Эрлинг Кагге - Прогулка. Самый простой источник радости и смысла

Когда все, что может мне понадобиться в ближайшие часы, дни или месяцы, умещается в рюкзаке, меня всегда охватывает чрезвычайно приятное чувство полной свободы. В это время я могу есть и спать где угодно и когда пожелаю. На следующее утро у меня не назначены на восемь деловые встречи и мне не нужно идти в магазин за продуктами к ужину. Единственное, по чему я довольно быстро начинаю скучать в таких походах, – это телесный контакт. Очень уж хочется кого-то обнять или к кому-то прижаться.

А еще в длительном походе можно избавиться от привычек. Обдумывание того, что тебе действительно в нем понадобится, часто доставляет особое удовольствие. Нужно выбирать между вещами, которые ты должен и которые хочешь взять с собой, потому что с ними комфортнее. У меня сложилось впечатление, что большинство людей недооценивают, сколько времени они могли бы обходиться спальным мешком, очень теплой курткой, маленькой кастрюлькой, плиткой, спичками и достаточным запасом продовольствия. И если вы настаиваете на том, что выжить с таким набором невозможно, а я утверждаю противоположное, вполне вероятно, мы оба правы.

Знаете, одно из истинных наслаждений, которые мне довелось испытать за пятьдесят четыре года жизни, – это то ощущение, когда наконец согреваешься после того, как промерз до костей – например, в лесу Остмарка или дальнем походе. «В здешних краях расстояние между адом и раем невелико», – сказал Бёрге Усланд по дороге на Северный полюс. Когда жуткий, невыносимый, пронизывающий холод наконец ослабляет свою хватку, охватывает лучшее чувство из всех, которые я когда-либо испытывал. Мне доводилось пить дорогое шампанское в уютной гостиной перед камином, но нет ничего вкуснее дымящегося горячего пунша, когда замерзаешь во льдах.

А еще есть особая прелесть в незнании того, что может встретиться на пути. Мысли становятся более сконцентрированными. И в это время все, кто хотел бы тебя заполучить, не знают, где тебя найти. И ты перестаешь проживать добрую часть своей жизни косвенно, через других людей. На какое-то мимолетное мгновение ты можешь забыть об остальном мире. Просто идешь, идешь и идешь, и прошлое и будущее не имеют никакого значения.

Когда мы вдвоем с коллегой-исследователем Бёрге Усландом совершали 58-дневный переход к Северному полюсу, у нас не было лишнего снаряжения, только инструменты весом чуть больше килограмма. Ими мы ремонтировали все, что выходило из строя. Например, у меня разломалась подошва лыжного ботинка. И раскололся моляр. А еще прохудилась единственная пара шерстяных варежек, которую я взял с собой, и мне приходилось кропотливо штопать их каждый вечер, прежде чем лечь спать. Хотя мои пальцы потрескались от сухого холодного воздуха, как же приятно было протягивать шерстяные нити через края дырки, зашивая варежки. Не только потому, что целые крайне нужны были мне на следующий день, но и потому, что от ремонта тех немногих вещей, которые с тобой в долгом походе, получаешь действительно огромное удовлетворение.

© Берге Усланд.

Мы с Бёрге каждый день ели одну и ту же пищу. Когда знаешь, что придется тащить на себе все продукты, которые ты будешь есть в течение последующих двух месяцев, стараешься запастись провиантом с максимальным количеством калорий на грамм веса: овсом, салом, шоколадом, изюмом, вяленым мясом и молочной смесью. Молочная смесь обеспечивает организм дополнительной энергией. Поначалу она казалась не очень вкусной, но с каждым последующим днем, чем больше мы уставали, еда становилась все вкуснее и вкуснее. Задолго до прибытия к цели ее вкус стал просто райским. А ближе к концу путешествия мы так сильно оголодали, что разбавляли еду водой, чтобы хоть немного продлить неописуемо приятный опыт ее поглощения и создать ощущение сытости.

Чтобы гарантировать, что Бёрге не получает еды больше, чем я, и наоборот, один из нас делил порции, а другой выбирал первым. «Когда голод становится пыткой, дележка пищи и выбор доли превращается в целую науку», – написал я тогда в своем дневнике.

© Эрлинг Кагге.

Однажды, уже на подходе к Северному полюсу, во время короткого привала я уронил в снег изюминку. Не так просто, знаете ли, высыпать весь изюм из пакета в рот, когда на тебе огромные обледенелые варежки, поэтому одна изюминка, выскользнув из пакета, упала на землю. И, как выяснилось, еще сложнее было вытащить ее из снега. Но я был так голоден и так хотел изюма, что встал на четвереньки и, опустив голову и высунув язык, зачерпнул изюминку в рот вместе со снегом. Ощущение радости от того, что она оказалась у меня во рту, и от ее медленного разжевывания еще раз напомнило мне о том, что я уже знал: человеку чрезвычайно важно уметь наслаждаться небольшим количеством еды. Когда ее мало, она вкусна как никогда, а когда еще меньше – еще вкуснее.

Кстати, должен признать, по возвращении домой, к цивилизации, повседневная жизнь удивительно быстро возвращает все на круги своя. В комфортных условиях испытывать истинное удовольствие становится намного сложнее, и оно, как правило, менее интенсивное и более ожидаемое. Уже через несколько дней грандиозные ощущения, такие как чувство сытости и тепла, хороший сон… ну, и просто радость видеть другого человека рядом, воспринимаются как нечто само собой разумеющееся. У норвежцев есть поговорка: хорошего много не бывает. Так и есть. Но я всегда пытаюсь, правда с переменным успехом, наслаждаться мелочами по максимуму.

Я стараюсь ценить пребывание дома, в своей уютной теплой гостиной и то, что могу участвовать в жизни своей семьи и испытывать счастье благодаря тому, что имею все, по чему так сильно скучал, будучи далеко. Неописуемое удовольствие от вкуса вытащенной из снега изюминки кажется абсурдным, когда в шкафу на кухне лежит целая пачка, а холодильник забит разными вкусностями. Как я уже говорил, я прекрасно знаю, что кусочек шоколада вкуснее плитки, но при возможности все равно съедаю ее целиком.

Хорошенько прогуляться на лоне природы, а потом, устав, найти тихое местечко, чтобы немного поваляться и отдохнуть, – один из самых восхитительных опытов, который только можно испытать. Просто лежать и смотреть на уходящие в небо деревья и расслабляться. В 1982 году японцы дали этому занятию название – shinrin-yoku, что в переводе означает «купание в лесу». Сегодня уже признано всеми, что этот вид терапии, лесотерапия, отлично успокаивает нервы.