Юлия Гайнанова - Бутылка. Книга для тех, кто любит выпить

Но трезвый просто бы не совершил такие кульбиты, просто не оступился бы, просто не полез бы на дерево, не стал бы выпрыгивать из машины на ходу или спать в сугробе.

Только сейчас, когда я сидела в ресторане с Аней и вспоминала тот случай, до меня действительно дошло, что я могла умереть, что мое тело за ночь занесло бы снегом, а пропитанный алкоголем мозг не очнулся бы. Никогда.

Меня шокировал резкий контраст с тем, как я воспринимала это тогда, три года назад. Все это выглядело веселым приключением.

После того как мы с Аней, сидя в ресторане, вспомнили случай с сугробом, я открыла нашу переписку с девочками, датированную следующим после происшествия днем. Это был 2016 год. В отличие от моей памяти, что только не хранит телефон! Мы создали в Ватсапе группу «Последствия субботнего» (орфография сохранена) .

Я: Ань, я вообще какая была? Я функционировала? Говорила что-то? Так странно ничего не помнить.

Аня: Ты кидала вещи в одного парня и просила вкусняшку.

Аня: Но видно, что была неадекват.

Я: (((

Аня: в такси ты спала.

Оля: Миша сказал, что когда я пришла домой, то плохо говорила. Я в прошлый раз была самой трезвой, в этот раз Аня, Юль, ну следующая тусовка твоя. Только ты заранее потренируйся.

Я: мне надо просто не пить.

Оля: А ты можешь?

Я: Легко.

Оля: А долго?

Аня: Не пить и помнить, это легко)))

Я: Пару раз по году не пила же как-то.

Оля: Во-во!

Я: Я придумала себе программу. Год не пью. Потом максимум бокал.

Оля: Это беременность называется)

Я: Потом два)

Оля: Стоп! Подумай об этом в пятницу!

Оля: Ты зарываешь свой талант дополнять тусовки приключениями и поисками тебя!

Я: Оль, мне реально страшно. Меня могли убить. Или изнасиловать. У меня огромный синяк (прикрепила фото).

Я: Попрощаемся с зимой и оставим ошибки в ней.

Аня: Выпьем чаю.

Оля: Вспоминайте хорошие моменты, а то вы загнались. У меня вино!

Я: Гифки трех бокалов.

Оля: Одно!

Аня: А у меня только просекка.

Я: А у меня водичка.

Оля: Короче, все целы, было весело, но конец немного смазан. Забыли!

Я: Аминь.

Аня: история на долгие годы!)

Итак, вернемся к самому важному событию этого года борьбы с пьяной распущенностью (или алкогольной зависимостью?).

Я не разговаривала с мужем до выходных, но ему, кажется, совсем не было до этого дела. В субботу вместо кофе я приготовила для него фразу: «Мы стали чужими людьми».

Потом я с детьми уехала к папе на дачу.

Вечером отец выпил лишнего и приполз к нам в кровать. От него так пахло, что мы ушли спать в другую комнату. Он не разделся и не почистил зубы. А утром был злой, как и все определенного типа люди с похмелья. Они делают вид, что ничего не произошло, что вчера все было нормально, не показывают, как им физически плохо, – но меня не обманешь.

Я-то знаю, что сейчас у него ощущение, будто кто-то точит ножи об его черепную коробку, сопровождая сие действо звуком работающей бензопилы, что его бесит любое лишнее движение и шум и он просто мечтает, чтобы все оставили его в покое. Но вместо этого отец кричит на моего сына за то, что тот не закрыл за собой дверь, или начинает придираться к тому, как я выгляжу.

Мне хотелось закричать на него: «Если тебе плохо, не надо срывать злость на мне!» Но я промолчала. Когда я пишу эти буквы, мне вновь хочется орать.

В воскресенье я оставила детей у отца, чтобы съездить и наконец-то поговорить с Сережей. Я была спокойна: обычно папа перебирал только один раз в неделю, к тому же я оставила ему коробку светлого пива – своеобразную гарантию того, что весь вечер он будет добр и весел с моими детьми и никто ни на кого не будет орать. Я повторяла про себя: «Одна проблема за раз»! Сначала я должна разобраться с мужем.

Единственный способ расстаться с другом, который тебе чуть больше чем брат и чуть меньше чем жена, – напиться до беспамятства.

Что случилось после трезвого лета? Я снова попала в ловушку, в которую попадают почти все, кто когда-либо пробовал бросить пить, при этом не признавая, что у него есть проблемы с алкоголем.

Свободный вечер субботы. Я заезжаю к другу, болтаем, он угощает вином. Я пока ни разу не напилась с той самой пробы вина у мамы на даче. Я пока думаю, что могу играть в игру под названием «умеренность».

Вчера была пятница, мы с детьми оказались на даче, где постоянно живет моя сестра с семьей, но тогда она была в отъезде. По пятницам я выжата после рабочей недели, и та не стала исключением. Я не поленилась набрать сестре аж в Испанию. Надо понимать, что это было не очень-то и удобно. Но я ей набрала и спросила, не против ли она, что вот эта бутылочка розового утечет мне в рот и не сильно ли расстроится, когда вернется домой и ее не обнаружит. Сестра сказала, что не сильно.

О, это был чудесный вечер! Дети в кровати смотрят мультики на телефоне, я рядом в кресле читаю Джоан Роулинг и пью розовое. Я думаю, что ограничусь парой бокалов, дабы не позориться перед теми, кто вернется в этот дом, перед теми, кто в курсе, что пью я в этот вечер одна.

Мысли о собственном благополучии меня волновали мало, меня волновало то, что обо мне подумают.

Но я не смогла. Я не смогла оставить бутылку. Я допила ее тогда, когда дети давно спали, буквы стали странно сливаться, а, чтобы покурить, я периодически бегала в туалет, ибо на улице не месяц май, а вовсе сентябрь. Наутро мне было действительно плохо. Все-таки разница между парой бокалов и бутылкой есть.

И наступает суббота. Дети поехали к папе. А я в состоянии легкого похмелья и тяжелого предвкушения ночи пью вино с другом. Пару бокалов и бокал с собой. У меня добрые друзья.

Встречаемся с подругой. Бар, текила, еще три текилы. Вышла покурить с симпатичным парнем. Неинтересный стоматолог из Питера. Играют шлягеры девяностых. Танцевать надоело, алкоголь не дает, не на кого расточать подпитанную этилом невероятную привлекательность. Но вот парни приглашают нас к ним домой, о’кей. Американец и русский. Пока подруга с одним обжимается на кухне, американец придвигает лицо для поцелуя – ко мне. Я смеюсь над ним, я говорю, что у него детские глаза, на самом деле пытаясь скрыть, как мне неловко. Решаем выпить, спускаемся в «Кофеманию», они угощают нас аперолем. Семь утра, мы прощаемся и едем тусоваться дальше. Парни провожают нас удивленными взглядами. Самые дикие тусовщики не сравнятся с мамами маленьких детей, у которых оказалось свободное время. Мы даже не собирались ложиться спать.

Дубровка, заброшенный завод, на входе знакомимся с наркоманом. Утро, территория больше похожа на музей современного искусства. Бухаем дальше. Дымится сигарета, крутятся диски.