Роман Чекурда - Человек. Поведение, разум, мозг

Главный исторический признак человека – это письменность в любой форме, то есть, фиксация знака несущего смысловую нагрузку, культурное наследие, культовые строения и предметы, потому, что звуковое и жестовое общение свойственно многим животным… Причём, оно особенно развито у приматов.

Так, в Национальном парке (около 11,5 тыс. га.) в Найроби все павианы из всех групп в течение 8 месяцев не подпускали к себе людей на машинах после того, как в присутствии нескольких павианов паразитолог из автомобиля застрелил двоих из них. Очевидно, что свидетели трагедии сумели распространить эту информацию для всех павианов, обитающих в этом парке – заповеднике, используя для этого жесты и звуки.

Это высокий уровень передачи информации.

В пользу мутационной теории свидетельствует и тот факт, что эмбриональное развитие плода у шимпанзе и человека совпадает по времени полностью, с орангутангом и гиббоном – почти полностью и, ещё, на 6—7 месяце развития плод человека и шимпанзе практически не различимы.

Обнаружено ни с чем не сопоставимое совпадение большинства хромосом. Все изменения в хромосомах шимпанзе и человека полностью совпадают. Отличия по подсчётам генетиков появляются на сравнительно коротком отрезке времени, около 6—7 миллионов лет. Правда, у человека, как правило, 46, а у шимпанзе 48 хромосом, и, после рождения, развитие детёныша идёт быстрее, чем ребёнка по пути адаптации к самостоятельной жизни.

Шимпанзе болеют так же, заболевая теми же болезнями, что и люди, и те же лекарства им так же помогают (вредят)…

Пожалуй, дарвинизм мог бы подкрепить мутационную теорию, поскольку, жить или умереть мутанту может решить только общество, социум, родители.

Родители должны набраться терпения, чтобы детеныш – мутант вырос, а расти, он будет дольше и встанет на ноги позже, обеспечивать себя пищей научится не скоро. Родители должны быть ласковыми и очень заботливыми, причём, долго, не свойственно долго! Буквально носить его на руках 4—5 лет!

К тому же он необычайно криклив и требователен, орёт на все голоса с самого рождения.

А когда он вырастит, он сможет оказаться даже более полезным сообществу, чем обычный член этого сообщества. (Этот образ мне чем-то напомнил Илью Муромца, который 30 лет провалялся на печи прежде, чем взялся за дело, зато, как взялся!). Может быть, так и было, иначе кто бы потерпел ни одного, а нескольких мутантов, которых постепенно становилось всё больше и больше.

Кстати, тридцать – это «очень много»! Вспомним, «тридесятое царство», «за тридевять земель», «тридцать витязей», «тридцать лет и три года старик со старухой жили у самого синего моря», – это не только метафора, в основу положен «курицын счёт»: 2 – мало, (наседка подымает шум, если в кладке меньше трёх яиц), 3 – достаточно, много. И сегодня ещё сохраняется обще видовое представление о 3-х как о «много и достаточно»: третья попытка, третье место, триада, троица и так далее…

Вероятно, некоторое время спустя, мутанты выделились в отдельную группу, хорошо освоив до того мимику, жесты, тональность звуков, заботливость о детях.

Но одно дело наличие 4-х рук, а другое – 2-х… И полное отсутствие таких прекрасных нянек как шимпанзе. И здесь возникает необходимость осмысленных звуковых сигналов между матерью и ребёнком, иначе такой альянс не выживет, подвижность ребёнка ограничена и не эффективна до 2—3 лет… Появляются первые одно- и двусложные слова – фиксированные звуковые символы…

Недаром ближайшие родственники на всех языках называются одно- и двусложными словами («мама», «папа», «дядя», «да», «дэда», «дади», «тато» и так далее).

В это же время возникают и односложные слова: «дай», «на», «есть», «пить», «стой», «иди». Аналоги есть во всех языках, это легко проверить. Праязык постепенно («каких-нибудь 7—6 миллионов лет»!! ) обрастает названиями посторонних объектов, сперва, по созвучию, а потом и не звучащих…

Не слишком ли долго?!!

Если выход из примитивного языка и примитивной культуры, завершился за одну, или несколько тысяч лет, по последним данным уже нашей истории, – на что же ушли миллионы лет?!

Как свидетельствует история нынешней цивилизации, её возникновение лимитировалась демографическими факторами, то есть, для возникновения цивилизации необходима численность и скученность.

Если бы эти два фактора не созрели в своей совокупности 6—7 миллионов лет тому назад, то человеческая цивилизация, возможно, не возникла бы никогда.

Попутно заметим, что и на сегодняшний день на нашей планете существуют отдельные племена, которые трудно назвать цивилизованными. Не случилась у них цивилизация, и, не случилась она потому, что нет многотысячного населения, нет, следовательно, производства, стандартизации знаков, письменности.

Но язык то у них есть, причём, свой…!

Незначительной горстке мутантов было бы не выжить миллионы и, даже, тысячи лет и не расселиться по планете.

Вероятно, мутация совпала с очередным катаклизмом, при котором освобождались ниши, претерпевшие наиболее жёсткие изменения несовместимые с жизнью приспособленных к ним животных, привязанных к определённым экологическим условиям. Люди, будучи не приспособлены никакой нише, смогли освоить то, что освобождалось.

Вымирали виды, а это длительный процесс. Человечество только зарождалось. Причём, зарождалось неприспособленным ни к собирательству (шимпанзе и другие приматы были вне конкуренции по своим способностям), ни к охоте. Хищники, как охотники были более конкурентоспособными. Человеческому роду добыча досталась не в результате охоты, она просто «нашлась».

Оставалось просто научиться разделывать туши, используя подручный инвентарь, заодно осваивать анатомию, дабы потом на охоте знать слабые места и уязвимость животных, а, заодно и совершенствовать анатомический инвентарь, который со временем станет оружием. Такое сочетание факторов позволило и выделится, и размножится и освоиться.

Хищники в этот период были не голодны, им тоже доставалась дармовая пища, они имели возможность расслабиться, отдохнуть от охоты… И воспользовались этим, «не думали о последствиях». Это тоже способствовало сохранению и размножению людей, потому, что в этот период они могли бы стать лёгкой добычей…

(Если бы хищники знали, к чему это приведёт!)…

Избыток белка – это хороший старт для развития и размножения! И для последующего расселения – тоже! И для организации сообществ на отдельных территориях, богатых пищей. Что, в свою очередь, способствует развитию языка, знаковости.

В поисках очередной добычи приходится всё дальше уходить от леса, искать места для ночлега, воду, преодолевать пространства, назначать места встречи, так появляются названия вещей, мест…