Евгения Истомина - Конечный итог

– Как думаешь. Что между нами происходит?

Как здравый и рациональный человек вы тут же поймёте, что это вот было зря. Но что поделать, если этот вопрос кипел у вас в голове целую ночь?

Что поделать, что поделать. Промолчать что ли не могла?

Нет, не могла – зато теперь я точно знала, какой фразой можно мгновенно разбудить мужчину.

Надо отдать должное Сергею – он даже не попробовал соврать.

– Я надеялся, что мы никогда об этом не заговорим, – сказал он.

– Понятно. – Ответила я.

Вот именно так, с точкой, которую было заметно даже по интонации.

– Мне очень нравится с тобой общаться.

– Спасибо.

Ответила я с той же точкой.

– Наверное, лучше отвезти тебя домой.

– Я и сама доеду, – точка была уже менее уверенной, так как я не помнила, брала ли с собой деньги, – и вообще.

– Вот об этом я и говорил… – вздохнул Сергей.

Мы сели в машину и первые несколько минут ехали в полном молчании, но потом я всё же не выдержала:

– Почему ты тогда вообще начал со мной общаться?

Это была крайне нелогичная фраза, ведь, во-первых, за десять минут до этого Сергей сказал, что общаться со мной ему нравится, а во-вторых, он ведь никогда и не уверял, что общение приведёт к чему-то большему.

– Знаешь… Вот ещё до того, как мы стали общаться, Валя у меня наоборот спросил: «Почему ты не замутишь с Сашей?».

Он так и сказал: «замутишь» – будто двадцатилетний мальчик клеит тёлочку в клубе, чтобы наутро вызвать такси, едва она откроет глаза.

– И что ты ответил? – заинтересовалась я, забыв даже о своих феминных обидах.

– Я сказал: «Я её боюсь».

В моём воображении я, пятьдесят килограммов веса, две косички, пижамная майка, могла напугать взрослого мужика, только выпрыгнув из-за угла в тёмной комнате.

– Но почему?

– Это он тоже спросил.

– А ты?

– А я ответил: «Потому что она слишком умная».

Он сказал это обо мне – женщине, которая не нашла ничего лучше, чем спросить: «Что между нами происходит?» в девять утра субботы.

– Если я такая умная, – сказала я, – то почему я так расстроилась?

– Не знаю, – пожал он плечами. – Всё ведь нормально! – И продолжил: – Вот если бы я за тобой ухаживал…

– В смысле?! А разве ты не ухаживал?!

– Но я ведь даже ни разу не подарил тебе цветы! – искренне удивился он.

Видимо, в его мире любовный союз скреплялся не прогулками на катере и не поцелуями в лесу, а исключительно соточкой красных роз.

– Да. – Подтвердила я. – Не подарил.

Дома я, не раздеваясь, повалилась в кровать.

Плохо было всё.

Плохо, что я сорвалась и повела себя как дура, но при этом котировалась как «слишком умная».

Плохо, что появился вдруг этот странный цветочный показатель, а у Сергея ни разу не возникло даже желания подарить мне хоть самую захудаленькую гвоздичку.

Плохо, что, когда мы смотрели «Девушку из Дании» и сменивший пол персонаж начал говорить о себе: «Я подумала», «Я захотела», я спросила: «Интересно, как переводчики решили, что теперь он говорит о себе в женском роде? Ведь в оригинале это просто I thought», а Сергей посмотрел на меня круглыми глазами и сказал: «Вот это да, а я даже и не задумался».

Я почти уже решила, что пролежу вот так весь оставшийся день, но вспомнила, что как раз сегодня мы договаривались пообедать с мамой и Василием-Олегом. Меньше всего мне сейчас хотелось кого-то видеть.

Но душевные драмы не освобождают нас от семейного веселья.

Мы встретились в Детском парке и пошли мимо клумб, веселящихся детей и пони.

– А знаете, – призналась я, – я давно уже хочу прокатиться на этой карусели.

Прошлым летом здесь поставили типичный европейский аттракцион: под музыку звери едут по кругу в сиянии огоньков.

– Я тоже всегда мечтала попробовать! – сказала вдруг мама.

– Так в чём проблема? – Василий-Олег потянулся за кошельком, – Прокатитесь! Вы же лёгкие, вас пустят. Давайте, я угощаю!

– Нет, – твёрдо сказала я. – Вообще-то я взрослый и независимый человек. Я могу заплатить за карусель сама.

Мы решили, что лошади – это слишком скучно, так что я выбрала зайца, а мама ехала сразу за мной на тигре. Василий-Олег стоял рядом и махал рукой каждый раз, когда мы проезжали мимо.

Кроме нас на карусели катались только два человека – моя бывшая одноклассница и её сын.

Обед и прогулка на некоторое время отвлекли меня, но стоило оказаться дома, как стало понятно – сегодня мне нужно было что-то более действенное, чем аттракционы и вишнёвый пирог.

«Ты сейчас один? – написала я Юре.

«Вопрос строго по делу!» – ответил он буквально через секунду. «Один. С радостью тебя приму, если хочешь».

«Да, отлично. Приду к тебе в юбке, которую все ненавидят».

«Ценю твоё доброе отношение! Что же это за юбка такая?»

«Да вполне обычная. Но все почему-то говорят, что она похожа на абажур».

«Никогда. Никогда не сдергивайте абажур с лампы! Абажур священен». Это я не к тому, что планирую сдёргивать с тебя юбку, просто люблю Булгакова».

Юбку эту я купила ещё на первом курсе института и любила настолько же сильно, насколько её не выносили окружающие – даже Герман, чудовищно равнодушный к внешнему виду и своему, и чужому, содрогался при виде «кислотного абажура».

Застегнуть её я могла теперь только на глубоком вдохе.

Уже через час я звонила в Юрину дверь.

– Всё ужасно! – выкрикнула я прямо с порога. – Ты не представляешь, что он сказал!

– Что-то с каждым твоим визитом кавалер оказывается всё более мутным. Проходи – Юра пропустил меня на кухню. – Ну, и что он сказал?

– Что дружить со мной прекрасно, но к большему он не готов! Я уберу книжки? – не дождавшись разрешения, я подвинула кипу книг в угол и села. – Нет, ну вот зачем я вообще завела этот дурацкий разговор! Что на меня нашло?!

– Да, неприятно. В таких случаях лучше…

– А он ещё такой: «Конечно, надо было продолжать с тобой просто общаться, но ты такая притягательная»! И ещё он сказал, что я слишком умная!

– Конечно, притягательная, в таких-то гольфах.

– Да, гольфы… Решила почему-то надеть. Помню, на курсе по общей психологии нам рассказывали про защитные механизмы, и говорили, что, когда человек испытывает сильную тревогу, он бессознательно прибегает к менее зрелым образцам поведения. Может быть, у меня как раз такой случай? Регрессия? О господи! – я закрыла лицо руками. – А ведь он прав! Я и правда слишком умная!

Я подняла голову – докторант Оксфорда смотрел на меня таким взглядом, как если бы я была его трёхлетней дочерью и заявила, что немедленно уезжаю жить в Африку, но сначала надо помочь мне надеть штаны.

– Как я уже говорил – всё зависит от инерциальной системы отсчёта. Вот, например. Ты знаешь, что такое дифференцированный паёк?

– Нет, – я воткнула вилку в пирожное с масляным грибочком.