Ларри Крабб - Внутренний мир

Мы стоим перед жестким выбором: либо жить комфортно – и внутри, и снаружи, но главное, внутри, – либо жить, чтобы познавать Бога. Мы не можем одновременно иметь и то, и другое. Первое исключает второе.

В этой главе я хочу обсудить, почему осознание жажды является первым и неизбежным шагом по направлению к истинной перемене души – той, которая делает нас более христоподобными. Я также осмелюсь предложить, что же требуется человеку для того, чтобы пережить боль, причиненную несбывшимися желаниями.

ЗАЧЕМ НАМ ЗНАТЬ О НАШЕЙ ЖАЖДЕ?

Переживать боль неудовлетворенной души тяжело. Так зачем же это делать? Я хочу предложить вам три причины, почему это является необходимым шагом к внутренней перемене.

ПРИЧИНА 1. Свобода от рабства греха требует осознания своей жажды.

ПРИЧИНА 2. Без осознания этой жажды понимание греха будет поверхностным и, следовательно, борьба с ним будет неэффективной.

ПРИЧИНА 3. Без осознания сильнейшей жажды наше стремление к Богу будет в лучшем случае продуктом самодисциплины, но не движением души.

ПРИЧИНА 1: свобода от рабства греха

Многие из нас борются с привычками, которые, как нам кажется, мы никак не можем преодолеть, – это касается и наших мыслей, и наших действий. Кто-то мучается с постоянно возникающим у него чувством неприятия, когда он слушает воскресные проповеди, другому не дает покоя его мечтательность, третьему не по себе от всеобщей наигранности и напускной веселости. У кого-то возникают проблемы иного рода: чревоугодие, взрывной характер, внезапные приступы непреодолимой печали, дурные мысли или элементарная лень. Истерзанные чувством вины христиане взывают к Богу о помощи, но все их бессонные ночи, наполненные слезными молитвами, не приносят им облегчения. Привычка остается хозяином положения. Почему же так происходит? Почему искренние усилия, слезное покаяние и обещания быть послушными и смиренными зачастую приносят столь малый результат? Что здесь можно сделать?

Два любопытных места из Священного Писания проливают свет на эти трудные вопросы. В Посланиях Римлянам (16:18) и Филиппийцам (3:19) Павел говорит о людях, чьим богом стало их чрево. Слово, означающее «чрево», – это то же самое слово, какое использовано в Евангелии от Иоанна (7:38) для обозначения той глубинной части внутри нас, которую может наполнить только Христос, части, которая наполняется тем, что я называю нашими насущными потребностями. Мне кажется, главная мысль здесь такова: люди, не знающие, что значит – зависеть от Христа в наполнении своего внутреннего существа, всегда будут переживать душевную боль, толкающую их на поиски немедленного облегчения.

Неисполненные второстепенные желания производят в нас вполне переносимое расстройство. Наши более важные потребности, будучи неудовлетворенными, могут вызвать сильную сердечную боль и чувство невосполнимой утраты. Но когда незатронутыми оказываются насущные потребности, рушится самое основание нашей жизни. Если вы не видите смысла в том, что вы делаете, если вы не ощущаете любви в своих отношениях с вашими близкими, тогда ваша жизнь не стоит ни гроша. Страдание, которое приносит чувство одиночества и бессмысленности существования, способно разорвать наше сердце. Душа вопиет об избавлении!

Одно то обстоятельство, что боль жизни вдали от Бога невыносима, выставляет нашу греховность в ужасно нелепом и глупом виде. Мы желаем обрести облегчение, но при этом не желаем являться к Богу на Его условиях. Многие из нас, жаждущих, приходят к Христу за водой в пылкой молитве, с обновленной верой и желанием ревностно служить Ему. Однако подобное обращение к Господу зачастую бывает продиктовано не нашей решимостью, несмотря ни на что, верить, надеяться и любить, а скорее страстным желанием облегчить свои страдания. Когда Бог не соглашается с нашими требованиями, нам остается только терпеть и пытаться справляться с болью собственными силами. Мы стараемся во что бы то ни стало избавить себя от страданий, которые продолжают жить в нашей душе, отравляя наше существование тайным страхом того, что мы никому не нужны и нас никто не любит. Все, что нам остается, – это полагаться на собственные силы, стараясь приглушить эту адскую боль, и поэтому мы можем либо просто отказаться признавать сам факт того, что мы страдаем и мучимся, либо попробовать исцелить себя посредством какого-нибудь временного удовольствия.

Как бы там ни было, одно представляется нам достаточно очевидным: стремление испытать боль равносильно самоубийству. Однако же верно и утверждение, противоположное данному! То обстоятельство, что дорога к жизни зачастую выглядит как дорога к смерти, а дорога к смерти может выглядеть как дорога к жизни, – это печальное свидетельство того, как сильно мы сбились с пути. Процесс осознания нашей жажды неприятен и весьма болезнен. Он кажется нам дорогой к смерти. Но поскольку этот путь ведет нас к водам тихим, то, даже свернув ненароком от злачной пажити к долине смерти, мы вновь и вновь возвращаемся на круги своя. Решившись заглянуть к себе в душу и разобраться в том, что так мучает нас изнутри, мы присоединяемся к малочисленной компании жаждущих людей, которые сознают свою жажду и которые знают, каково это – прийти к Христу, смиренно и тихо страдая.

Все мы должны понять, что, заглушая боль, причиненную несбывшимися мечтаниями, мы вовсе не избавляемся от самих этих мечтаний. Боль просто уходит «в подполье», где с ней нельзя толком бороться и где она продолжает требовать облегчения с более изощренной настойчивостью. Человек, который пытается заглушить свою боль, погружаясь в общественную деятельность, подвергает себя опасности незаметно для себя стать обладателем целого букета разнообразных греховных привычек, поскольку он становится нечувствительным к ошибкам, которые совершает, что мешает ему в полной мере насладиться общением с Богом. Тем не менее тайное страдание, к которому остается глуха наша душа, по-прежнему требует облегчения. Мы падки на любую наживку, если чувствуем, что можем получить нечто такое, что может доставить нам радость и ощущение полноты жизни, ибо именно полнота и радость жизни, в нашем представлении, считаются лучшим средством от внутренней боли, которое действует значительно более эффективно, нежели любая из наших попыток быть людьми богопослушными и смиренными.

Одним из грехов, порабощающих многих, является пристрастие к порнографии. Давайте посмотрим, каким образом оно может развиться в человеке. Один молодой христианин, не имевший в прошлом сексуальных отклонений, ночует у приятеля, в чьем доме имеется кабельное телевидение. Перед тем как лечь спать, он беспорядочно переключает программы, надеясь поймать ночной обзор спортивных новостей. Однако телевизор уже настроен на кабельный канал. Первый же кадр, возникающий у него перед глазами, – весьма откровенная сцена из фильма, предназначенного явно не детям до шестнадцати. Он не может оторвать глаз от экрана, внутри у него что-то переворачивается. Это не просто нервное возбуждение. Он ощущает в себе нечто большее, нечто более глубокое и важное – он чувствует себя живым и полным сил.