Иерофей - «Знаю человека во Христе...»: жизнь и служение старца Софрония, исихаста и богослова

В монастыре Святого Павла я встретил игумена отца Андрея и библиотекаря отца Феодосия, которые знали о старце Софронии. Они были исполнены благоговением и почтением к этому богобоязненному, духовному, скромному и благороднейшему иеромонаху.

В Новом скиту я повстречал и старца Феофилакта, богобоязнейшего монаха-безмолвника, который был учеником известного архимандрита Иоакима Специери, проведшего в Новом скиту последние годы своей жизни. Старец Феофилакт написал книгу об отшельнице Фотинии и издал аскетические сочинения святого Исаака Сирина. Также старец Феофилакт был связан со старцем Иосифом, безмолвствующим пещерником, и занимался умной молитвой под его руководством. Он особо почитал святых бессребреников, икона которых была у него в келии. Он молился, чтобы они ниспослали ему немного лампадочного масла, и "грозился", что иначе не зажжет лампаду перед их иконой или "оставит их снаружи на холоде мерзнуть". Так, святые бессребреники неизменно исполняли его прошение. Также он просил их об избавлении от диавольских прилогов, молясь, по своему типикону, всю ночь на четках о решении каких-либо конкретных проблем людей, и святые бессребреники "слушались" его, исполняя его просьбы.

Старец Феофилакт помогал старцу Софронию в псалмопении во время служб в храме скита Святой Троицы. Старец Софроний пишет в своей книге: "Когда я был в пустыне и служил один, имея только одного монаха на клиросе, который приходил ко мне, чтобы отвечать на прошения ектений, читать послание апостолов да и прочее вспомогательное участие, заменяющее народ, то ни я, ни тот монах — никогда не испытывали какого бы то ни было недостатка: весь мир был там с нами; мир и Господь; Господь и вечность" [575] Софроний (Сахаров), архим. Видеть Бога как Он есть. СТСЛ, 2005. С. 279. …

Так писал старец о Феофилакте.

Услышав мой вопрос о старце Софроний, отец Феофилакт растрогался до слез и стал расспрашивать о его теперешней жизни. Он рассказал мне, как отец Софроний наставлял его советами, как помог в духовном плане разрешить проблему с его старцем, когда Феофилакту нужно было, не нарушив послушания, выразить при этом правду. Во время нашей беседы он повторял: "Старец Софроний — святой", и просил передать ему поклон. Когда я передал приветствия старца Феофилакта, отец Софроний возрадовался и стал говорить с любовью и почтением о богобоязненном монахе Феофилакте.

Мое паломническое пребывание на Святой Горе как шествие по пути старца Софрония было исполнено духовного вдохновения, особенно во время Пасхи. Я вернулся в Эдессу, полный теплых и живых воспоминаний.

Июнь

Второй раз в том году (1977) я посетил Святую Гору в июне по благословению моего старца, приснопамятного митрополита Эдессы, Пеллы и Алмопии преосвященнейшего Каллиника. С любовью, и рассуждением, и большим вниманием он следил за этой поездкой, как и за моим духовным поиском. На этот раз я стремился побольше узнать о молитве, умном безмолвии и созерцании нетварного света от отцов-святогорцев, переживших это на опыте.

Сначала я остановился у старца Паисия, который тогда жил в каливе Честного Креста рядом с монастырем Ставроникита. Я был знаком с ним несколько лет, интересуясь вопросами духовного служения, но теперь, под впечатлением от прочитанного и от пережитого в Эссексе, я решил расспросить его о безмолвии и умной молитве. Беседа с ним была "мистагогией". Выйдя из его келий и сев на маленький камень по пути в монастырь Ставроникита, я записал все, что привлекло мое внимание во время беседы.

Сначала старец сказал мне о благородной любви Бога к людям и ко всякому творению. В частности, он сказал: "Бог ведет себя благородно даже по отношению к диаволу, хотя тот и не может этого понять. В конце концов Бог сокрушит диавола".

Я спросил старца Паисия о сущности монашеской жизни. Он сказал мне, что "монах бесправен, ибо все права принадлежат Богу". Потом он сказал мне, что следует развивать внутреннюю жизнь, а не пребывать на поверхности; в частности, что надо жить по правде Божией: "Недостаточно только чистоты тела, но нужна жизнь праведная. Праведный и неправедный — все суть чада Божий". Сущность монашества — Бог и связь с Ним. Старец сказал: "Если я пойду в военную часть и скажу им, что есть монашество, все захотят стать монахами. Но, если они сами придут сюда, им, возможно, понравится пение полиелеев в храме, но потом они все равно предпочтут бузуки. Таким образом, суть монашества — в сердце. На нас лежит ответственность научить новое поколение истинному монашеству". Поскольку старец Паисий знал ценность послушания, он сказал: "Каждый старец даст ответ Богу по мере послушания его духовных чад". Естественно, послушание — не тираническое насилие старца над своими чадами: оно должно быть свободным, потому старец Паисий отметил: "На монахах лежит большая ответственность, если они имеют такого старца, который им дает свободу [в выполнении послушания]". Говорил он и то, что некоторых монахов не интересует духовное преуспеяние, их больше занимают постройки: "Монахам не должно строить много, но надо просто приспособлять имеющееся для своих нужд". Он сказал: "Сегодня у нас есть "келия и килия" [греч. — келия и пузо]"!

Естественным образом разговор перешел к умной молитве, являющейся сущностью монашеской жизни. Старец Паисий поучал, что молитва выходит как источник из сердца, которое любит Бога или страдает. "Молитва — не только значит молиться, иметь чистый ум и не принимать помыслов, но, прежде всего, молитва есть действование сердца", ощущение, что этот "механизм" работает. Однако "сердце — это одно, воля — другое". В ответ на вопрос "что есть сердце?" старец рассказал мне забавный случай. Некий англичанин, который не говорил по-гречески, из любопытства посетил старца и спросил: "Что есть сердце, о котором пишут отцы Церкви?" Отец Паисий, видя отсутствие подлинного интереса в собеседнике, сказал: "С моим английским и твоим греческим мы не сможем определить даже и единой части телесного сердца".

Я спросил старца Паисия о различии между умом и рассудком. Он мне объяснил на простом примере: "Рассудок похож на виноградное вино, в то время как чистый ум на очищенную раки". Мы беседовали о головной боли, которая появляется, когда стараешься сконцентрироваться на молитве. Старец ответил: "Эта головная боль при молитве говорит об усердии: тогда Бог, видя старание усердного чада, благословляет его. Он говорит ему: "Не уставай — Я даю тебе то, что ты ищешь"". Следует знать, что, "когда другие недовольны нами по справедливости, это не помогает молитве".

Старец Паисий сказал мне много мудрых слов о духовной жизни, потому что молитва развивается в благоприятной обстановке церковной и духовной жизни. Для примера он сказал: "Божия арифметика другая, нежели у людей. Четыре для Бога отлично, в то время как девять не отлично". И на мой вопрос, что это значит, старец сказал: "Получив от Бога два дара и удвоив их, человек поступает достохвально, тогда как получивший пять вместо десяти приносит лишь девять, поступает недобро". Также он сказал мне, что иногда "помыслы неверия приходят от чрезмерного подвига", а также "предаваясь мечтанию, можно впасть в ересь и тем нанести вред всей Церкви".