Максим Исповедник - Творения преподобного Максима Исповедника. Книга II. Вопросоответы к Фалассию

Схолия : «Подобно тому, как душа и тело, сочетаясь, производят человека, так и сочетание делания и созерцания образует ведающую мудрость, а Ветхий и Новый Заветы, [соединяясь], создают единое таинство».

Схолия : «Естественный закон находится ошуюю вследствие чувства; он приводит к Слову способы добродетелей и созидает ведение, осуществляемое на деле. Духовный же закон находится одесную вследствие ума; он смешивает с чувством духовные смыслы, пребывающие в сущих [вещах], и созидает делание, руководимое рассуждением».

Можно перевести и как «прочитывает» (ἀναλεγόμενος), ибо «смыслы» (λόγους), находящиеся во всём тварном бытии и составляющие как бы «умную структуру» его, представляют одновременно и «слова» той «духовной книги» этого бытия, которые начертал Сам Бог Слово (Логос, Смысл).

В данном случае преподобный Максим приоткрывает завесу над одним из важных аспектов своего многоразличного учения о смыслах («логосах»). Обычно учёными отмечается, что эти смыслы являются онтологической основой тварного бытия, будучи одновременно и «регуляторами» его. Следуя за Дионисием Ареопагитом, преподобный Максим называет их «предопределениями и Божественными волениями». Посредством смыслов делаются ясными (как бы «артикулируются») Промысл и Суд Божии, которые мыслятся не столько как воспитующие и наказующие силы Бога, сколько как положительные действия Божии в мире, направленные на сохранение его в единстве и разнообразии. См. Kattan A. E. Verleiblichung und Synergie. Grundzüge der Bibelhermeneutik bei Maximus Confessor. Leiden–Boston, 2003. S. 47–70. В конкретном месте «Вопросоответов» говорится об «истинных и наиболее общих смыслах», которыми определяется не только целокупность тварного бытия, но и в созвучии с которыми находится великое таинство Домостроительства спасения. Другими словами, «логосы» являются не только онтологическими принципами, но и сотериологическими «смысловыми средоточиями» многоликого Домостроительства спасения.

Схолия : «Он говорит, что Промысл проявляется в плоти, ипостасно соединившейся со Словом, а Суд становится доступным восприятию в страдании ради нас [этого воплотившегося Слова] ; благодаря им, то есть благодаря соединению и страданию, и произошло спасение всего».

Схолия : «Он говорит, что Воплощение произошло для спасения естества, а страдания [Господа] — для искупления [людей], находящихся вследствие греха под властью смерти».

В этом предложении прежде всего привлекает внимание мысль преподобного, что обожение спасаемых предопределено прежде всех век . По мнению Ж.-К. Ларше, уже творение человека, согласно преподобному Максиму, имело своей целью обожение его. См. Larchet J.-C. La divinization… P. 83–84. В двух своих посланиях (XXIV, XLIII) преподобный Максим высказывается на сей счёт довольно ясно; так, в одном из них говорится, что Бог сотворил нас, чтобы мы стали общниками Божиего естества и причастниками Его вечности, а также чтобы явились подобными Ему по обожению вследствие благодати. Ради этого обожения и существует всё мироздание, то есть всё устроение сущих, которые возникают и преходят. См. PG 91, 609. С другой стороны, преподобный Максим отмечает, что осуществляющим началом этого замысла является Воплощение. К подобной мысли он неоднократно возвращается в своих творениях; например, в «Толковании на Молитву Господню» преподобный замечает: «Под советом Бога Отца (см. Пс 32:11) подразумевается неизреченное истощание, которым определяется конец всех веков, Единородного Сына для обожения нашего естества». — Творения преподобного Максима Исповедника. Кн. I. М., 1993. С. 185–186. Для преподобного Максима «человек, по замыслу о нём Творца, был безусловно способен достигнуть того состояния обожения, ради которого и был сотворён. Однако, согрешив, он сошёл с уготованного ему пути к богоуподоблению и потерял надежду на самостоятельное достижение предназначенной ему славы. Отсюда возникла необходимость в ином Исполнителе этого замысла — в Спасителе, в Господе Иисусе Христе. При этом — уже после Его Воплощения — всякий из нас, кто в той или иной степени приобщается к плодам Его искупительного подвига, тем самым опять оказывается соработником в деле, к которому изначально был призван Адам. Мы вновь вместе со Спасителем восходим по пути преодоления пяти „делений“, сотрудничая с Ним в благодатном усовершенствовании мироздания. Таким образом все мы становимся наконец исполнителями той надежды, которую имел о нас Господь ещё на Предвечном Совете». — Малков П. Ю. По образу Слова. М., 2007. С. 82

Схолия : «Он говорит, что таинство Вочеловечивания устранило противоестественные свойства человеческой природы, а свойства естественные оно, [наоборот], восстановило».

Речь здесь идёт о православном понимании восстановления («апокатастасиса») тварного естества (и в первую очередь человеческой природы), учение о котором довольно часто раскрывается преподобным Максимом. В конкретном случае подразумевается «апокатастасис» всех свойств и движений, соответствующих созданному Богом естеству; в результате подобного «апокатастасиса» всё ложное («фальсифицированное»), исказившее после грехопадения человека смысл («логос») всех существующих вещей, прекращает своё псевдо-бытиё . Наиболее кратко и ёмко своё понимание «апокатастасиса» преподобный Максим даёт в «Вопросах и недоумениях» (19), где говорится, что «Церковь знает три восстановления». Первый: восстановление каждого [человека] соответственно смыслу добродетели; второй: восстановление всего естества в нетлении и бессмертии при Воскресении; третий (о котором говорит святитель Григорий Нисский): восстановление душевных сил, подпавших под [власть] греха, в то состояние, в котором они были при творении. Ибо как всё естество в чаемом нами Воскресении обретёт вновь нетление плоти, так и извратившиеся силы души должны отвергнуть на протяжении веков внедрённую в неё память о зле. Тогда душа, пройдя через все века и не обретя покоя, должна придти к Богу, не имеющему пределов, и с помощью ведения, а не причастия благ, вернуть себе обратно свои силы и восстановиться в изначальное состояние, показав, что Создатель не является причиной греха. См.: Maximi Confessoris Quaestiones et dubia / Ed. J. H. Declercq // Corpus Christianorum. Series Graeca. Vol. 10. Turnhout–Leuven, 1982. P. 16. В данном же месте «Вопросоответов к Фалассию» преподобный Максим, по нашему разумению, предполагает все три указанных значения «апокатастасиса» (особенно, второй и третий), подчёркивая, что основой такого целокупного «восстановления» является Крестная смерть Господа, которой предшествовало Его Воплощение. Подробно относительно учения об «апокатастасисе» у преподобного Максима и его антиоригенистской направленности см. Daley B. E. Apokatastasis and «honorable Silence» in the Eschatology of Maximus the Confessor // Maximus Confessor. Actes du Symposium sur le Maxime le Confesseur / Ed. par F. Heinzer et Ch. Schönborn . Fribourg, 1982. P. 309–339; Он же . The Hope of the Early Church. A Handbook of Patristic Eschatology. Cambridge, 1991. P. 201–202.