Макс Фрай - Мой Рагнарёк

– Таких, как ты – в первую очередь. Мой тебе совет: когда прийдешь ко мне в гости, постарайся выглядеть хоть немного приличнее. Что случилось с твоей прической, дорогуша?

– Что, и так не нравится? Ладно, дело хозяйское. Тебе же хуже! – Я и не заметил, когда она успела вернуть себе прежний очаровательный облик.

– О'кей, договорились. Мне действительно хуже. – Примирительно сказал я.

– А теперь все-таки оставь меня одного. Мне и правда пора просыпаться, и я не хочу делать это в твоем присутствии.

– Не хочешь, или не можешь? – Насмешливо уточнила она.

– Не хочу. – Твердо сказал я. – Те дни, когда я чего-то не мог, давно остались в прошлом.

Прощай, Геката. И учти: если хочешь играть на моей стороне – добро пожаловать, но тебе прийдется научиться говорить с другим интонациями. Чего я терпеть не могу, так это хамства.

– Я могу и передумать. – Буркнула она. – Никто никогда не ставил мне никаких условий!

– Все когда-нибудь происходит впервые. – Ухмыльнулся я. – А если передумаешь – на здоровье! Обходился же я как-то без тебя до сих пор! Скажу по секрету: я вообще могу обойтись без кого угодно! Даже если все мое войско завтра решит разбежаться, я только вздохну с облегчением.

– Что ж, значит ты сильнее, чем я думала. – Удивленно сказала Геката. – Это хорошо. Я прийду к тебе завтра… или через два дня. Одним словом, скоро. Очень скоро.

– Ладно, приходи. – Вздохнул я. Она кивнула, развернулась и горделиво удалилась.

Некоторое время я с равнодушным любопытством смотрел ей вслед: у Гекаты была на редкость легкомысленная походка, она так энергично вертела задом, словно решила меня насмешить, напоследок. Впрочем, я здорово опасался, что это была не прощальная шутка, а обыкновенное женское кокетство. "Что-то в последнее время меня то и дело пытаются соблазнить. – Весело подумал я. – Сначала эта соленая индеанка, теперь вот еще одна… Спохватились! Где они все раньше были, хотел бы я знать?!" На этот раз мое пробуждение не сопровождалось всенародной истерикой. Насколько я мог судить, мое войско все еще мирно созерцало сладкие предрассветные сны. Только неугомонный Джинн немного поворчал, что я, дескать, завел себе дурную привычку не дышать во сне. Потом я с удивлением выяснил, что ужасно выгляжу и получил здоровенную кружку горячего шоколада. Кажется ему просто ужасно понравилось меня опекать. У меня не было никаких возражений на сей счет, и вообще я проснулся в невероятно благодушном настроении, из меня можно было вить веревки – к счастью, никто кроме Джинна об этом не догадывался, так что обошлось.

– Ерунда какая-то получается! Все не правильно! – Жизнерадостно сообщил я своим "генералам" за завтраком.

– Что именно кажется тебе не правильным, Али? – Осторожно уточнил Мухаммед.

– Все. – Я улыбнулся еще лучезарнее. – Ты небось всю ночь провел на ногах, возился с нашими полководцами, пока я предавался созерцанию сновидений – а толку-то!

Авиации-то у нас пока нет. Надо что-то делать.

– Нельзя сказать, что мы понапрасну тратили время. – Задумчиво сказал Мухаммед. – Достойные мужи, с которыми мне пришлось иметь дело, показались мне искушенными в воинской науке…и вообще они произвели на меня благоприятное впечатление, хотя большинство из них не почитает Аллаха. Но я по-прежнему не понимаю, что такое "авиация", поэтому твои мудрые советы могли бы пойти нам на пользу.

– Ну, мои-то вряд ли, а вот мудрые советы какого-нибудь специалиста… – Протянул я. – А ну-ка, позовите ко мне Германа Геринга, ребята. Думаю, он – неплохой специалист…

Правда, есть ребята и покруче, наверное… – Я беспомощно посмотрел на Доротею:

– Поройся в своем списке, ладно? Отметь там еще десяток-другой хороших летчиков.

Всех зовите ко мне. Будем что-то придумывать…

Через несколько минут ко мне подошел пожилой толстяк, одетый явно не по сезону: на нем было наглухо застегнутое кожаное пальто.

– Ты звал меня, мой фюрер? – Его голос дрожал от едва сдерживаемого восторга. Я подскочил от неожиданности: вообще-то, в последнее время я был готов к чему угодно, но только не к такому обращению!

– Герман Геринг. – Весело подсказал Анатоль. – Номер семьсот восемьдесят четвертый в нашем списке.

– Я могу послужить твоему великому делу? – С энтузиазмом поинтересовался Геринг.

– Не уверен, что оно такое уж "великое", – невесело усмехнулся я, – тем не менее, вы действительно вполне можете ему послужить, герр Геринг – почему бы и нет?! В сущности, у вас просто нет выбора…

Он не обратил никакого внимания на мое задумчивое мычание. Какое там, дядя испытывал натуральный религиозный экстаз! Кажется, близость к моему телу действовала на него как пригоршня стимуляторов. Честно говоря, мне стало немного не по себе от этого открытия, хотя я уже давно мог бы привыкнуть…

– Ага, вот и герр Адольф Галанд подтянулся! – Жизнерадостно заявил Анатоль. – И генерал Мак-Артур почему-то… Странно, вроде бы ты не включал его в список! И правильно, на кой он нам сдался?!

– Зато я включала. – Невозмутимо заявила Доротея. – А чем, интересно, тебе не угодил генерал Мак-Артур? Что, он много курил?

Эти двое тут же затеяли жизнерадостный спор о достоинствах генерала Мак-Артура, вреде курения и вообще обо всем на свете. Я бы с удовольствием включился в их дискуссию, но на меня наседали возбужденные авиаторы. Я здорово надеялся, что они не станут выяснять отношения между собой: большинство этих ребят были непримиримыми противниками в годы Второй Мировой войны. Впрочем, им, кажется, и в голову не приходило пускаться в воспоминания, к моему величайшему восторгу…

"Господи, а ведь считается, что я здесь самый главный, и все такое! – Тоскливо подумал я. – Почему же, в таком случае, я понятия не имею, о чем говорить с этими ребятами?!

Кажется, теперь я как раз должен объяснять им, что от них требуется – какой ужас!" Впрочем, я как всегда преувеличивал. Никакие ужасы мне не светили. Разговор оказался приятным и необременительным. Я лаконично сообщил своим новым военачальникам, что в ближайшее время нам прийдется пережить налет вражеской авиации, потом попросил Джинна включить волшебный телевизор и наглядно продемонстрировал технический потенциал наших противников.

– У них очень мало самолетов. – Оптимистически заметил Геринг. И пренебрежительно добавил:

– И по большей части одно старье!

– Зато на этом старье летают боги. – Усмехнулся я. – Это не метафора. Они самые настоящие боги. Олимпийцы. Читали в детстве мифы Древней Греции? Ну вот, с ними нам и предстоит иметь дело. Да, и еще Один со своими валькириями – чтобы нам с вами мало не показалось!

– Один – это серьезный противник. – Спокойно согласился Геринг. – Думаю, Олимпийцы – тоже. Тем не менее, эти ребята летают на настоящей рухляди.