Ний Хааг - Совершенство

– Никак, – Ломак пожал плечами и с осторожностью макнул усы в парующую кружку. Всё его озабоченное лицо вытянулось и разом постарело. – Можно сказать, что никак… Но связь есть, а это доказывает, что мы испытываем проблемы местного значения. На много миль вокруг, может даже тысячу полная блокада, но там, – он кивнул за окно, – есть люди, и они испытывают такие же проблемы, как и мы!

Корхарт с Эйданом обменялись оторопелыми взглядами, после чего Рон обрушился на начальника станции:

– Какого хрена ты несёшь?! Ив, ты вышел на связь с Хара-Ой? Ты разговаривал с Каадегардом?!

– Формально, я ни с кем на связь так и не вышел. То есть поговорить я так и не смог… Устного диалога не состоялось, но это только лишь потому, что норвежцы имеют такие же проблемы со связью. Я общался с кем-то из персонала нажимая тангенту – не бог весть что, но в нашем положении выбирать не приходится! Когда я занял высоту и поставил антенну, мне хватило десяти минут, чтобы понять: связи – нет! Нет – и точка! Широкополосная перегрузка на всех частотах; впечатление такое, что я с приёмником сижу в микроволновке. Я несколько раз выходил в эфир на частоте норвежцев – безрезультатно! Однако через десять минут я заметил, что вздрагивает стрелка уровня сигнала, как только я отжимаю кнопку. Не особо надеясь, я отстучал кнопкой «SOS», а когда в ответ пришло «ждать», я чуть не подпрыгнул на месте! Ох и намаялся же я, вспоминая морзянку, да ещё и с их «знанием» английского!

– На фонаре ручном есть наклейка с азбукой Морзе, – заметил Эйдан. – Большой, который оранжевый…

– А ты мне его положил? – спросил ядовито в ответ Ломак.

– Что они сообщают? – перебил с нетерпением Корхарт. На его нервном, похудевшем лице светилась надежда. – Что они говорят?

– Большую часть я вообще не разобрал, – нахмурился Ломак, и тут же добавил: – но судя по тому, что я понял, у них назначена эвакуация.

– Как ты это понял? – оживился Эйдан. – На какое время эвакуация?

Сделав жадный глоток и с усилием проглотив обжигающий алкоголь, Ломак закашлял:

– Да они столько раз прислали слово «эвакуация» и «стоп», что теперь я эти слова по памяти отстучать своим замёрзшим хером смогу! Очень много ошибок и, как я понимаю, пропущенных символов… много мусора в эфире, технического набора, который не вяжется с текстом.

– Например? – поинтересовался Эйдан, знакомый с морзянкой.

– Ну… ну, например вот таким символом они меня достали!

Ломак настучал короткий сигнал пальцем по столу и вопросительно взглянул на молодого полярника:

– «Начало связи»? – спросил он.

Эйдан отрицательно покачал головой:

– Это если наоборот… А если ты ничего не путаешь, то это знак «плюс». Важно знать в каком контексте он употреблялся.

– Да какой там нахрен контекст? За окном лютый ветер, связи нет, а из динамиков стоит такой рёв, что закладывает уши! Ещё несколько раз прислали «приходите».

Немедленно оживился Корхарт и возбуждённо произнёс:

– Так и передали?

– Что значит «приходите»? – удивился Эйдан. В его голове внезапно возник страшный образ полностью занесённой снегом машины с замёрзшими телами неподалёку. – До них добираться миль триста, ещё и без навигации!

– У них станция круглогодичная, с полноценной лабораторией и складами, рассчитанными на большой персонал. Поэтому и «плюсы» в эфир они неспроста отсылали! – рассудил Корхарт торопливо, словно не слыша молодого коллегу.

– Как бы эти плюсы в наши кресты не превратились! – повысил голос Эйдан, и в упор посмотрел на начальника, – Ив, и как до них добраться?

– Ты что, оглох?! – зашумел в свою очередь Рон, прожигая Эйдана презрительным взглядом. – У них назначена эвакуация, мать твою! Значит у них связь с Центром есть и их заберут, в отличии от нас! У них есть взлётка!..

– От неё нет никакого толка – к ним никто не долетит в отсутствии навигации! Как и к нам…

Сжав пальцы в кулак, Рон грохнул рукой о стол:

– Значит мы точно ничего не теряем! Лучше дожидаться спасения, не записывая каждый сраный крекер в тетрадь!

Не обращая внимания на Корхарта, Ридз снова потребовал ответа от начальника станции:

– Двести миль только по прямой, по снегу и льду! Учитывая рельеф, выйдет все триста, а то и больше! Ив, у нас есть шанс добраться до Хара-Ой?

– Да откуда мне знать! – взорвался Ломак и взмахнул кружкой, едва не лишившись её содержимого. – Нам элементарно не хватит топлива доехать – и точка! Доволен?

В наступившей тишине резко обнажился звук пустого радиоэфира, словно желая усугубить и без того непростое положение полярников. Почерневший Корхарт замкнулся и сидел с угрюмым видом глядя себе под ноги, в то время как начальник станции отвернулся в угол и, поникнув плечами, сосредоточенно жевал намокшие усы. Эйдан украдкой посматривал на мужчин, отчего-то ощущая себя виноватым в образовавшейся паузе. Он пару раз набирал в лёгкие воздух с намерением заговорить, но так и не решился.

– У меня скоро закончится «Паратроксин», – оповестил собравшихся Корхарт, всё ещё глядя в пол. – И мне нечем будет делать ингаляции. Я, итак, тяну, как могу – стал пропускать приёмы и уменьшил дозировку.

Ломак и Эйдан тайно переглянулись – дело плохо. Рон Корхарт последние пару лет принимал лекарство в виде ингаляций, так как лёгкие полярника сыграли с ним дурную шутку: стали сильно рефлексировать из-за недостатка кислорода в тканях и спазмировать. Гипоксемия вызывала у полярника отдышку и приступы головокружения, в такие минуты Корхарту становилось всё труднее дышать, он начинал задыхаться и испытывал боли в груди. Лечащий врач, по словам Рона, так и вовсе рекомендовал забыть об Арктике и даже сменить климат на калифорнийский, но Корхарт и слышать об этом ничего не хотел.

– У норвежцев вряд ли окажется такое лекарство… – Эйдан виновато улыбнулся и пожал плечами.

Рон взглянул на парня зло, и неожиданно швырнул тому в руки опустевшую упаковку печенья:

– Но это лучше, чем подыхать здесь без еды и лекарств! Если за нас не вспомнили в течении двух месяцев, с чего ты взял, что вообще вспомнят?

– Мы это обсуждали и причины на то могут быть разные… – неуверенно протянул Эйдан.

– Какие? – обрушился на него Рон и поднявшись из-за стола, навис над молодым полярником. – Теперь мы хотя бы знаем, что не одни! Там есть люди, – он метнул руку в сторону двери и заговорил с ненавистью выплёвывая каждое слово: – Кого ты собрался тут ждать? Кого ты выходишь караулить наружу каждый день? Нас бросили – уясни это! За нас забыли, идиот! Мы обречены тут сдохнуть от холода и голода! Будем подыхать… Подыхать тут! Пока не начнём жрать друг друга…

Встретив тяжёлый взгляд начальника, Корхарт было замолчал и даже сел обратно, однако снова вскочил и прицелился пальцем в молодого человека.