Петр Альшевский - «Святой Глеб»

– И твой будет стоять, – сказал Максим.

– Думаешь?

– У тебя сильная хватка. Ты и бутылку не выронишь, и выгоду свою не упустишь – упрекнуть себя тебе не в чем.

– А меня упрекают, – проворчал Кирилл. – Не сам, так она… моя мрачная девушка. Тебе налить, чтобы ты развеселилась?

– Ты уже наливал, – сказала Аня.

– И ты пила! Не вино, а виски!

– Что наливали, то и пила, – сказала Аня. – За тобой мне не угнаться, но нашего хозяина я опередила… он-то совсем не пьет. Одну рюмку выпил и ко второй не притрагивается. Ты подносишь бутылку, а он говорит: спасибо, у меня есть. И тебя это не удивляет. А меня весьма… чего вам не пьется?

– Я не слишком люблю пить, – ответил Максим.

– А зачем вы нас позвали? – спросила Аня.

– Пообщаться.

– Но вы же постоянно молчите.

– Я жду подходящего момента, – сказал Максим. – По-моему, и вы ждете.

– А я ничего не жду, – пробормотал Кирилл. – Чего ждать: надо подходить и брать, а не то или загнешься или то, чего ты ждал, перестанет тебя волновать – взять горы. Откладывай я наши с Глебом поездки, мы бы никуда не поднялись, но я его торопил, и теперь у нас на счету шесть обыкновенных гор, четыре средних и четыре сложных – естественно, в рамках любительского альпинизма. У нас же это хобби. Непокоренные вершины нам по ночам не снятся.

– Вы и здесь из-за горы? – спросил Максим.

– На днях мы на нее пойдем. Не завтра – не с бодуна… я бы пошел и завтра, но Глеб увидит мое состояние и наложит вето. Испугавшись не за себя – за меня… он мой друг!

– Он живет где-то поблизости? – спросил Максим.

– Святой Глеб живет в полнейшем блаженстве. Он не переживает из-за карьеры, из-за женщин… я – иной случай. И со мной женщина! Она-то меня и расстроила… поэтому я тут и напиваюсь. На этой бутылке все не закончится?

– В каком смысле? – спросил Максим.

– У тебя еще есть? Нам не пора собираться?

– Из моих запасов ты выпил десятую часть, – сказал Максим. – Звучит оптимистично?

– Я произвел подсчеты и, если ты не возражаешь, планирую уравнять количество выпитого и прочего… которое я, вероятно, не осилю. Но я поборюсь! Чего-то я выпью… у тебя.

– Пей на здоровье, – недобро улыбнулся Максим. – Не будь себе в тягость.

ОБХВАТИВ руками подтянутую к лицу ногу, опившийся Кирилл дремлет в кресле. Ерзающей на диване Анне он отвратителен, и она бы, уйдя, бросила его здесь одного, но ее останавливает сдерживаемое желание кинуться в омут короткой и, по-видимому, болезненной связи с таинственным господином, так элементарно напоившим мужчину, которого она все еще любит.

Довлеющие над Анной сомнения почти преодолены.

Отлепившийся от дальней стены Максим Капитонов, подойдя, встает у Анны за спиной. Он дует на ее волосы и снисходительно глядит на Кирилла.

– Твой молодой человек умеет себя вести, – промолвил Максим. – Последнюю бутылку он пил тихо – без криков и пьяных признаний. Он должен меня услышать, если я ему что-то скажу. Если он меня слышит, он уже сейчас должен подать голос.

– Он не подает, – сказала Аня.

– Не шути, – не открывая глаз, пробурчал Кирилл. – Не смешно… я вас слышу. В тайне от меня я запрещаю вам договариваться.

– Мы к нему прислушаемся? – спросил у Ани Максим.

– Я бы вышла на воздух, – сказала она. – У вас есть балкон?

– Конечно. Ступай по лестнице, а затем иди направо или налево. Балконы и там, и там.

– Я пойду, – вставая, сказала Аня.

– Направо? – спросил Максим.

– Поднявшись по леснице, я как-нибудь определюсь, – пробормотала Аня.

– Иди направо, – сказал Максим. – С того балкона более красивый вид.

– Ладно… уговорили. Пойду направо.

Анна Виноградова, словно на эшафот, поднимается по лестнице, Максим Капитонов подступается к Кириллу и начинает его активно расталкивать.

– Просыпайся! – сказал Максим. – Давай, не спи! Руки в ноги и сваливай отсюда! Вечеринка объявляется закрытой!

– Завершенной? – пробурчал Кирилл.

– Она завершилась твоей победой. Тебе больше незачем здесь задерживаться.

– А моя девушка? – спросил Кирилл.

– Твоя девушка уже ушла, – ответил Максим. – Если ты поспешишь, ты встретишь ее за забором.

– За забором? Аня вышла за забор… вошла за забор? А мы где?

– Мы в моем доме. В моем! Ты сам его покинешь или мне тебя вышвыривать?

– Что я… что за вообще… я встал. Видишь, я иду. Калитка не закрыта? Я помню, мы входили через нее.

– Перед тобой все открыто, – сказал Максим. – Дверь, калитка – держись прямо. Не виляй… вздумаешь упасть, падай. Просыпаться не вздумай.

Мало что осознающий Кирилл Суздалев с короткими остановками выходит из комнаты. Прошедший за ним Максим удостоверяется, что он ковыляет в правильном направлении и его можно предоставить самому себе.

Анна наверху, желаемое манит, приплясывающий Максим доходит до лестницы, стремглав восходит и, помедлив на площадке, решает идти к правому балкону, где он и находит оперевшуюся на поручень девушку.

Шаги Максима она слышит, но не оборачивается. Приблизившийся и прижавшийся к Анне владелец особняка начинает ее беззастенчиво лапать.

– На что ты смотришь? – спросил Максим.

– Ни на что… я все это уже видела.

– Ты в хандре. Тебе нужен всплеск.

– А Кирилл? – одышливо спросила Аня.

– Ушел, – ответил Максим. – Твой надравшийся мачо поручил тебя мне.

– Ты меня тоже потом… кому-нибудь передашь?

– Я не такой, – сказал Максим. – То, что мое, то мое… тебе хорошо?

– Не знаю, – ответила Аня. – Будь что будет…

– Доверься судьбе… и мне. Ты не пожалеешь.

Придавив девушку к тонкому поручню, Максим Капитонов расстегивает и стягивает с нее джинсы – с пуговицами на своей ширинке Максим возится дольше.

К овладению безропотной Анной он приступает с неумеренным напором; следует считанное количество могучих телодвижений, и поручень не выдерживает.

Анна Виноградова летит с балкона. Подавшийся вперед и замахавший руками Максим удерживается на краю.

Он удивленно смотрит вниз. Не веря в произошедшее, отводит глаза от лежащей на траве Анны и приглядывается к остаткам обломанного поручня.

– Пластмасса, – пробормотал Максим. – Декоративность.

ЗА МИНУТУ до падения мнущийся метрах в десяти от особняка Кирилл Суздалев для осмысливания ситуации напрягает голову и склоняется к уходу; подумывает вернуться, преодолевает рвотные позывы, приходит к заключению, что лучше всего уйти – окидывает особняк прощальным горестным взором, видит на балконе Анну с Максимом и, не успевает он понять, чем они занимаются, как поручень ломается и Анна падает на землю.

С выпученными глазами Кирилл отворачивается от дома и смотрит в другую сторону. На деревья, на растения, на сливающиеся деревья и растения; Кирилла затрясло – теперь его вырвало.