Фил Ахмад - Ухмылка статуи свободы – 2

сегодня не личное главное,

а сводки рабочего дня…

«Нам не нужны яркие индивидуальности. Это – прыщи на теле здорового советского общества. Проявления злокачественной опухоли. Огрызки буржуазной морали. Пережитки прошлого тормозят движение к светлому будущему всего человечества. Мы наш, мы новый мир построим». Вся страна монолитной толпой семимильными шагами пёрла «туда», за горизонт. Уверенной поступью. В едином порыве. Под чутким руководством партии и правительства. Догоним и перегоним. Вперед к победе коммунизма. Дело Ленина живет и побеждает.

Вот такая вот «лампочка Ильича» – светит, но ни хрена не греет. Лучше бы он, сука, остался в шалаше…

Артур Шопенгауэр. Большая умница. Этому парню можно верить.

Западный эгоизм – это еще и показатель индивидуальной свободы человека. Право на личное пространство, как и на его защиту, руководствуется максимой: «действие твоего кулака заканчивается там, где начинается мой нос». Прагматический подход к жизни проник глубоко в души людей и превратился в новую религию со своими ритуалами и атрибутикой, присущей любому вероисповеданию. Всеобщее человеческое счастье – это утопия. Мозаика всеобщего благоденствия складывается из отдельных и разнообразных частиц индивидуального счастья каждого человека. Истинное равенство и вечное братство между людьми существует только в морге и на кладбище. Только там

Совковое чувство коллективизма «все вокруг колхозное – все вокруг мое» здесь неприемлемо. Подобное умозаключение абсурдно даже для малых детей. Элементарная логика подтверждает этическую максиму: то, что принадлежит всем, не принадлежит никому. В этой стране исповедуются иные принципы материальных отношений. Собственность любого вида определяет четкая грань: мое – это мое, твое – это твое. Других мнений в американской действительности не существует. Институт неприкосновенности частной собственности – «священная корова» США, это положение закреплено в Конституции государства. И ныне. И присно. И во веки веков. God bless America & private property. Amen! Среднестатистическая американская семья имеет в своем гараже один, два, а то и более автомашин, каждая из которых используется с определенной целью. В отличие от совдепии в Америке автомобиль доступен практически всем, кто имеет стабильный доход. Модель и стоимость авто подчеркивают только имущественный и социальный статус его владельца, не более того. Я считал, что в штатах у каждого должна быть собственная тачка. Это же Америка, а не Жмеринка. В своих убогих представлениях я исходил из совковых понятий о хорошей жизни. Советский человек жил по социальному шаблону, подспудно стремясь к общепринятому стандарту успеха: «дача, машина, квартира». Реализованная триада была символом материального благополучия homo soveticus. Поколение второй мировой было гораздо скромнее в потребностях. Эти люди просто радовались остатку жизни и довольствовались тем, что имеют – «главное, чтобы войны не было». Я очень удивился, когда узнал, что четырехколесному средству передвижения Аркадий предпочел дополнительный платный телеканал. На мое «почему?» он ответил, что в таком мегаполисе как Нью-Йорк, метро – наиболее удобный и самый дешевый общественный транспорт, позволяющий добраться до любой точки города. Автомобиль с неизбежными затратами на обслуживание, налогами штата, уличными пробками и вечной проблемой парковок – это головная боль и лишние расходы. Интересные люди эти американцы, – всё, вроде, доступно, а они отказываются от благ цивилизации. Причем, делают это осознанно, оправдывая собственную несостоятельность надуманными аргументами. Если взглянуть с кондовой совковой колокольни, то подобные мысли просто не укладывается в уме советского гомункула. Скажите, ну как можно отказаться от покупки личной автомашины? Запорожец… Москвич… Жигули… Волга… Родные названия – бальзам для души советского человека. В этих словах заключены звуки бесконечной радости и неизмеримого «щастья». В совке об этом люди мечтают всю жизнь. А здесь всё так просто делается: пришел в магазин, выбрал тачку, заплатил, уехал. И катайся себе на здоровье, радуйся жизни. И никаких тебе многолетних очередей, характеристик с места работы, рекомендаций парткома, профкома, месткома и решений дебилов трудового коллектива. Иначе – чёрта тебе лысого, а не машина. Эх, американцы, не умеют они пользоваться предоставленной свободой. Впрочем, каждому своё. У каждой нации свой коллективный разум. В каждой избушке свои погремушки. Таксомоторы, напоминающие стаю хищных акул, были все как на подбор: огромные, агрессивные, глазастые, поблескивающие никелем и хромом. Выбирай любую тачку – не ошибешься. В основном это были авто марки chevrolet caprice, принадлежащие старейшему популярному городскому перевозчику NY Taxicab Company. На кузове каждой машины красовался логотип известной компании. Но среди желтой автомобильной массы можно было заметить и другие машинки без каких-либо опознавательных знаков. Это были так называемые gipsy cab, как их называют у нас – «бомбилы». Я, конечно, был наслышан, что в Нью-Йорке существуют нелегальные такси, но чтобы они занимались перевозками в масштабах города и подменяли собой муниципальный транспорт – это для меня было настоящим открытием. Мне казалось, что подобные вещи можно встретить в совке, но никак не в Америке. Ну, типа в нашей раше коррупция и бардак, а тут – торжество закона и порядок. Но реальность оказалось совсем иной. Голь на выдумки хитра. Человеческая натура не меняется. Люди везде одинаковы. Меняются только игрушки, в которые они играют. Я лишний раз убедился в том, что если мне кажется, что в Америке чего-то нет, то это лишь значит, что я плохо искал. Я прикинул свои материальные возможности и, чтобы немного сэкономить, выбрал неброскую, довольно приличную на вид, лохматку «chevro» небесного цвета. Машина, по всем признакам, была из разряда gipsy cab. Зачем платить больше, если есть возможность за то же самое заплатить меньше? К тому же выбранный мной автомобиль был одной марки с фирменными yellow cab и по уровню комфорта ничем от них не отличался. По совдеповским меркам тачка была просто шикарная. Появление подобной эксклюзивной иномарки на улицах любого советского города несомненно произвело бы фурор и привлекло внимание любопытных прохожих. Стоило только какому-нибудь заграничному четырехколесному чуду появиться на улице, как толпа зевак тут же плотно окружала редкое авто. Однажды я наблюдал подобную сценку на одной из ленинградских площадей. Народ толпился около припаркованного в центре площади спортивного форда цвета «золотой металлик». Люди внимательно рассматривали и с дотошностью экспертов обсуждали каждую деталь экзотической машины. При этом доморощенные спецы восхищенно покачивали головами и причмокивали от восторга, боясь даже притронуться к кузову. В салоне форда за плотно закрытыми окнами статуазно восседали два коротко стриженных ковбоя и с презрительным безразличием к пристальному вниманию уличной толпы, курили, лениво потягивая из горлышка кока-колу. Пустая упаковка из-под сигарет «мальборо» с показушной небрежностью валялась на торпеде, ближе к ветровому стеклу. Ярко красная пачка была повернута лицевой стороной наружу, чтобы с улицы была хорошо заметна – эдакий моральный плевок в русскую народную душу. В те времена иноплеменное слово «marlboro» было не просто названием марки сигарет. Оно являлось понятием и символом иного мироустройства, в корне отличного от кондового русского «беломорканала». Иноземцы явно демонстрировали окружающему миру собственное превосходство. Неискушенный советский народ невольно уподоблялся дикарям туземного племени, возбужденных блеском грошовых стеклянных безделушек. Унизительная картина. Дикие нравы страны развитого социализма. А здесь, за океаном, серийный продукт американского автопрома давно стал обыденным и общедоступным средством передвижения. Когда я подошел к автомобилю, стекло дверного окошка медленно опустилось. Из чрева голубой акулы наружу высунулось маленькое бледное личико взъерошенного человечка. Осклабившись, я вежливо выпалил, – «Hi», и поинтересовался, свободна ли его машина. Вопрос был явно неуместный, чисто риторический, навеянный исключительно совковым опытом найма такси. Водила незамедлительно ответил согласным кивком головы, гостеприимно распахнул дверцу салона и запустил двигатель. Я решил уточнить стоимость поездки и назвал адрес моих друзей в районе Qeence. Расценки такси на поездки от аэропорта JFK до различных районов Нью-Йорка мне были хорошо известны – почерпнул полезную информацию еще в Союзе из туристических справочников и путеводителей. Мои тщательные раскопки необходимой прессы в пыли библиотек не пропали даром – сейчас эти знания мне очень пригодилось.