Григорий Синеглазов - За решёткой. Криминальный роман

Здесь он увидел огромное четырёхэтажное здание из тёмно-бордового кирпича. Вход в это здание осуществлялся через высокие, с два Бориных роста, деревянные тяжёлые двери. По обратную сторону от машины возвышался белый бетонный забор, с колючей проволокой на конце. За забором виднелся ещё один металлический забор, тоже с колючей проволокой. «И как отсюда сбегают, подкопы, что ли роют» – подумал Боря.

Перед ним открылись двери, его завели в огромный подъезд, в котором было окно, за ним находились сотрудники учреждения. Полицейские подвели Борю к окну, и оттуда раздался голос:

– Докладывай.

– Что, простите? – Недоумённо переспросил Боря.

– Ты с воли, что ли приехал? – Переспросил сотрудник в окне.

– Нет, с ИВС.

– А что вас на ИВС доклад не учат делать? Так, ребята, снимайте с него «браслеты», и научите делать доклад.

Полицейские, которые привезли Борю, видимо, находились уже не в первый раз в такой ситуации. Один из них, который был с Борей в салоне газели, снимая наручники, проговорил:

– Доклад нужно делать так. «Подследственный Пахомов, статья такая-то, часть такая-то». Приехал из суда, избрали меру пресечения «содержание под стражей».

Боря подошёл к окну повторно, и попробовал сделать доклад:

– Подследственный Пахомов, статья сто шестьдесят первая часть первая…

Сотрудник прервал его доклад, фразой:

– Откуда прибыл?

– Из суда.

– Что постановил суд?

– Два месяца содержания под стражей.

– На два месяца к нам приехал? Хорошо, через полгода уйдёшь, теперь здесь твой дом. Вынь руки из карманов!! – Боря испугался резкой смены интонации сотрудника, и встал в позу «руки по швам». – Ты знаешь где ты находишься? Ты на тюрьму заехал.

Боре всегда казалось, что правильно говорить «в тюрьму», но поправлять сотрудника он не осмелился. А тот, в свою очередь, продолжил:

– Да, Боря. Ты на тюрьме. Привыкай к новой жизни, и научись правильно держать руки. Заводите его!

Сотрудники тюрьмы открыли перед ним ворота, и Боря вошёл в просторный коридор. Боря огляделся вокруг и заметил, что каждый из коридоров тюрьмы разделены между собой железными клетями, и сотрудники их открывают одним и тем же ключом. Пройдя одну из таких, Борислав увидел агитационный плакат «Вежливость порождает и вызывает вежливость». Далее он попал в комнату для досмотра. Пожилая женщина лет шестидесяти, спросила у него:

– Как фамилия?

– Пахомов, – Машинально ответил Боря.

– Давно сидишь?

– Чего? – не понял вопроса Боря.

– Его только что закрыли, – выручил Борю один из сотрудников СИЗО.

– Хорошо, – Продолжила женщина, хотя чего хорошего Боря не понимал. – Клади сумку вот сюда на досмотр.

Боря положил свой пакет на конвейер, который тут же зашевелился. Его вещи поехали в камеру, где подверглись сканированному досмотру. В это время самого Борю уже досматривали с помощью металлодетектора. Потом ему сказали: «Сними штаны и трусы по колено». Боря подчинился. Его попросили повернуться задом к досматривающему и раздвинуть ягодицы. Убедившись, что ничего не спрятано в анальном отверстии, Боре разрешили одеться. После этого его повели в другую комнату. Там уже ожидал другой человек, не в военном синем камуфляже, а в чёрной робе с белым бумажным значком, на котором значилось «Иванов Сергей Петрович, отряд №1».

– Чего ты так стоишь? – Воскликнул он, увидев Борю.

– Что не так в моей позе?

– Ты меня что, зарезать хочешь? – Не унимался тот, что в чёрной робе, – У тебя что, заточка в кармане что ли?

– Нет, ничего.

– Тогда стой нормально, чтоб у меня подозрений не было насчёт тебя.

Боря так и не понял, что от него хотят все сотрудники тюрьмы, но руки в карманах на всякий случай больше не держал. Работник же продолжил:

– Присаживайся на стул, правую руку положи на стол ладонью вверх.

Боря выполнил все его указания, а тот в свою очередь взял с помощью шприца у него кровь из вены. Потом Боре велели подняться, и всё тот же работник, велел ему раздеваться по пояс. Потом он повёл его к огромной машине, где попросил приложиться грудью к какой-то железяке.

– Вдохнуть! Не дышать! – Повелел работник.

Услышав знакомые слова, Боря догадался: «Флюорография, наверное». Потом ему разрешили одеться, и двое в синих камуфляжах повели его в следующую комнату. По дороге один из них объяснил Боре:

– Любые передвижения по тюрьме нужно осуществлять, держа руки за спиной. Чтобы мы были уверены, что ты не буйный, и не собираешься нас атаковать. В противном случае наручники оденем.

– Простите, я не знал.

Боря закинул руки за спину, сложил их одна в другую, и в такой позе пошёл вслед за двумя сотрудниками. Там перед ним открылась ещё одна комната, в которой Боре предложили сесть. Здесь другой человек в чёрной робе что-то мазал на столе. Он попросил у Бори сначала одну руку, которую всю измазал чёрными чернилами, и начал прикладывать к бумаге. Всего процедура снятия отпечатков пальцев, кистей рук и ладоней заняла около 15 минут, после чего ему выдали хозяйственное мыло и предложили отмыть руки. «А вот друг мне рассказывал, что в милиции сканируют отпечатки пальцев на компьютер» – вспомнил Боря рассказ одного из однокашников. Ему велели подняться, он сложил руки за спиной, и стал ожидать распоряжение сотрудников куда ему теперь двигаться.

– Так-то лучше, – Похвалил конвойный новоявленного арестанта, за правильную позу принятую при хождении. – Запомни, мы – не менты, не полицейские. Мы не будем на тебя надевать наручники почём зря. Мы УФСИНовцы, учреждение Федеральной Службы Исполнения Наказаний. Мы даже к министерству внутренних дел не относимся, наше учреждение подконтрольно Минюсту. Вот как зайдёшь в хату, так будет всё равно где у тебя руки, а пока ходишь под конвоем по продолу, держи руки за спиной.

– По чему?

– По продолу. Ты в тюрьме, здесь нет коридоров здесь продолы, разделённые локалками.

– Чем разделены? – Он такого количества незнакомых слов, у Бори начал «кипеть мозг».

– Ну видишь прутья железные, которые мы ключом сводим универсальным открываем? Зеки их, почему-то, «локалками» называют. А мы не против.

Он открыл камеру («хату»), и пригласил Боре следовать в неё. Боря вошёл внутрь, оглядел присутствующих, и молча прошёл в глубь, присев на лавочку. Прежде чем сотрудник тюрьмы успел закрыть дверь в камеру, один из арестантов, обратился к уфсиновцу:

– Погоди, старшой, не запирай тормоза. Когда нас в хату поведут? Я уже с утра на этой сборке торчу!

– Не ко мне вопрос. Единственное, что могу гарантировать, что к ночи вас всех точно распределят по хатам.

Дверь («Тормоза») закрылась с сильным грохотом. В камере находилось примерно человек десять-пятнадцать. По лицу многих можно было догадаться, кто сидит в первый раз, а кто уже опытный зек. Тот арестант, который приставал к старшому, обратился теперь к вновь прибывшему: