Йылмаз Гюней - Погубленные жизни

— Шагай, горе мое, шагай! И откуда ты свалилась на мою голову? Зачем я взял тебя с собой?

Эмине безропотно шла, а когда Халиль ее подталкивал, почти бежала. Несколько раз он толкал ее с такой силой, что она падала. Наконец они дошли до повозки.

— Залезай! — велел Халиль.

— Не залезть мне. Рука очень болит.

Халиль наклонился и, схватив Эмине за ноги, поднял ее. Эмине рассмеялась.

— Ты чего?

— Щекотно мне.

— Я тебе сейчас покажу щекотно…

Эмине перестала смеяться, ногами уперлась в веревки, рукой схватилась за тюк.

— Не могу залезть, Халиль, хоть убей, не могу.

Эмине повисла на одной руке. Халиль вспрыгнул на тюки и подтянул Эмине наверх, затем, как ни в чем не бывало, сел на свое место и стегнул лошадей. Эмине не выдержала, придвинулась к Халилю и прислонилась к нему спиной.

— И все же ты меня любишь, Халиль. Я тебе дорога. Если и убьешь меня, забыть все равно не сможешь.

Халиль сделал вид, будто не слышит.

— Не можешь ты без меня, Халиль. И я без тебя не могу.

Халиль остановил повозку.

— Ты долго будешь языком молоть?

— Ты любишь меня, правда, Халиль?

— Ну-ка слезай! Побежишь немного за повозкой, может, тогда образумишься.

Он ссадил Эмине и погнал лошадей. Эмине то шла, то останавливалась, то бежала за повозкой, продолжая кричать:

— Ты любишь меня, Халиль. Ты не можешь без меня, потому и злишься. Думаешь, я не знаю? Что бы ты со мной ни делал, все равно ты меня любишь, Халиль. Езжай! Я и пешком дойду до Аданы.

Эмине отстала от повозки. Выплыл месяц, от края до края высветив дорогу. Халиля охватила жалость, смешанная с любовью и ненавистью. Он остановил повозку, спрыгнул и стал ждать. Показалась Эмине. Вскоре она подошла и, ни слова не сказав, уткнулась головой Халилю в грудь. Халиль медленно обнял девушку.

— Ты мне жизнь искалечила, Эмине. Погубила меня…

Он взял Эмине на руки, отнес к обочине дороги. Они не слышали ни шума грузовиков, ни громыхания телег. Сладостный трепет пробежал по телу Эмине.

— Халиль! — выдохнула она. — Ох, Халиль… — Голос ее звучал все глуше и глуше.

Потом ей показалось, будто у нее вырвали из груди сердце, и силы покинули ее. В душе стало пусто. В ней не осталось даже любви.

Все возницы Юрегира любили кофейню "Колокольчики" и обязательно останавливались там попить чаю, напоить и накормить лошадей, волов, мулов. Поэтому возле кофейни всегда можно было увидеть порожние или груженые телеги и повозки. И на этот раз перед кофейней выстроилось в ряд несколько подвод. Уставшие волы, покачивая головами, жевали свою жвачку. Возницы вели между собой разговор, кто во дворе, кто за стареньким столиком в кофейне.

Подъехал Халиль. Заметив его, кахведжи [36] Кахведжи — хозяин кофейни. шепотом сообщил посетителям:

— Горе наше прикатило! — и тут же громко приветствовал Халиля: — Добро пожаловать, друг!

Халиль ничего не ответил. Ему было не до кахведжи: он о чем-то тихо разговаривал с Эмине.

Один из возниц, войдя в кофейню, обратился к здоровенному толстобрюхому детине:

— Бекир, "твой" заявился.

Человек, которого назвали Бекиром, посмотрел в окно.

— Ну-ка, дайте погляжу. Что он за птица такая, что на всех страху нагнал?

Халиль распрягал лошадей.

— Неужто вот этот?

— Он самый.

— Не слушай ты их, Бекир, — стал умолять вернувшийся в кофейню кахведжи. — Они хотят натравить тебя на него.

— Ну, Бекир, вот тебе случай показать свою смелость и силу. Ты хвалился, что одним ударом буйвола с ног сбиваешь, — вмешался в разговор еще один возница.

— А кого тут бояться? — спросил Бекир.

— Ты только задень его разок! — посоветовал кто-то.

— Ни с того ни с сего — нельзя. Вот если он меня заденет — тогда другое дело, — ответил Бекир и снова посмотрел на Халиля. Тот напоил лошадей, накинул им на головы торбы с кормом, подошел к Эмине и снова что-то стал ей тихо говорить.

— А что это за девка? — поинтересовался Бекир.

— Не слушай ты их, Бекир, — твердил свое кахведжи. — От этого Гяура всего можно ждать. Как-то он здесь так отколошматил одного! Чуть не убил. Насилу оттащили. А тот вначале тоже хорохорился.

Кто-то рассмеялся:

— Ну, Бекир! Ты все говорил: "Хоть бы мне встретиться с ним". Вот вы и встретились.

— Пусть только попробует поддеть меня, увидите, что я с ним сделаю. Зря, что ли, я столько лет в тюрьмах гнил. Или вы думаете, что настоящий мужчина испугается какого-то мальчишку?

В это время Халиль вразвалку направился к кофейне.

— Идет! — крикнул кто-то.

По кофейне прокатился приглушенный гул голосов.

— Селям всем! — поздоровался входя Халиль.

— Алейкюм селям! — раздалось в ответ.

— Я тебе "добро пожаловать" сказал, а ты и не ответил. Может, я в чем провинился перед тобой? — спросил кахведжи.

— Какая там еще провинность? Приготовь-ка лучше мне две чашки чаю. Да побыстрее!

Возницы заерзали на стульях, переглянулись, потом стали посматривать то на Халиля, то на Бекира. Халиль подошел к столу, за которым шла игра в карты. Бекир сверлил Халиля оценивающим взглядом и все больше убеждался в том, что Халилю с ним не потягаться.

Халиль обернулся и поймал на себе взгляд Бекира. Этот взгляд ему не понравился.

— Что, племянник, не узнаешь меня? — спросил Бекир.

Халиль не ответил и как ни в чем не бывало отвернулся. В это время кахведжи принес на подносе чай.

— Прошу, — сказал он и любезно добавил: — Хочешь, я сам отнесу?

Халиль взял поднос и направился к выходу. Вдруг он заметил на стойке кахведжи сыр.

— Эмине! Сыра хочешь?

Бекир захохотал.

— Девку-то Эмине звать, — громко сказал он.

Халиль бросил на Бекира уничтожающий взгляд.

— Посмотри на меня хорошенько, посмотри, чтоб навеки запомнить! — поддел Бекир Халиля.

Халиль поставил поднос на стол и, схватив стул, со всего размаху ударил им Бекира по голове. Бекир свалился на пол вместе со стулом, на котором сидел. Не успел он опомниться, как снова получил удар по голове.

— Ой, мамочка! — взревел Бекир.

Халиль наносил ему удар за ударом.

— Люди! — закричал вдруг один из посетителей. — Берегитесь! Пистолет! Ей-богу, у него на заду пистолет висит!

Все шарахнулись в сторону. А Халиль продолжал колошматить Бекира.

— Люди! Он убьет его! Надо их разнять!

Возницы кинулись оттаскивать Халиля.

— Оставьте меня! — кричал Халиль, вырываясь. — А то и вам достанется!

— Хватит, брат, — сказал кто-то, — отплатил ты ему, чего же еще тебе надо?

— Отойдите, а ну отойдите, а то всех перебью! — выхватив пистолет, крикнул Халиль.

Люди в страхе отпрянули. Лицо Бекира было залито кровью. Он "попытался подняться, но Халиль, как ястреб, налетел на него и одним ударом ноги уложил на прежнее место. Потом сел ему на живот и, грозя пистолетом, со злостью сказал: