Владимир Залесский - Учебник писательского успеха. Часть I. Генрих Шлиман и его уроки

Вернемся к вопросу «За что можно так не любить Шлимана?» «Пробуксовывая», то есть, размышляя над словом «так» («так не любить»), я продолжал читать (читал «параллельно») две информативные книги И. А. Богданова, изданные в 2008 году; встретил слова Г. Шлимана: «… я буду писать книги всю свою жизнь… Тот, кто пишет книги, счастлив, доволен, сосредоточен…» [Богданов И. А., 2008 б. С. 124]. Ознакомившись с этими словами Г. Шлимана, я принял решение переключиться с размышлений о значении слова «так» на сосредоточенность, довольство и счастье.

Написав процентов на 40 читаемую Вами, уважаемый Читатель, книгу, я пришел к убеждению, что вклад Г. Шлимана описывается в ментальности его первых биографий. Биографии эти – качественные. Без них шлимановедение не двигалось бы вперед. Но с их написания (завершение XIX – первая половина XX века) прошел почти век. Мы живем в XXI веке. Вклад Г. Шлимана требует некоторого «перевода» на «язык современной ментальности», некоторой «современной расшифровки».

Завершая данные размышления, приведу и такой мотив написания данной книги: чтобы узнать много интересного, стать успешнее и – в чем-то – совершеннее, почувствовать в себе больше уверенности, правильнее организовать свою жизнь.

Вопрос естественный; любой человек может и желает быть успешным.

Но: что имеется ввиду? Комплексное освоение правил и навыков? Или фрагментарное?

Если фрагментарное, то – да, научиться можно. Если комплексное, то – маловероятно.

«…Самая ценная предпосылка шлимановского пути: бросать учеников в Северное море…» [Гаврилов А. К. С. 325].

Комплексное «обучение Шлиману», сопровождающееся бросанием ученика в холодные воды Северного моря, предоставляет ему (ученику) возможность или выплыть, или утонуть. Да еще и не все будет зависеть от самого ученика: окажется ли на соседней волне пустой бочонок, за который можно ухватиться в целях спасения?

Учтем и современные реалии: в 1841 году Северное море было относительно чистым; в наше время ученик может оказаться в зоне экологического загрязнения.

Но сомневаясь в реальности комплексного «обучения Шлиману», нельзя отрицать пользы освоения отдельных правил, законов успеха Генриха Шлимана.

Как следует из художественного (с документальной основой) фильма «Пучина» (реж. Бальтасар Кормакур; Исландия; номинант на Приз зрительских симпатий Европейской киноакадемии 2013), после одного из заурядных кораблекрушений был выявлен исландец (исландский рыбак) Гудлаугур Фридторсон, который, оказавшись в воде 11 марта 1984 года, сумел проплыть около шести часов ночью в северной части Атлантического океана (севернее Северного моря, в которое был «брошен» Г. Шлиман 12 декабря 1841 года) при температуре воды около 0 градусов по Цельсию и отрицательной температуре воздуха [«Премия»] [Шрамко]. В темноте, ориентируясь на крики чаек и разговаривая с ними (не с Одиссеем, конечно, но все-таки), «заключив что-то вроде договора», он добрался вплавь до Исландии, взобрался (вроде бы – босиком) на скалистый берег и сумел в мокрой одежде и без обуви в мороз дойти до жилья. Его аномальная холодоустойчивость была установлена в результате экспериментов в госпитале для морских офицеров и солдат в Лондоне (киноэпизод состязательных экспериментов с участием исландского рыбака и британских морпехов почти также эмоционален, как и киноверсия плавания рыбака ночью в зимней океанской воде).

Возможно, этот исландский рыбак способностью плавать в ледяной морской воде превзошел Генриха Шлимана. Кто знает, может быть и Вы, уважаемый Читатель, прочтете эту книгу, попробуете применить правила успеха великого археолога, и обнаружите, что не только освоили эти правила, но превосходите в успешности Генриха Шлимана или можете его превзойти. Успеха!

Но пусть для Вас будет предупреждающим примером судьба некоего маклера Лессинга. Генрих Шлиман и маклер Лессинг купались «по привычке» «каждое утро» в Финском заливе. И вот в одном из писем (от 12 июня 1848 года) Генриха Шлимана появляется фраза: «…Еще вчера в 6 часов утра мы были вместе в воде, но ветер дул самый холодный; должно быть Л. простудился, ибо несколько часов позже умер…». И. А. Богданов делает примечание: «На Смоленском евангелическом кладбище в Петербурге погребен некто Фридрих Лессинг (1813—11 июня 1848) [Богданов И. А., 2008 а. С. 179].

Прежде, чем плавать в Северном (или Балтийском) море «вместе» с Г. Шлиманом, или подобно Г. Шлиману («если ему можно, почему мне нельзя?»), посоветуйтесь с врачом и определите, кто Вы: Гудлаугур Фридторсон или Фридрих Лессинг.

В зависимости от удобства изложения в книге как синонимичные используются понятия «система успеха», «законы успеха» и «правила успеха» Генриха Шлимана.

Конечно, законы успеха существовали, применялись и до, и после Г. Шлимана, и в период его жизни. Но он сумел составить из них взаимоувязанную эффективную систему, проявившую себя на практике в виде выдающихся достижений и нарастающей успешности.

«Когда мы совершали последнюю прогулку по острову, то заметили виселицу, на которой качались три трупа. Казненные повешены были за пятки. Мы спросили у жителей, за что так строго наказаны эти люди? И услыхали в ответ, что это были путешественники, которые по возвращении обманывали своих ближних, описывая им места, где они никогда не бывали, и рассказывали небылицы о странах и людях, которых они встречали.

Вы знаете мягкость моей натуры, дорогие мои, но я должен сознаться, что повешенные за пятки не вызвали никакой жалости во мне, потому что, сам всегда придерживаясь фактов, и только фактов, я неукоснительно требую этого и от других.» (Э. Распэ. Вечера барона Мюнхаузена).

Детство Генриха Шлимана было и обычным, и необычным.

И мать, и отец любили его; в большинстве семей родители любят своих детей. Его душа впитывала сказки и легенды; многие дети читают в детстве сказки, верят в них, строят сказочные планы.

Но не у каждого в детстве бывает та среда, в которой проходило детство Генриха. Его непосредственной средой были семья, селение Анкерсхаген, если шире – то Великое Герцогство Мекленбург-Шверин, расположенное у побережья Балтийского моря в северо-восточной Германии.

О Мекленбурге-Шверине – если судить по статьям и книгам о жизни Генриха Шлимана – складывается противоречивое впечатление. С одной стороны, это немецкая глубинка, своего рода захолустье. С другой стороны, прорисовывается весьма гуманное, терпимое, просвещенное, не избалованное материальным изобилием, общество. Рядом с Генрихом Шлиманом живут различные люди, попадают они в разные, иногда весьма неприятные, ситуации. Но не заметно ни жестокости, ни злобности. Напряженные ситуации разряжаются гуманно и, в итоге, благополучно. Сам Генрих, попадая в тяжелое положение, вызывал не столько насмешки и глумление, сколько сочувствие. В книге Генриха Штоля «Шлиман» рассказывается об экскурсии, проведенной отцом товарища Генриха по замку герцога примерно в 1836 году. Генрих, уже после «великой» семейной «катастрофы» оставил гимназию и учится в реальном училище. Одним из его товарищей по училищу стал сын камердинера Вильгельм Руст (дружеские отношения с ним Генрих Шлиман поддерживал на протяжении всей жизни). Камердинер, отец Вильгельма, взяв детей за руки, ведет их по замку, подводит их к статуям, к шкафу со старинными вазами. Генрих внезапно рассказывает, какие персонажи присутствуют в рисунках на вазах. Растроганный камердинер открывает шкаф и дает опаленному семейной катастрофой Генриху подержать в руках эти драгоценные вазы [Штоль. С.54]. Конечно это была атмосфера терпимости, гуманности и сочувствия. Г. Штоль «закольцовывает» эту ситуацию, рассказывая, как примерно через 50 лет Генрих Шлиман (всемирно известный) снова посетил Герцогский замок; имел место визит лично к герцогу (сыну того герцога, при котором состоялось «первое» посещение) [Штоль. С.387—388].