Марк Шувалов - Анамнезис-2. роман

Цитов работал в «Мужском стиле», любимом журнале Додика, весьма гордившимся знакомством с его создателями. Додик вообще являлся откровенным и беззастенчивым снобом и очень надеялся на престижное и интересное общение с друзьями Цитова вне литобъединения, ибо почему-то уверился, что через них будет вхож в широкие художественные и литературные круги, к чему очень стремился. Меня он убеждал, что возле этого мира всегда крутится большой бизнес, где только и есть вероятность найти спонсоров для нашей работы, и даже приобрел на одной артистической тусовке картину некой Алисы, ставшей в одночасье модной художницей. Нужно признать, вещица, доставшаяся Додику, действительно была необычной и притягательной. Но особую ставку мой друг делал на некую Нору, возле которой вилось много всякого народу, и в круг которой он чрезвычайно изворотливо «втирался» через свою жену Соню.

С Никитой – главным редактором журнала – Цитов познакомил меня именно на приеме у Норы, но из-за Бабушки я редко вырывалась в город, да и наша с Додиком тема слишком поглощала меня. А друг мой разрывался между мной, домом и работой в компьютерной фирме, куда его по дружбе пристроил Цитов.

В свое время для владельца этой компании мы оборудовали инвалидное кресло, начинив его электронной системой собственной разработки с элементами искусственного интеллекта. Поэтому Сережу до его женитьбы я знала достаточно хорошо и очень уважала за сильный характер и ум. Правда, я давненько его не видела, поскольку он больше не нуждался в инвалидном кресле, а жена его, как я слышала, женщин к нему на пушечный выстрел не подпускала и, по словам знакомых, была не слишком любезной дамочкой. Но Додик, работавший под ее началом вместе с одним юристом, превозносил свою патронессу.

Сослуживец Додика, Максим, оказал ему значительную помощь в деле о наследстве, вдруг свалившемся от одного дальнего родственника. У моего друга вообще имелось множество еврейских тетушек и дядюшек за рубежом, но этот родственник, что называется седьмая вода на киселе, всем на удивление оставил незадачливому племяннику приличную сумму, чем очень поддержал его семейство, ведь Соня родила двойню, и они очень нуждались. Правда, Додику вменялось завещанием издать дядюшкины мемуары в России, что и было сделано очень быстро и дешево через одну полиграфическую фирму. К удивлению Додика данные воспоминания привлекли одно издательство, и оно даже предложило за них некоторую сумму. В этом Додика также консультировал Максим, убеждавший его не спешить, а поискать более выгодных предложений, ведь родственник, оставивший наследство, оказался человеком интереснейшей судьбы и вдобавок, похоже, обладал недюжинным литературным дарованием, чего самовлюбленный племянник не оценил, как ни вчитывался в текст рукописи, ибо увлекался иной литературой.

Несмотря на помощь родителей и наследство, позволившее приобрести неплохую квартиру в пределах Садового кольца, Додику, как отцу двоих детей, приходилось в поте лица зарабатывать на жизнь своей семьи. С Максимом они с тех пор очень подружились, ведь тот с большим уважением относился к нашим изысканиям и частенько при необходимости подменял друга на работе. Да и мог ли кто сопротивляться чарам Додика?!

Фирма Сергея специализировалась на поставках оргтехники, и Додик с Максом занимались ее таможенной «очисткой». Для комплектации и хранения компьютеров по поручению Сергея они сняли большой сухой подвал, который посещали по очереди. Помещение это являлось складом, хотя и не слишком удобным, поскольку товар приходилось таскать через парадное, зато здешний консьерж выполнял по совместительству и роль охранника, да и мизерная арендная плата играла не последнюю роль.

Макс имел диплом юриста, но работа в солидной адвокатской конторе без протекции оказалась недосягаемой, и он, потыркавшись немного, удовольствовался вполне приличным окладом на более скромной должности логиста. В фирму, где он теперь работал, его устроили друзья, вполне серьезные люди, да и директором у него была особа с образованием экономиста. Поэтому Макса поначалу несколько удивляло то, что в напарники ему дали совершеннейшего шалопая. Однако очень скоро он подружился с Додиком.

В отличие от своего нового приятеля, Макс по натуре был чрезвычайно аккуратен и собран, в делах любил порядок и по обыкновению после рабочего дня всегда проверял помещение склада, где однажды и обнаружил спящую на коробках чумазую девчонку.

– Как ты сюда попала?! – растолкал он ее, уязвленный в самое сердце тем, что кто-то смог проникнуть в святая святых, в самый центр доверенных ему ценностей. Здание охранялось, и Макс был убежден в надежности избранного хранилища, но вера его разбилась в прах нарушительницей, которая никак не могла после сна сообразить, чего от нее хотят. Макс в негодовании готов был схватить ее и выволочь на свет, однако, придирчиво оглядев не прошенную гостью, умерил свой гнев и решил спокойно все выяснить. Этому способствовал вид девочки: в глаза бросалась изысканность одежды и внешняя привлекательность маленькой преступницы, хотя руки и щеки ее были перемазаны чем-то вроде сажи.

– Так, давай рассказывай, как ты сюда пролезла, иначе я тебя в полицию сдам, – сказал он строго, чтобы развязать ей язык. Юная особа сладко зевнула и подняла на Макса изумительно ясный взгляд, а потом, пройдя в дальний угол подвала, отодвинула металлический лист и показала лаз, который скрывался за ним.

– Мы с детства тут с мальчишками играли в разбойников. Я понятия не имела, что здесь теперь склад. Но не прогоняйте меня, я ничего не трону. Мне необходимо где-то переночевать одну ночь.

Макс оглядел ее с ног до головы и усомнился:

– У тебя, что же, дома не имеется или с родителями проблемы? Рассказывай все подробно, иначе точно сдам в полицию. Во-первых, кто ты?

Девочка, вполне пришедшая в себя, отвечала без малейшего волнения:

– Меня зовут Моника, мы из российских немцев. Гостила у маминых друзей на даче, а дома увидела, что у папы украли одну вещь, очень ему дорогую. Но подумать он может только на меня; вот я и ушла, будто пока с дачи не вернулась.

– А где твоя мама?

– Мы живем вдвоем с отчимом, он мне как отец, а мама уехала на море со своим новым мужчиной.

Подумав немного, Макс сказал:

– Ладно, если приготовишь яичницу с беконом, можешь сегодня заночевать у меня на даче – это в часе езды отсюда. Только дай свой паспорт, чтобы не натворила чего.

Девочка поспешно кивнула, вытащила кошелек с документами и протянула ему. Почему Макс решил, что повезет ее на дачу, он и сам не мог бы ответить. То ли потому, что она была очень симпатичной, то ли ему стало жаль ее, хотя, окажись она мошенницей, трогательную историю легко смогла бы сочинить. К тому же наличие отчима и любовника матери рисовало ему картину семьи со сложными обстоятельствами, а Макс подсознательно избегал знакомиться с девушками из «трудных» семей. Он слишком хорошо помнил себя семи лет от роду, когда родители развелись. Детские страдания по этому поводу до сих пор терзали его сердце, хотя давно преобразовались и даже пошли ему на пользу, выработав в нем стойкость характера и самостоятельность.