Ив Соколофф - Чёрный Лес

Она где-то откопала его старую, немного выцветшую, но все еще яркую красную футболку, видно оставшуюся от его прошлых ночлегов и надела вместо платья. В этом несколько фривольном, но, в целом, вполне приличном наряде Май была просто неотразима.

– Ты такая красивая!

Ее щеки порозовели от удовольствия, Май подошла к Мартину и коротко поцеловала.

– Кофе готов, ты в душ? Давай скоренько, ок? И будем завтракать!

– Окей! – улыбнулся он в ответ, скрываясь в ванной.

– Только оденься! – крикнула она ему вслед. – Чувствую, скоро придут гости.

Май прошла в прихожую и сняла с двери цепочку, слегка улыбаясь своим мыслям.

* * *

Как Оскар не пытался, ему не удалось отговорить Элену от раннего визита домой. Еще с вечера они собирались провести выходной на пляже, и ей неожиданно понадобилось захватить из дома некие совершенно необходимые для этого мероприятия вещи. Конечно же это был просто предлог, но открыто спорить с нервничающей женщиной Оскар благоразумно не стал. На площадке третьего этажа, когда они оказались перед нужной дверью, он попытался было надавить кнопку звонка, но Элена его опередила, открыв дверь ключом. Она сделала несколько решительных шагов по полутемному коридору, повернула и резко замерла на пороге кухни. Оскар, неотступно следовавший за ней, успокаивающе положил ей свою сильную руку на плечо и легонько сжал.

– Доброе утро! Как хорошо, что вы зашли! – весело воскликнула Май, глядя на мать с отчетливым вызовом.

Она, все в той же мужской футболке, сидела на коленях у немного смущенного Мартина, который, совершенно не подумав, как это выглядит со стороны, слегка поглаживал голые коленки девушки. Судя по реакции Элены, сцена получилась весьма красноречивой, Мартину подумалось, что хуже могло быть только если бы их застукали прямо там, на диване. Он поднял взгляд на отца, но вместо осуждения увидел в его глазах немного лукавую улыбку и… одобрение. Оскар очень любил своего сына и уже давно относился к Майтанэ как к дочери, но вместе с тем он неплохо разбирался в людях, искренне веря, что дети никогда не стали бы выходить за рамки дружеских отношений ради сиюминутной страстишки. А значит все было глубоко и серьезно, и это его только радовало.

– О, смотрю, у вас тут еще полно кофе! Не возражаете, если мы присоединимся? – добродушно поинтересовался он, легонько подталкивая застывшую Элену к стулу и отходя к полке за чашками.

Женщина послушно села, не отводя напряженного взгляда от спокойно-счастливых глаз дочери. Элена вдруг поняла, что вот он тот самый момент, к которому она уже какое-то время пыталась себя подготовить, но о котором ей не хотелось даже и думать: пора было отпускать дочь – самого близкого и любимого человека, во взрослую жизнь, и это было неожиданно тяжело. Но она понимала, что так и должно быть, и была по-настоящему благодарна Май за то, что та не очень-то торопилась взрослеть и не пыталась как можно быстрее избавиться от ее опеки.

Элена вздохнула и грустно сказала:

– Майтанэ… Ты же только вчера говорила мне о своей излишней рассудительности, – она говорила по-русски, и сейчас ее совершенно не заботило, что это было не слишком-то вежливо по отношению к остальным.

– Она никуда не делась, – серьезно ответила Май.

– Рада это слышать.

– Мам, понимаешь, Мартин он такой… – она явно искала в глазах матери одобрения и поддержки.

– Конечно понимаю и тоже считаю, что он очень хороший. Прости мою реакцию, просто после этих ваших событий… Ну, понимаешь… Мартин ведь только недавно разбирался с Мари, плюс эта твоя история…

– Какая история?

– Ну, когда ты потом закрывала шею…

– Ты заметила?!

– Конечно.

– Черт!

– Просто не стала лезть, я решила, что ты сама рассказала бы, если бы произошло что-то совсем плохое.

– Спасибо! – Май, рискуя свалиться с коленей Мартина, подалась вперед и благодарно сжала нервные руки Элены, теребившие краешек салфетки.

– Так вот, я немного побаивалась, что после этих ваших историй, под влиянием импульса вы можете наделать глупостей, о которых потом будете жалеть… Но, раз уж ты говоришь, что у вас все серьезно, могу только порадоваться за вас… – она чуть помолчала и решительно добавила: – Все, я выговорилась, и мне полегчало.

– Не волнуйся, мам, ок? У нас все прям совсем серьезно, правда, Март? – Майтанэ живо повернулась к Мартину.

Тот, естественно не поняв ни слова, только беспомощно улыбнулся.

– Просто скажи « да »! Две буквы: «д» и «а», – подсказал Оскар, подмигивая, – я всегда так делаю в подобных ситуациях с Эленой, и, как видишь, работает!

Все заулыбались, Май пересела наконец на свободный стул и хозяйственно предложила родителям тосты и джем. Оскар не отказался позавтракать еще раз и, отпив глоток кофе, предложил:

– Мы с Эленой собираемся на пляж. Вы как смотрите на то, чтобы с нами пойти?

– Честно говоря, у нас репетиция через час, – ответил Мартин. – Надо показать ребятам новый материал.

– А после, если вам еще не надоест к тому времени валяться на солнце, мы вас найдем! – подхватила Май. – Погода сегодня самая купальная должна быть!

– Хорошо, тогда мы пойдем занимать лучшие места! – Элена, к которой вернулась ее обычная спокойная и доброжелательная манера держаться, отставила опустевшую чашку. – Хорошо вам порепетировать!

– Спасибо, – кивнул Мартин.

– Не забудьте пляжный зонт! – с хитрецой напомнила Май. – Вы же наверняка за ним приходили?

– Именно! – невозмутимо подтвердила Элена, поднимаясь. – Оскар, ты закончил? Идем!

Тот на ходу допил последний глоток, поставил чашку на край стола и подмигнул парочке:

– Ладно, дети, ведите себя хорошо… Ну, или как умеете. Увидимся!

Они вышли на лестницу и Элена, прислонившись спиной к закрывшейся двери, вдруг немного нервно произнесла по-русски:

– Черт возьми!

– Мне так нравится, как звучат русские ругательства! – одобрительно хмыкнул Оскар.

Она неожиданно рассмеялась:

– Господи, я чувствую себя полной дурой! Сама устроила из простой вещи какой-то дурацкий цирк. Но сейчас… это такое облегчение!

– Вот и славно… Идем? – Оскар галантно предложил ей локоть, и они начали спускаться по лестнице. – Я, честно говоря, еще года три назад опасался – помнишь, я говорил тебе, – что они залезут в одну кровать и… хм, оттуда больше уже не вылезут, считая это само собой разумеющимся. Они же всегда так внимательно и трогательно друг к другу относились, а эти вещи всегда между собой связаны… Ну а когда даже намеков на подобный поворот так и не случилось, я подумал, что дети наоборот останутся просто друзьями – ну не сложилось, бывает. Видишь, в этом я ошибался. Им просто нужно было время.