную охоту на ведьм против коммунистов и сочувствующих, которые, по его мнению, проникли в американские институты на самом высоком уровне. Однажды, давая показания против предполагаемых сторонников коммунизма в Государственном департаменте, сенатор Маккарти сказал: «У меня мало информации по этому поводу, кроме общего заявления агентства о том, что в деле нет ничего, что опровергло бы его коммунистические связи». Иными словами, мы должны прийти к выводу, что этот агент был коммунистом, потому что мы не знаем, что он не коммунист.

То, что мы чего-то не знаем или не можем легко найти доказательства в пользу этого, не обязательно означает, что это ложь. Конечно, в большинстве случаев лучше не верить чему-либо, если у вас нет достаточных доказательств. Но даже если мы не верим, что нечто является истинным, мы не обязательно должны верить, что это ложь: лучше выбрать позицию агностицизма в ожидании дальнейших доказательств. И, разумеется, если мы не верим, что что-то ложно, не имея доказательств его ложности, это не значит, что мы должны в это верить.

КАК ОТВЕТИТЬ

Напомните своему оппоненту о важном различии между отсутствием доказательств и доказательством их отсутствия. Так, сам факт, что у чего-либо нет положительных доказательств, не является причиной не верить этому. Ведь существуют и другие причины отсутствия доказательств. Таким образом, хоть у нас и нет доказательств существования инопланетян, это не повод не верить в их существование, ведь Вселенная – большое место, и они могут где-то прятаться.

Подобные соображения относительно имеющихся доказательств особенно важны, когда аргумент к неведению используется для доказательства отрицания: если вы не можете доказать, что я неправ, я прав! Во-первых, напомните оппоненту, что он должен привести какое-то убедительное доказательство своей правоты. Во-вторых, укажите, что он, по сути, просит вас доказать отрицание, что довольно сложно. В конце концов, как можно опровергнуть существование инопланетян, если не исследовали каждый дюйм Вселенной? Если оппонент не отступит, вы можете довести его позицию до абсурда, показав, что подобный ход позволяет обосновать что угодно. Так, если вы согласитесь с его аргументом, он должен также признать, что в саду под землей живут феи. В конце концов, он не может доказать обратное, и, по его логике, если вы не можете что-то опровергнуть, нужно это принять.

ЗНАЧЕНИЕ

Этот аргумент основан на ложной дилемме: я должен либо верить в P, либо нет; если у меня нет причин верить в P, единственная альтернатива – верить, что не-P. Но отсутствие «веры в P» не означает «неверие в P», а просто «отсутствие веры в P» условие, удовлетворяемое как агностиком, так и атеистом. Этот тип аргумента, как мы видели, иногда включает Доказательство Несуществования (см. стр. 209): если нельзя доказать, что P ложно, следует верить, что P. Но Доказательство Несуществования – сложная задача.

«То, что мы чего-то не знаем или не можем легко найти доказательства в пользу этого, не обязательно означает, что это ложь.

В большинстве случаев лучше не слепо верить чему-либо, а выбрать позицию агностицизма в ожидании дальнейших доказательств.»

ПРИМЕР

Предположим, вы разработали тест на болезнь X, которая встречается редко – в одном случае из тысячи, – но всегда смертельна. Тест не дает ложноотрицательных результатов, но в 5 % случаев может дать ложноположительный результат. Если у вас есть заболевание, тест обязательно определит его, но даже если у вас его нет, есть 5 %-ная вероятность положительного теста. Теперь предположим, что Боб прошел этот тест и получил положительный результат. Конечно, он может быть ложным, но это возможно только в 5 % случаев. Так что Боб думает, что болен с вероятностью 95 %; пора писать завещание.

Однако не следует торопиться. Возьмем тысячу случайно выбранных людей из популяции и проведем на них тест. Из этой тысячи один человек окажется болен – у него будет положительный результат. Но, как мы уже говорили, частота ложных срабатываний теста составляет 5 %. Следовательно, еще у 50 человек будет положительный результат теста на болезнь X. Таким образом, вероятность того, что у Боба болезнь X, на самом деле составляет 1 из 51: гораздо вероятнее, что у него нет болезни.

ПРИМЕР ИЗ РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНИ

В эту ловушку попадают сторонники исцеления верой и «альтернативной» медицины. «Исцеляющая сила Господа работает! – провозглашают они. – Только в прошлом году наша церковь одной лишь силой молитвы вылечила двадцать человек от рака!» Звучит впечатляюще – но если базовая вероятность ремиссии рака составляет 5 % и церковь помолилась за 400 пациентов, то, согласно статистике, 20 пациентов поправились бы в любом случае. Так что деятельность церкви не повлияла на реальное количество ремиссий.

ОШИБКА

Рассуждения Боба неверны, поскольку он не принял во внимание базовую вероятность заболевания. Вероятность того, что он заболел, очень мала: только один случай из тысячи. Вместо этого Боб полагается на информацию исходя из конкретного случая, а именно того, что его тест на болезнь положительный; при этом он считает, что вероятность ложного срабатывания также составляет 5 %. Однако, если бы он принял во внимание, что процент неудачных результатов теста намного выше, чем процент людей, которые действительно болеют этим заболеванием, он бы понял, что ложноположительный результат гораздо более вероятен, чем положительный.

Мы видим ту же ошибку в примере об исцелении верой. Базовая вероятность ремиссии рака составляет 5 % – таким образом, по статистике 20 из 400 пациентов выздоровеют естественным путем. Успехи церкви не повышают базовую вероятность ремиссии, поэтому нет доказательств того, что молитва эффективна при лечении рака.

КАК ОТВЕТИТЬ

Единственный ответ против этого заблуждения – хорошее понимание статистики и теории вероятности. Вам придется указать не только на то, что ваш оппонент совершает это заблуждение, но и на то, что конкретно здесь нарушается. Однако во время «бурного» процесса дебатов может быть очень трудно обнаружить эти ошибки, не говоря уже о том, чтобы объяснить их аудитории.