Юлия Гайнанова - Бутылка. Книга для тех, кто любит выпить

Многие специально высыпаются и приходят утром потусить туда, бодренькие. Люди одеты странно, мне интересно их рассматривать, интересно рассматривать инсталляции. Еще бы, во мне побывали уже вино, текила, пиво, апероль, я посасываю шампанское. Девять утра.

Подруга пробует у наркомана какую-то фигню. Я не по этой части, я гордый алкаш. Ее мажет по танцполу, она просто сидит на полу и залипает на танцующих внутри. Я на улице, но периодически захожу внутрь и проверяю, как она.

Снаружи светло и тепло. Я сажусь за столик и закуриваю. У меня просят сигареты. Я прошу рассказать четверостишие. Знакомлюсь с девушкой. Ее парни, она называла их «школьниками», не знают ни одного четверостишия. Даже «В траве сидел кузнечик». Мы с ней ржем над ними.

В «Трезвом дневнике» автор сравнивает алкоголь с порошком дружбы. Не могу не согласиться. Как будто меня в нем валяют, словно креветку в кляре, и я с удовольствием и энтузиазмом молниеносно располагаю к себе людей, на несколько часов мы становимся настоящими друзьями.

В трезвой жизни я люблю побыть одна, в незнакомой компании чувствую себя неловко, принимаю закрытые позы, и на моем лице застывает нервная полуулыбка – «что происходит?». За мою алкогольную карьеру не раз было такое, что мне с утра звонили и благодарили за вчерашнее время, говорили, как было весело, предлагали снова встретиться, а я просто не помнила, кто это. Так что алкоголь действует не только как афродизиак.

Она рассказала мне полжизни, а я, что характерно, даже не помню, как ее зовут. Решаю угостить новую подруженцию выпивкой, потому что алкоголь стал выветриваться, а это опасно. Девушка эта любит раскручивать мужиков и хочет, чтобы мы кого-то попросили купить нам алкоголь, но это не по мне. Считать деньги – для трезвых слабаков, а не для пьяных женщин, заработавших в этом месяце аж шестьдесят тысяч рублей.

После алкоголя всегда встает вопрос о сигаретах, мои закончились, и я иду в народ стрелять. Подошла к кучке людей, и меня засосал разговор с ними. Дальше я помню, что мы сидим на лавочке с приятным молодым человеком, и мне весьма весело.

Моя новая подруга не готова так быстро со мной расстаться, но я вспоминаю, что она искала наркотики и что я познакомилась с парнем, у которого они были, и направляю ее к нему.

До того как мы с моей новой подруженцией расстались навсегда, мимо нас проходила девушка в зеленых лосинах и серебряном шаре вместо куртки. «Подруга» в мини-юбке с наращенными до пупа волосами начала над ней смеяться и закатывать глаза. А я ей объясняла, что это неправильно, что мы, женщины, должны друг друга поддерживать. И почему мы не смеемся тогда уж над мужчинами – здесь странных экземпляров тоже хоть отбавляй. Чем мне нравилась подруженция – она быстро и с удовольствием во всем со мной соглашалась.

Но вернемся к другим моим «новым друзьям». Где-то одиннадцать утра, клуб закрывается, и охранники проводят на выход вялые остатки посетителей. С «новыми друзьями» мы много смеемся. Я вспоминаю ту, с кем сюда пришла, мою настоящую вроде бы подругу. Я переживаю, где она, на выходе мы спрашиваем, не видел ли кто ее. Когда уже расходится персонал и все бармены опрошены на предмет того, не валяется ли в каком темном углу моя Алина, на десятый раз она берет трубку и говорит, что давно дома в теплой кровати.

С новыми знакомыми пошли в метро. Я хотела выйти на своей станции, но ребята уговорили поесть…

Зачем в самые трогательные и торжественные моменты жизни мы притупляем чувства алкоголем? Мы пьем на свадьбах, днях рождения и прочих бармицвах, в Новый год и на Восьмое марта.

Потому что на самом деле нам часто некомфортно.

Кто перебирает на типичной свадьбе? Мужчина, когда-то любивший невесту; женщина, которую пригласил бывший; странный родственник, которого все стесняются; подружка невесты с имиджем скандалистки. Возьми любое событие и человека, который на нем перебрал, и ты увидишь того, кому нехорошо.

Что же заставляло меня пить, например, когда ко мне приходили гости? Может, я боялась, что кто-нибудь с кем-нибудь не поладит? Что моя квартира недостаточно хороша, а дети – недостаточно вежливы? Или я просто знала, что так делают все, что это нормально – угощать и угощаться вином?

Я никогда точно не понимала, что такое норма, ведь в моем детстве не было примера хотя бы чего-нибудь нормального: отношений или отношения к себе и своему телу. Я находила то, что мне казалось нормальным, и пыталась это копировать. Я поступала так во всем: в работе, в стиле, в спорте, в материнстве, выпивке и даже в любви. Я просто копировала. Но не всегда то, что я копировала, было нормальным. Я была вынуждена скрывать свои отличия и каждую минуту боялась, что меня могут разоблачить. Нормальным людям не приходится каждый день подавлять свои чувства. И я никак не могу привыкнуть, что можно этого уже не делать.

В детстве меня поразила фраза в какой-то книге по психологии. Попробуйте весь день вести себя как другой человек, пусть даже ваш кумир. Вы не сможете. Не продержитесь и дня. Быть собой – самое большое и такое легкодоступное счастье. Все, что не мы, дается нам с трудом, и мы не сможем долго притворяться ни при каких условиях.

Но для меня таким условием был алкоголь. Он не только позволял мне притворяться, но и избавлял от чувства вины перед мужем, от ненависти к самой себе за то, что я его предала.

Я стала шаг за шагом вспоминать, когда все началось. Мне хотелось понять, когда именно я ошиблась. Но еще больше мне хотелось решить, насколько подробна будет моя исповедь перед мужем.

Я взяла белый лист бумаги для принтера и черную гелевую ручку. Это было безопасно. Я просто выброшу рисунок или спрячу между книжных страниц, и он не узнает, что я снова начала рисовать.

Ты можешь превратить свежий огурец в маринованный, но нельзя превратить маринованный в свежий.

Мы едим индийскую еду, говорим о фильмах, книгах и искусстве, и мне весело. Через неделю я пойму, отчего на самом деле мне было так весело.

Но я этого еще не знаю, мне пока весьма хорошо. Мы решаем ехать в гости к девочке. Днем мне на день рождения к Ане, о нашем славном разговоре я вам уже рассказывала. Напоминаю, что не спала я больше суток. В коммуналке у незнакомой девочки на Лесной я, не снимая пальто, комком валюсь на кровать и сплю где-то час, иногда приоткрывая глаз и принимая участие в оживленной беседе. Через час звонит будильник, я вскакиваю и иду на встречу. Если бы это не была важная подруга – ну или я не была бы единственным гостем, – я бы ни в коем случае не пошла. Физически я уже чувствую себя достаточно паршиво, моральное же упадничество мне только предстоит.