Юлия Негина - Солнцепоклонница

По сравнению с другими биологическими видами, человека можно назвать разумным существом, но, если смотреть на всю экосистему в целом, контроля над собой у нас не больше, чем у плесени на завалявшейся корке хлеба. Человек не способен создать даже простейший живой организм, с колоссальным трудом ему дается отдаленное понимание того, как устроен и работает его собственный. У меня в голове есть Нечто, по сложности сопоставимое со Вселенной. Некоторые считают, что мозг сложнее Вселенной. Известно, что он принимает решение за тридцать секунд до того, как человек об этом узнает. Тридцать секунд для мозговых процессов – это целая вечность. Получается, мозг и я – не одно и то же!

Однажды мой мозг принял решение и по истечении тридцати секунд забыл сообщить мне об этом, с тех пор я без перебоев действую по плану, не имея понятия о плане, ищу то не знаю что, иду туда не знаю куда.

Если отпустить себя, как отпускаешь с поводка пса и позволяешь ему идти по следу, я понимаю: мое тело знает, куда идти. Я позволю ему вести себя.

Я продолжаю работать, общаться с друзьями, ходить в кино, следить за политическими новостями. Но одновременно я закрываю глаза и иду по лабиринту.

Хождение по лабиринту – мое паломничество. Лабиринт уникурсальный, имеет лишь один вход и одну дорожку, ведущую к центру замкнутого пространства. Большей частью он погружен в абсолютный мрак, и мне приходится передвигаться на ощупь. Дойдя до центра, я найду ответ, но потом, чтобы получить освобождение, я должна буду тем же путем выйти обратно, и для этого у меня есть золотая нить. Я привязала ее у входа. Я потихоньку разматываю клубок.

Я тут развела широкую корпоративную деятельность и теперь работаю онлайн и оффлайн в соотношении 50 на 50%.

Я преподаю трем солидным, приземленным, амбициозным руководителям в канадской автомобильной компании, а также четырем харизматичным молодым сотрудникам многопрофильной российской. С первыми я чувствую себя с как воспитательница детского сада, а со вторыми – как пионервожатая. И то и другое бодрит и дает шанс выйти в свет моим зависевшимся в шкафу блузкам и жакетам Massimo Dutti, бесконечная покупка которых неплохо справлялась последние два года со стимуляцией моего угнетенного мезолимбического дофаминового пути.

Существенным минусом является ранний подъем и неудобные передвижения по городу в пробках, которые крадут мое время, от чего за годы онлайн-преподавания я счастливо отвыкла.

Также активизировалось мое сотрудничество с американцами, которые усыновляют детей из славянских стран. Я обучаю их приемных детей английскому, и это для меня самое выгодное направление – в связи с курсом доллара.

В любом случае это процесс поднятия со дна финансовой ямы, хотя ее край все еще высоко надо мной.

Что я по этому поводу чувствую? А вот что:

профессия – это ловушка, и никуда от нее не деться. Хочешь не хочешь, а продолжаешь и будешь менять не обстоятельства, а отношение к ним. В этом нет ничего нового, эту спираль я прокручивала много раз: от апатии к новому всплеску энтузиазма с последующим его затуханием.

Я биоробот, набор моих программ ограничен; я не могу изменить свою функцию, давным-давно заданную, и уже ничего не хочу, я создана работать и буду работать хорошо.

Хорошо, что будут деньги.

Мне очень нравятся люди, с которыми я работаю, и мне интересны темы, которые мы на хорошем лингвистическом уровне обсуждаем на занятиях; безусловно, это развитие в широком смысле.

Чтобы провести демонстрационный урок, нужна блузка с длинным рукавом. Необходимо закрыть предплечья – это моя ахиллесова пята, брешь в моей броне. В этом месте сквозь человеческую просвечивает пятнистая, пупырчатая лягушачья кожа. Я периодически думаю о пластике или тату, но в итоге почему-то так и не предпринимаю ничего, кроме блузок с длинными рукавами на деловых переговорах. Обычно этого бывает вполне достаточно. Только потом, когда я увлекусь, расслаблюсь, забуду, надену футболку, кто-нибудь нет-нет да спросит:

– Что это у тебя?

– Да так, – пожимаю плечами и немедленно перевожу тему.

Мне бы самой это знать… Но увы!

Я предлагаю студентам игру: каждый пишет на клочке бумаги профессию, которую мы должны угадать, по очереди задавая вопросы типа «нужна ли квалификация», «работаешь с людьми, с техникой или с животными», «свободный ли график». Беспроигрышный вариант, чтобы познакомиться и составить представления об их уровне.

Артем загадывает «welder», теперь я знаю, как по-английски «сварщик». Всегда учишься у своих студентов, иногда даже на демонстрационном уроке. Наверно, каждого как-то характеризует то, что они выбрали, учитывая, что все четверо – account managers в «Яндекс. Деньги». Они разъясняют: это не то же самое, что бухгалтер. Они не сводят дебет с кредитом, а заключают договоры с корпоративными клиентами. Да и внешность их ничего общего не имеет с типичной бухгалтерской: sporty casual, так скорее выглядели бы программисты. У того, кто загадал «сварщика», три кольца в правой ноздре. Сколько ему лет? Наверно, нет тридцати, но близко. Это он принес мне стакан воды, когда я, запыхавшись, вбежала в переговорную, только что вырвавшись из пробки, на пятнадцать минут позже. Сварщик, ну надо же! Наверно, каждый, играя в такую игру, думает о чем-то совершенно для себя противоположном, ну, или желанном и недостижимом. Этому худому блондину с выточенными с ювелирной точностью чертами лица стать сварщиком грозило не больше, чем мне – поваром горячего цеха в школьной столовой. В любом случае мы не угадали «его» профессию.

Маша, которую я с ее согласия тут же окрестила Mary, загадала «vet-surgeon». Толстовка, осветленные волосы, небрежно забранные на затылке. Энергичная, по-своему амбициозная, продуктивная, соревнуется с парнями, не делает себе поблажек. Она села рядом со мной, и будучи единственной, кроме меня, здесь девушкой, получила приглашение первой представиться и рассказать об ожиданиях и пожеланиях группы по поводу курса. Girls first! Сергей заявил: «Это сексизм», – и, несмотря на шуточный характер своего замечания, в итоге Машу перебил и изложил всю суть дела сам. Им не хотелось бы идти строго по учебнику или программе преподавателя, какой бы она ни была, как это было с моей предшественницей, с которой не сработались. Они хотят устраивать свободные дискуссии на актуальные темы. Я предложила обсуждать TED-talks, и вообще возрадовалась тому, что их английский настолько fluent, что беседы имеют все шансы быть увлекательными. С добросовестным предпросмотром материалов курс Proficient – повод отшлифовать и собственные навыки ведения светских бесед.

Сергей, энергичный, спортивного телосложения брюнет с короткой стрижкой и круглым лицом, в чертах которого можно заподозрить пару капель восточной крови. Позже я узнаю, что он увлекается боевыми искусствами. Сергей доминирует в эфире, занимает обширное пространство за столом, разворачивается к собеседнику, приближается и отклоняется. Его скорость и нетерпение заставляют Mary, читающую текст, оправдываться: «Sorry, I’m still sleeping», – хотя она в порядке, просто это Сергей несется на болиде формулы один, а мы все расслабленно движемся в Бентли, не забывая наслаждаться окрестностями. Он, как выяснилось, учился, как и я, в лингвистическом, а в мечтах, как и я, – neuro scientist, именно эту профессию он загадал в игре. Информация о том, что загадал Егор, исчезла в карстовом провале моей памяти. Бесстрастный, словно вылинявший, голос, очки, черная футболка с логотипом компании, шелковой нитью переплетенная с кровеносной системой вежливость – это Егор, контактное лицо, он отвечал по телефону, он распечатывал нам материалы, он создал группу в Telegram. Наверно, для равновесия, у него яркая, боевая, сексапильная жена. «Предыдущая учительница боялась использовать Telegram, – говорит Сергей, – потому что он блокируется Роскомнадзором». Я не стала рассказывать, как недавно делала фоторепортаж митинга в поддержку Telegram в Москве, мы уже расходились.