М. П. Кулаков. М. М. Кулаков - Книга Даниила. Книга Двенадцати. В современном русском переводе

6–7В тот день не станет света, застынут в небе светила [736] 14:6–7 Букв.: ослепительно яркие (звезды) застынут / заледенеют ; друг. переводы: в тот день не будет ни холода , ни льда ; масоретский текст неясен. . И наступит нескончаемый День, ведомый лишь Господу: не день в обычном смысле и не ночь – в вечернее время забрезжит свет!

8В тот День потекут из Иерусалима воды животворные [737] а 14:8 Букв.: живые воды ; или: проточные . а: половина к морю Мертвому, половина к Средиземному морю [738] б 14:8 Букв.: к морю восточному … к морю западному . б. И будет это и зимой, и летом.

9В тот день воцарится Господь над всей землей: един Господь, и имя Его – едино.

10И вся эта земля от Гевы до Риммона [739] а 14:10 Т.е. от севера Иудеи до самых южных границ. Гева была в 10 км на северо-восток от Иерусалима, а Риммон – около 50 км на юго-запад. а, что к югу от Иерусалима, преобразится, станет плодородной долиной. Но Иерусалим останется на прежнем своем месте, наверху, протянувшись от Вениаминовых ворот до пределов Первых ворот, ворот угловых, от башни Хананела [740] б 14:10 Башня Хананел, вероятно, была одним из защитных укреплений у северной стены города. бдо царской давильни. 11Никогда уже не обрекут Иерусалим на уничтожение. И живущие в нем будут в полной безопасности.

12А народам, чьи войска нападали на Иерусалим и его разоряли , воздаст Господь по заслугам , поразит их болезнью: их плоть начнет гнить и отмирать, словно на ходячих мертвецах. Глаза в их глазницах истают, и языки во рту иссохнут. 13Охватит их всех в тот день страшное смятение, Господом ниспосланное: каждый будет хватать за руку своего ближнего и будут нападать друг на друга. 14Иуда тоже будет сражаться в схватке за Иерусалим и соберет богатства окрестных народов: золото, серебро и одежды – в великом множестве. 15И такая же напасть постигнет лошадей, и мулов, и верблюдов, и ослов, и прочих животных в станах тех народов.

16После этого каждый, кто останется в живых из народов, нападавших на Иерусалим, станет из года в год приходить на поклонение Царю, Господу Воинств, и Праздник кущей – праздник избавления – станет и его праздником. 17Если же какое из земных племен не пойдет на поклонение Царю, Господу Воинств, то не будет у него дождя. 18И если какая-нибудь египетская семья не захочет пойти в Иерусалим на поклонение Богу , постигнет их та же напасть, которой поражает Господь другие народы за отказ приобщиться к Празднику кущей. 19Вот что ждет как Египет, так и прочие все народы, не почтившие Праздника кущей.

20В день тот даже на колокольчиках конских станут писать «Святыня Господня», а кухонная утварь в Храме Господнем будет почитаться священной , как чаши, стоящие перед жертвенником. 21И будут все котлы в Иерусалиме и Иудее святыней Господу Воинств, так что всякий кто придет принести жертву, сможет брать их и в них варить мясо животных , в жертву принесенных . А в Храме Господнем с того дня не будет более торговцев [741] 14:21 Букв.: ханаанеев . .

Бремя нелегкое легло на Малахию: передать слово Господне Израилю. Господь говорит: «Я возлюбил вас», – а вы спрашиваете: «В чем любовь Твоя?» (1:1, 2)

В периоды духовного застоя и кризиса нам свойственно впадать в отчаяние, терзаться сомнениями. Мы утрачиваем духовное равновесие и в гневе требуем у Бога ответа, бросая Ему вызов. Так поступали и древние израильтяне: «Доколе, Боже, притеснитель насмехаться будет?» (Пс 74 (73):10), – вопрошали они. – «Пробудись! Как можешь Ты спать, Господи?.. Для чего ты отвернулся, забыл об унижении и притеснении нашем?» (Пс 44 (43):24, 25) «Доколе, Господи? Неужели Ты вечно будешь гневаться?» (Пс 79 (78):5)

Всякий раз, когда мы теряем надежду, воспоминания об избавлении в прошлом не служат для нас большим утешением. Подобный упадок веры и духа переживали и израильтяне во времена служения пророка Малахии. Хотя оказавшимся в плену было позволено возвратиться на землю отцов и восстановить Храм, спустя годы целый ряд обстоятельств послужил поводом к всеобщему унынию. Земля, с которой были связаны все надежды израильтян, по-прежнему оставалась не имевшей большого веса провинцией на задворках Персидской империи; провозглашенное пророками (Агеем и Захарией) светлое будущее пока еще не наступило; Владыка Господь, которого они ждали, еще не пришел во Святилище – в Храм Свой, в Жилище Свое, во славе (как это было воспето псалмопевцем в Пс 68), чтобы возвеличить царство Свое пред лицом всех народов. Усомнившись в Его верности «Союзу, Завету любви неизменной» (Втор 7:9; ср. Мал 1:2), иудеи в восстановленном (после Вавилонского плена) Израильском царстве в первой половине V в. до Р.Х. утратили надежду на исполнение пророчеств и обещанных Богом благословений. Их служение Богу превратилось в бездушное, постылое соблюдение ритуалов, закон Божий был в пренебрежении, и вся их религия была лишена живительной силы. Они требовали у Бога доказательств Его любви, и их вопросы к Нему были полны сарказма и неверия: «В чем любовь Твоя?» – вопрошали они (1:2), «Где Бог правосудия?» (2:17). Божьи слова в книге Малахии сквозь века обращены к каждому испытывающему духовный кризис и его не осознающему; они порой звучат как набат, пробуждают от духовной спячки и вызывают жажду услышать Бога и желание откликнуться на Его зов.

В отличие от других книг двенадцати «Малых Пророков» книга Малахии, вероятнее всего, не названа именем написавшего ее пророка. Об авторе этой последней книги Ветхого Завета ничего не известно. Еврейское слово Малахи буквально означает «Мой вестник», «Мой посланник», и в Септуагинте (древнейшем переводе Ветхого Завета на греческий язык) оно не передается именем собственным. Ученые полагают, что слово Малахи , употребленное в 1:1, не является именем собственным еще и потому, что оно не упоминается более нигде в Библии. Книга написана в форме диалогов между Богом и народом. Бог обращается к народу через пророка, а народ и священники задают Ему вопросы.

Книга Малахии – это последнее слово Ветхого Завета, звучание которого слышалось на протяжении нескольких сот лет в период «молчания» Библии. Как было верно подмечено некоторыми исследователями, пророк ведет нас от диалога к диалогу, а затем, в самых последних строках книги (4:4–6), как бы оставляет наедине с двумя великими мужами веры: Моисеем и Илией, – призывая нас не утратить самое главное в вести и служении этих исполинов духа. Моисей обращает наше внимание на то, что было сказано и совершено Богом в прошлом (4:4), а Илия призывает нас быть чуткими и бдительными к тому, что Бог совершит в будущем (4:5, 6).