Рамачандра Рао - Тантра. Мантра. Янтра. Тантрические традиции Тибета

буддийских текстов — Мани Камбум (Mani-bKa-Bum), включающий описание магических практик (sadhana), личные наставления, проповедь и “историю жизни принца Локешвары”, или Авалокиты из Поталаки, чьей земной инкарнацией и являлся сам царь.

Как Тибет перенял своего божество-покровителя Авалокитешвару из Индии, а точнее из Наланды и южной Индии, так и Индия, вероятно, переняла из Тибета через Самбхоту весьма популярный впоследствии культ богини Тары. В пантеоне Махаяны Тара (мистическая супруга Авалокитешвары) — популярное женское божество, имеющее традиционно множество различных форм как мирных, так и гневных. Мантра Тары - “ОМ ТАРЕ ТУТТАРЕ ТУРЕ СВАХА” - стала со временем одной из наиболее распространенных среди садхак магических формул. Существует огромное количество руководств (садхан) к исполнению ритуалов, посвященных Таре, составленных учеными буддийских университетов Наланды и Викрамашилы. В некоторых из них прослеживается ее несомненное начало в магии и волшебстве. Одна из наиболее известных в Тибете мантр — “ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ” — считающаяся призывом к Авалокитешваре, в действительности является гимном Таре. А тибетское происхождение самой Тары более чем вероятно. Такие письменные источники, как Шактисангама-тантра (5, 92), Кали-тантра (12, 7, 10), Дэви-бхагавата (7, 38, 13), Сватантра-тантра и Рудра-ямала (“Тара-тантра”), содержат достаточно доводов в пользу последнего утверждения. Кроме того, различные ипостаси Тары — Угра-Тара, Ниласарасвати, Курукулла (богиня гор) и Экаджата — также не являются индийскими по своему происхождению и содержанию. Текст садханы на Экаджата-Тару содержит в колофоне сведения о том, что автор данного текста, Нагарджуна, принес его из Тибета (“Арья Нагард-жуна падаях Бхотешу уддхртам” 10). Даже в классической тантре Тара — это одна из десяти Махавидья, по значимости следующая за богиней Кали и принадлежащая к “северной традиции” (уттара-амная). Поклонение ей предписывается совершать согласно традиции Махачиначара (распространенной в Тибете). Васудева Кавиканкана известен тем, что составил трактат Тара-виласодая на основе текста Чина-карма-мантра-виридхи. Известно, что тогда же в Наланде находилось святилище, посвященное Таре-Бхаттарике, при нем постоянно находился пандит Стхирамати, который позже ушел в Тибет. Самое раннее изображение Тары в Индии было обнаружено в Наланде. Это изображение содержало также гимн Тары: “Ом Таре Туттаре Туре Сваха”. Самое раннее индийское описание форм и атрибутов богини также принадлежит университету На-ланда (Epi. Ind. XXI, р. 97). Миссия Самбхоты положила начало длинной

БЕЛАЯ ТАРА

Рис. А. Кузнецовой

веренице культурных контактов между Тибетом и буддийской Индией. Вклад Индии в культуру Тибета хорошо известен. Почти не известен, между тем, вклад Тибета в культуру Индии, в становление и развитие индийских народных культов. Между тем, после визита Самбхо-ты в Индии возникли несколько культовых мест, посвященных Таре, это относится в особенности к южной Индии. Некоторые из этих культовых мест не исчезли со временем (подобно святилищу Тара-Бхагава-ти в Банаваси) и сохранились в качестве святилищ, хотя и под другими именами (например, Камакоттам в Канчи). Популярное индийское женское божество Сарасвати является поздним аналогом богини Тары.

Успех миссии Самбхоты в глазах царя был столь велик, что “Мудрый Тибетец” был объявлен воплощением другого бодхисаттвы — Ман-джушри. Мы не можем знать точно, как отнесся простой народ к новой религии, которую вводил царь Тибета. Неизвестно также, каковы были специальные мероприятия, которые он проводил с этой целью. Известно, однако, что царем были введены несколько интересных правил 11, которых должны были придерживаться, в первую очередь, его приближенные:

1) искать прибежище в Будде, Дхарме и Сангхе;

2) практиковать Дхарму неотступно;

3) почитать родителей;

4) оказывать знаки внимания старшим и пожилым людям;

5) помогать соседям и тем, кто нуждается в помощи;

6) очищать собственный разум;

7) внимательно присматриваться к поведению тех, кто добр, мудр и великодушен, и стремиться подражать им;

8) не прибегать к крайностям в отношении пищи и других аспектов личного поведения;

9) не иметь зависти к кому бы то ни было, не таить зло;

10) не забывать добро, совершенное другими;

11) не забывать о своевременной уплате своих долгов;

12) не вмешиваться в дела других до тех пор, пока они сами не попросят об этом;

13) следовать закону причины и следствия и стыдиться причинять зло;

14) быть активным и ответственным в важных вопросах;

15) не совершать темных и незаконных дел;

16) тот, кто убил, — сам заслуживает смерти;

МАНДЖУШРИ

Рис. А. Кузнецовой

17) укравший должен не только все вернуть, но и заплатить восьмикратную стоимость украденного;

18) виновный в супружеской измене должен лишиться руки и быть изгнанным;

19) помогать родственникам и друзьям без всякой мысли о собственной выгоде;

20) не давать торжественный обет перед лицом божества, когда не уверен в собственной правоте.

Тибетский царь Сонцзэнгампо во многом напоминает индийского правителя Ашоку. Отдав себя служению буддизму, он в то же время был очень терпим к религии бон. Его главной задачей было не насильственное распространение новой религии, а стремление сделать своих подданных благочестивыми и счастливыми. Время правления Сонцзэнгампо не было похожим на эпоху правления его внука — царя Три-сондэцена (705-755 гг н.э.), когда влияние буддизма в Тибете сделалось поистине огромным. Трисондэцен, величайший из царей Тибета, в отличие от своего деда, распространял буддизм в Тибете очень активно. Он пригласил из Индии величайших мастеров того времени — Шанта-ракшиту, Падмасамбхаву и Камалашилу. С того самого времени политическая история Тибета становится вторичной, а на первый план выходит религиозная история этой страны. Цари становятся менее важными историческими персонажами, нежели монахи и настоятели монастырей. Тибет окончательно превращается в страну религии.

Первым прославленным индийским пандитом, который прибыл (около 747 г. н. э.) в Тибет по приглашению царя, был Шантаракшита, профессор университета Наланда, интенсивно работавший над теорией и практикой Махаяны. Его работа Таттва-самграха является монументальным трудом по буддийской логике и метафизике. Его перу принадлежат и тантрические работы, например, Tammвa-сиддхи. Безупречный логик, эрудированный и строгий ученый, он произвел исключительно благоприятное впечатление на царя и его двор. Его почтительно называли Ачарья-бодхисаттва и Дхарма-шанти-гхоша. Но с простыми людьми дело обстояло куда сложнее. Возможно, Шантаракшита, оставаясь смиренным монахом, просто не мог привлечь на свою сторону простой народ, привыкший к чудотворству и эффектным действиям бонских священнослужителей. К тому же для Тибета в тот момент наступили действительно трудные времена. Простые тибетцы видели, что их царь затеял рискованную игру. Если местные божества разгневаются по-