Романов Ник Одинсон - Каникулы в аду

Урок кончился, и все разбрелись по домам, а я пошел к Лене. Ее не было сегодня в школе, и мне не терпелось узнать почему. Можно было бы и позвонить, да денег на телефоне не было, а просить у других я не стал. Я же не нищий. Подойдя к квартире и постучавшись в дверь, я услышал хлипкий и чуть живой голос. А взглянув на Лену, понял, что случилось. Заболела.

– А ты вовремя, – произнес я, не скрывая эмоций, – почему ты сделала это именно сегодня?

– И тебе привет, – спокойным, но слегка колеблющимся тоном отвечала она, – я не специально, правда.

– Ну хорошо, ты пойдешь сегодня на вечеринку? – спросил я, прекрасно зная ответ, но желая услышать наверняка.

Я спокойно разулся, скинул куртку и прошел на кухню. Лена пошла за мной и выдвинула стул из-под стола, приглашая меня присесть. Я сел.

– Скорее всего нет, температура большая, да и вообще плохо себя чувствую, – а потом добавила тихо и грустно. – Прости…

– Ну ладно, что у тебя есть из еды? – спросил я, пытаясь разрядить обстановку.

Немного приподняв глаза и улыбнувшись уголками губ, она подошла к холодильнику и начала перечислять ассортимент. Я слушал, стараясь не упустить ни одного слова, будто от этого зависела моя жизнь.

– Плов с курицей, квашеная капуста, рассольник, – сказала она, добавляя, – можешь съесть все, у меня кусок в горло не лезет.

Ассортимент был небогатый, но лучше, чем ничего. Я попросил всего, что имеется, да как можно больше, прекрасно понимая, что другой нормальной еды я не получу до завтра. На вечеринке будет много напитков и спиртного, музыки и сигарет, но рассчитывать, что на столе будет огромный, зажаренный в собственном соку кабан, не приходится.

Перекусив, я обнял Лену и попрощался, взяв с нее слово, что она выздоровеет к завтрашнему дню. После чего оделся и вышел за порог. По пути к месту встречи я замечал множество знакомых лиц, с которыми учтиво здоровался, после чего брал в попутчики. За пятнадцать минут наше войско увеличилось до 20 человек, но я, как их самопровозглашенный вождь, шел впереди. В действительности только я и мог быть этим вождем, ведь выглядел я по-королевски. Кроссы дорогой марки, штаны, которые обошлись моим родителям в кругленькую сумму, не говоря уже о куртке за тридцать пять тысяч и куче запасных вещей. Но самой важной частью моего гардероба были носки, не буду говорить от кого они, но за такие деньги они должны быть пуленепробиваемые, с платиновым напылением. Вот так выглядит современный принц! А что делают принцы? Завоевывают принцесс!

Очень скоро наше войско добралось до стен замка, после чего мы принялись по одному располагаться в таковом. По приблизительным подсчетам нас было около десяти мальчиков и тринадцати девочек. Наше задание заключалось в ликвидации водки, пива, коньяка, мартини, нескольких бутылок шампанского и двух блоков сигарет. Согласен, задача не из легких, но я верил в свой разнополый легион. Квартира была просторной, это было видно даже с учетом всего населения, развлечений тоже хватало: большой телевизор, игровая приставка, караоке и многое другое. Девушки пафосно покуривали кальян, а парни травили смешные истории, все было идеально. Через пару часов появились первые зомби, это были самые слабые из парней, так сказать не прошедшие естественный отбор игрой в шоты. Плавно терять голову начинали и девушки: те, что высокомернее, строили из себя богинь, но парни вовремя подхватывали эстафету и спускали их с Олимпа на землю. Те, что поскромнее, начинали сплетничать и нести всякую чепуху, мы им не мешали. По мере ослабления контроля каждый из участников похода становился веселее, раскрепощеннее и добрее. Жизнь начинала бить ключом, синяки почти уснули, первые жертвы похода, но остальные считали своим долгом не бросать в беде товарищей, а пытаться поднять их на ноги. Это вызвало новую волну смеха и веселья, восставшие падали, как карточный домик, сначала они начинали шататься и что-то мычать, после чего у них отнимались конечности, всегда разные и поочередно, а в конце, подобно волне, они раскатывались по любой поверхности, которую считали или не считали пригодной для этого. Таким образом, часть пола, ванная и несколько подоконников были заминированы. Это все слегка напомнило мне один из моих снов, в котором люди, лежа на одном месте, что-то вопили и пахли чем-то очень старым и зловонным, подхлестываемые огнем. Эти люди тоже были в пламени, но в отличие от моего сна, они сами решили пустить его в себя. Сравнивая обе эти картины, мне стало не по себе. Я вышел на балкон, захватив бутылку пива с собой. Свежий воздух пошел мне на пользу, почти восстановившись, я уж думал вернуться. Но одно из прекраснейших созданий преградило мне путь. Я был не против. Ее лицо было расплывчато-прекрасно, волосы извивались, подобно кристально чистому водопаду, переливающемуся яркими цветами в свете июльского солнца. Глаза цвета голубого океана, да и все ее лицо напоминало принцессу из старых детских сказок. Я застыл, пытаясь не упустить ни одной детали, ни одной ямочки этого прекрасного создания! Почему ко мне во снах не приходят такие девушки?

Поздоровавшись со мной, девушка подошла к углу балкона, взявшись за перила. Ее голос был очень мил и звучен, но в то же время спокоен и игрив. Я поздоровался в ответ и встал рядом, незаметно и ненавязчиво пытаясь разглядеть ее лицо. Заметив мой взгляд, она начала разговор.

– А ты симпатичный, как тебя зовут? – в ее голосе и нраве чувствовалось, что она немного подшофе. А ее похвала в сторону моей одежды повысила мою самооценку до небес, придав мне уверенности. По крайней мере, я так думал, но на деле было вот что:

– Ты, ты тоже очень красивая, я, – немного помедлив и собравшись, произнес, – я Ник. Через секунду я уже понимал, что сказал очень невнятно и расплывчато, но слово не воробей, назад не воротится. Заметив мою неуверенность, она с улыбкой и неким смешком продолжила.

– Красивое имя, очень необычное, а вот меня Катей зовут, приятно познакомиться, – было видно, что она сдерживается, пытаясь показать хорошие манеры, но я этого не замечал. Алкоголь в моих венах разгорелся с новой силой, начала кружиться голова, я невольно начал вспоминать всех Кать, с которыми доводилось общаться.

И тут я вспомнил ту девушку из сна, она была похожа, хоть и частично, на Екатерину Вторую, это же тоже Катя как-никак. Я вспомнил ее лицо, которое с таким интересом разглядывал в зловещей пещере, и представил, что будет, если и на это личико наложить подобный грим. Зря я это сделал. Все-таки любое, даже самое прекрасное лицо можно изуродовать сквозными отверстиями в щеке и огромными клыками. Про рога можно даже не говорить. Проделав подобный эксперимент, я задумался, а может и та девушка в пещере когда-то была столь же красива и мила, как эта? Но что могло сделать такое? Кто покусился бы на такую чистую красоту? Все вышеперечисленные наблюдения заняли у меня какое-то время. Как оказалось, мы несколько минут смотрели друг на друга, но она делала это, вслушиваясь в пустоту и восхваляя свою неотразимость, а я – вглядываясь и уходя все глубже в дебри самого себя. Воспользовавшись этим затишьем, алкоголь в ее крови подтолкнул ее вперед, и мы поцеловались. Мой мозг еще до конца не успел отойти от анимации, поэтому у меня складывалось чувство, что мой язык скользит не по гладким и аккуратным белым зубам, а по острым, как мечи, клыкам, которые, нужно заметить, были не менее белыми. Не подавая виду, я продолжил поцелуй, чтоб не обидеть девушку, но нас прервали. Дверь на балкон дернулась, и зашел ее парень, о котором я даже думать не смел. Тогда-то плавный и приятный вечер, который мне хотелось провести, испарился вместе с моими воспоминаниями о сне. Начался ор. Парень, который был ненамного старше меня, но тем не менее намного крепче сложен, толкнул меня в грудь, выкрикивая что-то наподобие: «Ты охренел!» Девушка рядом начала плакать и извиняться, ссылаясь на алкоголь, но парень был настроен решительно. Было видно, что выпил он больше меня и уж точно больше, чем она. Разговор был бессмысленный. Следом за Ромой, выкрикивая его имя, на балкон вбежал хозяин квартиры. Тот упросил его, чтоб в доме не было конфликтов, и попросил спуститься на улицу. Рявкнув в ответ, Рома согласился и велел мне следовать за ним, чего мне совершенно не хотелось, но выбора у меня не было. Проходя по квартире, словно под конвоем, я оглядывался по сторонам, пытаясь найти хоть кого-то, кто сможет прийти мне на выручку, но таковых не оказалось. Все мои друзья либо разбрелись по домам, либо были в числе тех злополучных зомби. Я остался один.