Алексей Лужков - В шаге от бездны. Том 2

– Вы, о чем? – в растерянности спросила она.

– Не волнуйся, мое синенькое солнце, – успокоил ее Весельчак, – старые боевые товарищи делятся воспоминаниями. Ничего больше.

– Больше похоже на ссору. Может, угомонитесь?

Майер приложил палец к губам:

– Тихо, дорогая. Ты оскверняешь святость моих мыслей, – он повернулся к Ранхарду. – Дружище, ты когда-нибудь слышал сказку про Пиночинни?

– Кого?

– Пиночинни. У старого купца Жаннино не было детей. Чувствуя приближение костлявой, торгаш надумал обзавестись наследником. Но к тому моменту в его башке почти не осталось мозгов, и дурень связался с черной магией. Заклинатель Тени вызвал ему Дьявольского столяра, и тот вырезал для купца куклу ребенка. Как водится в сказках, кукла ожила и стала для Жаннино вместо родного сына. Проблема заключалась в довольно гнусном характере игрушки. Пиночинни оказался записным лжецом, редкостным кобелякой и к тому же не гнушался человечины. Каждый раз, когда деревяшка совершала непотребство, его нос вырастал на один дюйм, а непотребства эти он устраивал каждый божий день. В итоге нос вырос до таких размеров, что гребанная кукла заколола им бедного Жаннино прямо во время ужина.

– Говенная сказка.

– Хуже некуда. Но в ней есть сермяжная правда. Ты напоминаешь мне этого самого Пиночинни. Стоит тебе открыть рот, как твой нос должен увеличиваться минимум на десяток дюймов.

Ранхард налил себе и Франческе.

– Майер, ты надоел со своими глупостями, – упрекнула Синяя. – Взял и обгадил все застолье. Не хочет человек говорить о своих делах, так имеет на то право.

– Ты не проходила с ним то, что прошел я. Его недоверие оскорбительно.

– Какие мы нежные стали, – подражая голосу Весельчака, сказала девушка. – Может, пойдешь к своей толстухе? Она тебя точно утешит.

– Может быть, – рисуясь, Эдвин осмотрел ногти. – Возможно, это милейшее создание подарит мне успокоение. Ведь за этим столом мне его не дождаться.

Юхо подобрал остатки мяса и, не дожидаясь разрешения, отпил водки из стакана Франчески.

– Благодарствую, – быстро проговорил он, вставая.

– Тебе не стыдно? – усовестила его Франческа.

– Нет. Я пошел, – мальчик громко втянул подтекающие сопли и украдкой посмотрел на Ранхарда. – За «петельщиков» узнать?

– Узнай. Получишь золотой.

Парень просиял:

– Серьезно? Буду землю носом рыть! Под каждый камень загляну! Вы, дядечка, не беспокойтесь, ежели что про Орден бают, я все вызнаю.

Мальчишка быстро скрылся за занавеской.

– Золотой? – возмутился Майер. – Он и десятка марок не стоит.

– Ты в мой кошель не лезь, – предупредил Трижды Повешенный, – свои медяки считай.

Официантка принесла второй бутыль. Намеренье Ранхарда добраться до «Лесной киски» успешно близилось к провалу. Весельчак больше не стремился выведать у Трижды Повешенного цель приезда, погрузившись в бесконечный пересказ баек, которые он слышал (а, может, и сочинил) во времена скитаний по свету. Франческа пила наравне с мужчинами, и не сказать, чтобы хмелела быстрее. Второй бутыль сменил третий. Ранхард не успел заметить, как за окном начало смеркаться. Официантки зажгли дополнительные свечи, в таверну потянулись завсегдатаи и приезжие. Когда Мария принесла новую партию закусок – сыр, хлеб, мясной пирог, разносолы и ветчину – Весельчак мечтательно уставился вслед уходящей девчонке.

– Клянусь лысиной Гедеона и бородами апостолов, эта рыбка сегодня заглотит моего червячка! – пообещал Эдвин. От выпитого ему стало жарко, и он сбросил куртку.

– Насчет червячка ты прав, – с набитым ртом сказала Франческа.

– Милая моя красавица, – лицо Майера приняло невинное выражение. – Я Вас чем-то обидел?

– Обидел. Это не я волокусь за юбками на каждом постоялом дворе.

– Что тебе мешает заняться тем же? – Весельчак вздернул бровь так высоко, что она, казалось, влезла на повязку. – У нас ведь нет перед друг другом обязательств. Или ты забыла?

Франческа бросила едва уловимый взгляд на Ранхарда, который сделал вид, будто его не заметил. Выпустив воздух сквозь сжатые губы, Весельчак захохотал:

– Хочешь с ним? Право, странный выбор, если принюхаться. Поверь мне, мой спелый персик, его твоя щелка интересует в последнюю очередь. Моего друга увлекают дамы благородные, с арбузными сиськами…

Наклонившись вперед, Ранхард резко схватил Весельчака за грудки и перетянул через стол. С шумом бились тарелки и плошки, опрокинутые задыхающимся Майером. Его желтую рубаху забрызгали капли соуса. Трижды Повешенный пристально смотрел в глаза Весельчака своим здоровым оком. Эдвин вцепился в руку наемника, безуспешно пытаясь разжать хватку.

– Никогда не говори так о Каталине, ублюдок, не то твоя следующая шутка прозвучит в Бездне. Лучше вообще забудь о ее существовании. Понял?

Весельчак несколько раз кивнул, одновременно пытаясь захватить широко раскрытым ртом драгоценного воздуха. Ранхард выпустил его. Майер неловко опустился на лавку. Франческа застыла с приоткрытым ртом, откуда выглядывала непрожеванная ветчина.

– В тихом омуте черти водятся, – потирая шею, просипел Эдвин. – Извини, я не хотел тебя задеть.

– Но получилось.

– Клянусь исправиться! Слушай мою команду, наемнические рожи! Допиваем бутылку и следуем прямиком в мыльни «Сокровищница Обры». Как вам моя идея?

– Неплохо бы помыться, – одобрил Ранхард.

Франческа согласно замычала.

– Там и заночуем, – озвучил Эдвин еще одну гениальную мысль.

– Только без потаскух! – поставила условие девушка.

– Сегодня я пью с другом! – Весельчак потряс пальцем. – Гулящие девки нам ни к чему.

– Мне нужно забрать сумку из комнаты, – всполошился Трижды Повешенный. Со стыдом он вспомнил, что Шмыг весь день просидел в комнате, голодный и одинокий.

– И мне, – сказала Франческа, вставая.

– Валяйте, – Майер подмигнул подруге. – Я пока дам Марии указания для сопляка.

Миновав столы с выпивающими гостями, Ранхард и Синяя поднялись на второй этаж. Франческа остановилась возле комнаты, откуда прошлой ночью доносились крики барышни.

– Ты надолго?

Ранхард улыбнулся:

– Пара минут.

Девушка легонько коснулась огрубевшей руки наемника:

– Смотри не засни там. А то мне придется тебя будить.

– Не засну.

Не слишком тонкие намеки подружки Майера уже порядком достали наемника, и он поспешил скрыться в своем логове. Закрыв дверь, он позвал скворца. Шмыг вылетел из-под кровати, приземлился к Ранхарду на плечо и ощутимо ткнул клювом в щеку.

– Знаю, исправлюсь, – повинился Трижды Повешенный. – Встретил старого товарища. Хлеб будешь?

Птичка не отказалась. Скатав колобок из мякиша, наемник смочил его кровью.