Исраэль Дацковский - Орбиты Израиля. Том 2

В анализе еврейской законодательной ситуации необходимо принять в расчет, что все (все без исключения!) мудрецы и законоучители предыдущих поколений (РАМБАМ, РАМБАН, Сфорно, РАЛЬБАГ, Авраам Бен Эзра и многие другие мудрецы, которые одновременно были врачами, иногда – весьма выдающимися, что позволяет нам между строк заметить, что вершины в изучении и развитии Учения Торы никак не противоречат изучению сложных наукоемких специальностей и работе в самых земных областях знания) никогда не поднимали вопросы ни об ограничении медицинской помощи женщине в зависимости от тех или иных внемедицинских условий, ни о направлении больной женщины к женщине-врачу и занимались ее лечением сами. Главный еврейский законодательный кодекс «Шульха́н Ару́х» («Накрытый стол», XVI в.) также не поднимает этого вопроса по той простой причине, что не было в мире женщин-врачей, да и обращение к редким в то время врачам-мужчинам тоже было не столь простым делом, каким это является сегодня в развитых странах. Никто из еврейских мудрецов прошлых веков никогда не поднимал вопрос о необходимости или хотя бы желательности обучать женщин искусству врача для того, чтобы женщин лечили женщины. При этом вопросы скромности врача при его работе с женщиной, учет природной женской стыдливости также не упускались из виду еврейскими мудрецами. Талмудический трактат «Таани́т» с похвалой отзывается о том, что рав Аба Умна правильно лечил женщин принятыми тогда методами (кровопусканием) и не обнажал тела женщины больше, чем это требовалось для выполнения лечебных процедур (соблюдал необходимую скромность в работе врача). За это он регулярно получал приветы из Небесной Йешивы (высшая форма одобрения). То есть лечение женщины мужчиной-врачом Талмуд считал естественной и не требующей коррекции ситуацией. Много веков принципиально не было возможности направить пациентку к женщине-врачу или возможности для женщины выбрать женщину-врача – просто не было женщин-врачей (не путать с акушерками). Первая женщина (среди народов мира, не только среди евреев) получила диплом врача только в начале XIX века (исключая период существования совершенно уникальной в своем роде Салернской медицинской школы в период ее расцвета в X—XIII вв., где женщины не только обучались медицинскому искусству, но и были профессорами медицины, хотя их количество все-таки исчислялось считаными единицами). Еще в начале 60-х годов ХХ века (!!!) Гарвардский университет США ограничивал прием женщин на медицинский факультет всего-то пятью процентами от количества поступивших (6 женщин из 120 студентов на курсе).

Конечно, в условиях сегодняшнего дня некоторые еврейские законы должны быть вновь проверены и границы их применимости должны быть уточнены, но они не могут без вдумчивой, глубокой, тщательной и внимательной оценки произошедших изменений отменять установления и практику мудрецов прежних времен (если во многих областях еврейской жизни современные законоучители стараются (обоснованно или не очень) сохранить правила, пришедшие к нам из прошлых веков, то именно в медицине они начали резко менять существовавшую с древности традицию). Вновь и вновь мы возвращаемся к тезису о различиях между областью медицины и обычной жизнью, что, несомненно, должно очень явно и зримо проявляться в различиях еврейских законов, регулирующих как первую, так и вторую области, и абсолютно невозможно механическое распространение обычных очень важных и обоснованных законов еврейской жизни на столь специфическую область, как медицина.

Для начала мы приведем ряд аргументов о нежелательности для еврейской женщины заниматься врачебной работой (что не относится к области работы медсестер, которую мы как раз считаем очень женско-еврейской областью работы). Еще раз отметим: мы говорим о типичных женщинах и мужчинах и о типичном образе их мышления. Изначально понятно, что имеются отдельные женщины с типично мужским образом мышления и мужчины, не демонстрирующие типично мужской тип мышления и ответственного принятия решений, – для них наши общие рассуждения оказываются малопригодны. Еще раз отметим, что речь ни в коем случае не идет о слабой способности женщин быть врачами – мы сегодня наблюдаем неисчислимое количество отличных женщин-врачей, зачастую показывающих более высокие данные владения столь сложной специальностью, чем врачи-мужчины. Мы говорим исключительно о возможности именно еврейской женщины быть хорошим врачом и в то же время вести именно еврейский образ жизни, который, несомненно, наиболее адекватно отражает глубокие жизненные потребности женщины.

1. Даата́н кала́н . Весь этот пункт посвящен принципиальным глубоким различиям между типичной женщиной и типичным мужчиной, происходящим из их разного природного устройства и назначения. Мы уже указывали в предыдущей главе, что иврите есть три слова, не являющиеся синонимами, но при этом одинаково переводимые на русский язык как «знание, мудрость». Эти слова: хохма́, бина́, даа́т . Не вдаваясь в тонкости значений этих слов (имеется много объяснений этих значений), отметим, что мудрецы отмечают слабость типичного женского мышления по сравнению с типичным мужским мышлением в области даа́т . Эта область мышления связана, в частности, с необходимостью глубокого проникновения в один вопрос с отсечением на это время всех других забот и вопросов, часто – в условиях затруднительности поменять принятое решение в процессе развития проблемы. При этом никто не собирается считать женщину недоразвитой, уступающей по силе мышления мужчине. Просто у мужчины и женщины сильнее, чем у представителей противоположного пола, естественным образом развиты разные типы мышления. У женщин слабее, чем у мужчин, развита область мышления даа́т , зато сильнее развита область мышления бина ́, связанная в первую очередь с интуицией и способностью одновременного решения нескольких задач, особенно в условиях неполной информации по каждой из них и когда направление решения проблемы может и должно динамически меняться во времени.

Для нашей темы это означает, что типичной женщине естественным образом труднее, чем мужчине, углубиться в проблемы данного больного и мгновенно привлечь все имеющиеся у нее знания и опыт по данной теме, отключившись от всех других многочисленных проблем и задач, стоящих перед ней в то же время. Типичной женщине легче и комфортнее находиться под иным (мужского типа) управляющим воздействием, получать общие, но без чрезмерной детализации указания о путях реализации задач и самостоятельно развивать, уточнять, реализовывать эти пути в пределах заданного общего направления. Женщина более склонна к стандартным решениям, что часто не совсем достаточно в работе врача; ей труднее, чем мужчине, предвидеть отдаленные последствия своих действий и решений. В этом плане в области медицины более оптимальной для женщины видится работа медсестры, которая является активным и инициативным помощником врача и без которой процесс излечения больного уже не видится реальным. А сегодня (в последние двадцать – тридцать лет в связи с огромным развитием методов ухода за больными, особенно после сложных хирургических операций, которые в принципе стали возможны именно вследствие совершенствования послеоперационного выхаживания больных, и обилием сложных приборов, обслуживающих больных) специальность медсестры превратилась в достаточно сложную академическую специальность, позволяющую работающим в ней людям подниматься по многим ступеням интеллектуального (и академического) роста, оставаясь медсестрами (уже имеются даже профессора-медсестры).